десятисантиметровой толщины, состоящий из перемолотых костей, остатки которых забавно хрустели под подошвами. Рыжику этот хруст под лапами ужасно не нравился, и он старался передвигаться по краю двора, где иногда встречались участки каменной брусчатки. Остальные бойцы нашего отряда спокойно хрустели по костям, высматривая крупные куски, которые тут же общими усилиями измельчались в муку. Наконец лидер-тролль остался доволен результатами нашего труда, окинул зорким взором замусоренный костями двор крепости, и потом сказал:
– Тут все отлично. Идем в коридоры. Все помнят построение?
– Да, конечно, уху, естественно… – нестройным хором ответили мы.
Тролль подошел к большому дверному проему и застыл, всматриваясь в темноту. Чуть впереди и справа от него глыбой встал огр. За спиной Дехора пристроился я, спрятав меч и достав арбалет. За Рапетом встал Делер, а Лия и Рыжик оказались замыкающими. Тролль махнул рукой, и мы вошли в огромное здание крепости Мертвых.
Мы бесшумно шли по коридору, вслушиваясь в тишину. Напряжение звенело в воздухе. Все ждали следующего врага, но первым его заметил, конечно же, Рыжик.
'Какая гадость', – сказал мне кот, и его аж передернуло. Хвост встал трубой, шерсть вздыбилась, а уши прижались – Рыжик закрылся от контакта.
– Медуза. Дехор давай! – скомандовал тролль, и огр с жутким ревом рванулся вперед по коридору.
И тут я увидел эту мерзость. Некроплазменная медуза. Если взять пятиметрового глубоководного кальмара (бывают ли такие – не знаю) и поставить его носом в землю, а щупальцами в потолок – это будет чем-то напоминать эту тварь. Далее – в щупальцах кальмара должны иногда возникать странные завихрения, которые преобразовывались в кольца, чем-то похожие на дымные. Эти колечки обтекали тело кальмара и уходили в землю. Кстати – плоти как таковой у этой твари нет, одна некроплазма. Касаться ее – все равно, что хватать обычную низкотемпературную плазму (например, пламя свечи или костра) – не смертельно, но очень неприятно. И еще эта тварь нас явно видела, хотя чем она может смотреть – совершенно непонятно. По некро-медузе прошла рябь, как при легком сбое передачи цифрового объемного изображения, и в нашу сторону полетел, искрясь в воздухе, шар некроплазмы. Рапет тут же послал ему навстречу грозовую тучку размером с воздушный шарик. Две магические субстанции столкнулись и с шипением нейтрализовались.
– Все на места, – стегнул как плеткой голос Рапета, и мы развили бурную деятельность.
Дехор подбежал к эфемерному созданию и начал бить ее своей жуткой булавой. Это было так забавно, что я чуть было громко не засмеялся, наплевав на свою работу. Вы пробовали когда-нибудь бить палкой пламя костра? Нет, не дрова под костром, а именно само пламя. Так вот – эффект был примерно такой же. Булава со свистом проходила сквозь тело медузы, не нанося никакого видимого вреда. Тварь пыталась соприкоснуться с огром, но он ловко маневрировал, отступая и прикрываясь щитом, продолжая при каждом удобном случае махать своим оружием сквозь некроплазму. Через некоторое время я заметил эффект от этого вроде бы бестолкового занятия: тварь стала чаще замирать на месте и усиленно пускать через свое тело колечки. В какой-то момент к огру присоединились орк и тролль. Маги подошли почти вплотную к некро-медузе и выпустили из рук магические лучи, которые они направили прямо в куст щупалец. Гоблинка встала за спиной огра и плела лечебные заклинания, укрепляя нашего могучего танка, отвлекающего на себя все внимание некротвари.
– Тим! Не спать! – рявкнул Рапет свое любимое выражение, я встрепенулся и занялся своей частью работы.
Призрачные щупальца над головой жуткого магического порождения волнообразно колыхались, и к ним из стен коридора начали устремляться маленькие магические шарики. Мертвая некро-медуза окончательно подыхать почему-то не хотела и вытягивала из крепости-артефакта шарики некроплазмы, надеясь ими подкрепиться. В мою задачу входило уничтожение этих летающих объектов посредством стрельбы. Шарики двигались не очень быстро, так что стрелял я весьма комфортно, как в тире. Одного болта на шарик некроплазмы обычно не хватало, но после второго он лопался как мыльный пузырь, в отличие от радужного собрата издавая при этом громкий визг.
– Подходим! – скомандовал наш лидер, и мы подскочили к агонизирующей медузе почти в упор, не переставая заниматься каждый своим занятием.
Тварь мелко задрожала, и вдруг с ее щупалец сорвалось огромное кольцо, которое не пошло вдоль ее тела, а прямо над нашими головами расширилось в стороны, а затем опустилось за нашими спинами, продолжая расширяться все больше и больше, пока не скрылось в стенах коридора.
– Расходимся, – дал команду Рапет, и мы раздались в стороны, пропуская перед своим носом новое призрачное кольцо, на этот раз ушедшее в пол.
Мы повторили такие маневры еще раза три-четыре, и под конец некро-медуза очень неэффектно и обыденно растаяла в воздухе, как привидение в древних мультфильмах. На месте распада некромедузы остался лежать маленький мутный кристалл, который тут же подобрала Лия и засунула в свою сумку.
– Тим, невнимательно работаешь, – сделал мне замечание Рапет после боя.
– Виноват, исправлюсь! – отрапортовал я, тролль кивнул и мы двинулись дальше.
– А что это за штуку ты подобрала? – тихонько спросил я у гоблинки.
– Для алхимии штучка. Один золотой стоит, – прошептала Лия. – В Оргбурге продам.
Через пять минут аккуратного следования по темному коридору замка нам встретилась еще одна некро-медуза. Бой с этой тварью был точной копией предыдущей схватки, разве что я больше не спал и делал свою часть работы четко и вовремя. Мы двинулись дальше, и буквально через десяток шагов Рапет замер на месте, подняв руку вверх и всматриваясь в коридор перед нами. Потом он оглянулся, поймал мой взгляд и махнул рукой, приглашая меня подойти. Я осторожно подошел к троллю, после чего он указал мне пальцем в конец коридора. Коридор заканчивался дверью, а рядом с ней застыли две колоды. Вернее даже не колоды, а два больших пенька, непонятным образом проросших прямо на каменном полу.
– Левый твой, – прошептал Рапет. – Тащишь его во двор, потом по кругу вдоль стены протащи раза два, а потом снова сюда ведешь. Мы к этому времени разберемся с первым. Словом – все как я объяснял. Вперед.
– Понял, – кивнул я и достал из-за плеча арбалет.
Прицелившись, я всадил болт прямо в ствол левого пенька. Пенек тут же на меня посмотрел. Глаз у монстра не было, и чем он на меня посмотрел – я не понял, но то, что посмотрел – это было абсолютно точно! Это еще что, потом этот пенек вдруг громко и отчетливо сказал:
– Овечка моя пришла! Я так ждал овечку мою! Иду я к овечке!
После этого пенек вдруг резво побежал (при полном отсутствии ног) ко мне, продолжая бормотать про овечку. Второй пенек встрепенулся и рванулся следом за первым. Я всадил второй болт в первого пня, развернулся и побежал по коридору к выходу. За мной, не обращая никакого внимания на других членов нашего отряда, неслись два невысоких пенька, непрерывно бормоча про овечек. Когда второй пень пробегал мимо Дехора, тот размахнулся и врезал по нему булавой. Пенек был размером чуть больше оружия огра, и я подумал, что он отлетит от такого удара на десяток метров. Не тут то было – эта странная тварь совсем не изменила своей траектории движения, либо нарушая все законы физики, либо обладая при небольшом объеме огромной массой. Пробежав еще немного за первым пеньком, второй остановился и, радостно бурча про большую и вкусную овечку, развернулся и двинулся к огру. Что было дальше – не знаю, так как к этому времени я как раз забежал за угол, преследуемый первым пеньком.
Я бежал довольно быстро, а когда пенек отставал, останавливался и всаживал в монстра очередной болт. Единственной реакцией на смертоносные стрелы у пенька были новые вопли про овечек. Я и до этого случая не очень-то любил самок баранов, но после встречи с некро-пнями к этому слову, да и к мясу 'баранина', у меня возникло стойкое отвращение.
– Овечка моя, толстая овечка, пушистая овечка! – приговаривал на все лады пень, продолжая бежать за мной.
– Сам ты овечка глупая, старый пенек… – бормотал я на бегу для самоуспокоения.
Пню на мои слова было наплевать, и он продолжал преследование, бормоча ненавистное словечко. В таком темпе мы выбежали во двор, покрытый ковром из перемолотых костей. В них я немного забуксовал, и
