пришлось заключить в сферическую оболочку. А внутри огромной водяной капли недолго и утонуть, особенно если впадешь в панику.

— Зато сразу окажешься в книге рекордов — первый человек, утонувший в космосе…

— Никто не предупредил нас, что понадобятся купальники… — подосадовала Мэгги М'Бала.

— Тот, кто не может обойтись без купальника, по — видимому, в нем остро нуждается, — шепнул Михайлович на ухо Флойду. Капитан Смит постучал по столу, призывая к порядку.

— Прошу не отвлекаться, у меня есть важное сообщение. Вы уже знаете, что в полночь мы достигнем максимальной скорости и начнем торможение. Поэтому в 23.00 двигатель будет выключен, тяга прекратится и корабль развернется на 180 градусов. Тяга снова будет включена в 01.00, так что два часа придется провести в невесомости. Как вы хорошо понимаете, команда будет очень занята в этот период — воспользуемся этой возможностью для проверки двигателя и осмотра наружной поверхности корпуса корабля, чего нельзя осуществить при постоянном ускорении. Настоятельно рекомендую провести это время в койках, пристегнув ремни. Стюарды проверят, чтобы в помещениях не оказалось незакрепленных предметов, которые могут стать опасными, после того как на корабле будет восстановлена сила тяжести. Имеются ли вопросы?

Наступила полная тишина; ошеломленные новостями пассажиры не знали, о чем спрашивать.

— Я надеялся, что вы заинтересуетесь экономической стороной подобной роскоши, и хотя вы не проявили интереса, я все — таки скажу. Дело в том, что это совсем не роскошь, к тому же не стоит ни цента, но мы сочли, что бассейн окажется совсем не лишним во время будущих перелетов. Видите ли, в наших топливных баках пять тысяч тонн воды, необходимой для двигателей корабля в качестве рабочего вещества. И этой водой вполне можно воспользоваться. Бак номер один сейчас на три четверти пуст, и мы не будем трогать его до конца путешествия. Значит, завтра встретимся на пляже…

Учитывая спешку, с которой готовили корабль к полету, приходится лишь удивляться, с какой тщательностью отнеслись к такому откровенно второстепенному делу.

«Пляжем» служила металлическая платформа пятиметровой ширины, протянувшаяся на треть окружности гигантского бака. И хотя противоположная сторона бака находилась всего лишь в двадцати метрах, остроумно проецируемое на нее изображение создавало иллюзию бесконечности. Волны несли любителей серфинга к недостижимому берегу. За ними, на горизонте, распустив паруса, мчался пассажирский клипер, в котором любой служащий бюро путешествий сразу бы узнал «Тайпан», принадлежащий могущественной космо — морской корпорации Тсунга. Полноту иллюзии завершали песок под ногами (он был слегка намагничен, что удерживало его на отведенном месте) и пальмовая роща на краю маленького пляжа, которая выглядела очень убедительно, пока к ней не подходили вплотную. Жаркое тропическое солнце венчало идиллическую картину; трудно было поверить, что за обшивкой корабля сияло настоящее Солнце, причем вдвое ярче, чем на любом земном пляже. Проектировщик, в самом деле, для столь ограниченного пространства потрудился на славу, и замечание Гринберга: «Жаль, что нет морского прибоя», — было все — таки несправедливым.

Верным принципом в науке является недоверие к любому факту, каким бы обоснованным он ни казался, пока ему не будет найдено объяснение. Время от времени, однако, наблюдение может разрушить установившееся представление и создать новое, но такое случается крайне редко. Гиганты, подобные Галилею или Эйнштейну, рождаются не чаще раза в столетие, что, впрочем, оказывает весьма благоприятное воздействие на спокойствие человечества.

Доктор Крюгер во всем следовал этому доброму принципу: он не поверит в открытие своего племянника, пока не сумеет объяснить его. Крюгеру все еще казалось, что для логичного объяснения открытия потребуется божественное вмешательство. Водя по щекам старой, но все еще отличной бритвой, ученый думал, что Рольф, вероятнее всего, где — то напутал; если это так, обнаружить ошибку не составит большого труда. К невероятному изумлению дяди Пауля, это оказалось на удивление трудным. Анализ данных радиолокационного зондирования уже стал разработанной в деталях и освоенной годами методикой, и все эксперты, с которыми консультировался Пауль, после длительной задержки давали один и тот же ответ. Причем неизменно спрашивали: «Откуда у вас эти данные?»

— Извините, — отвечал он. — Обсуждать этот вопрос не имею права.

Теперь оставалось предположить, что невозможное оказалось проверенным фактом, и наступила пора браться за изучение научной литературы. Предстояла колоссальная работа, так как доктор Крюгер не знал даже, с чего начать. Несомненным было одно: прямая атака обречена на полную неудачу, как если бы Рентген на другой день после открытия лучей, названных в его честь, принялся за поиски их объяснения в физических журналах своей эпохи. Сведения, в которых он нуждался, были получены лишь через несколько лет.

И все — таки оставалась надежда, что информация, необходимая доктору Крюгеру, таится где — то в недрах необъятной сокровищницы уже накопленных научных знаний. Медленно, не спеша, он разработал программу автоматического поиска, в задачу которого входило найти одно из тех вероятных объяснений, которое соответствовало бы всем условиям поставленной задачи. Программа должна была исключить объяснения, основанные на земных факторах, — их количество исчислялось, несомненно, миллионами — и сконцентрировать внимание лишь на внеземных. Выдающиеся научные заслуги доктора Крюгера влекли за собой определенные преимущества, одним из которых было неограниченное компьютерное время — это составляло часть гонорара, которую он всегда требовал от организаций, прибегавших к его помощи. Поэтому, хотя поиск мог оказаться очень дорогостоящим, ему не приходилось думать о плате.

Но все обернулось на удивление просто. Доктору Крюгеру повезло: поиск завершился уже через два часа тридцать семь минут после начала, когда компьютер наткнулся на ссылку номер 21456. Заглавия оказалось достаточно. Пауль так разволновался, что его собственный робот — секретарь не узнал голос хозяина, и тому пришлось еще раз повторить команду о полной распечатке.

Выпуск журнала «Нейчур» был опубликован в 1981 году — за пять лет до рождения доктора Крюгера! — и когда глаза ученого пробежали по его странице, он понял не только то, что его племянник совершенно прав, но и — что не менее важно — как могло произойти подобное чудо. Должно быть, у редактора журнала, изданного восемьдесят лет назад, было врожденное чувство юмора. Статья, посвященная составу ядер отдаленных планет, вряд ли могла привлечь внимание непосвященного читателя, но у этой статьи был поразительный заголовок. Робот — секретарь мог бы объяснить Крюгеру, что когда — то эти слова составляли часть знаменитой песни — впрочем, прямого отношения к делу это не имело. К тому же Пауль Крюгер никогда не слышал про «Битлзов» и их психоделические фантазии.