Все они объединяются одной основной мыслью — о необходимости искреннего, сердечного служения Христу.

Главное препятствие для такого служения составляют те пороки, которые Господь отмечает у книжников, от которых Он предостерегает слушателей и которые можно назвать главными пороками сердца, при наличии которых христианская жизнь невозможна, ибо они сводят к нулю и осуждают на бесплодность все попытки и усилия благочестивой воли.

Пороки эти в словах Спасителя определяются так: остерегайтесь книжников, любящих ходить в длинных одеждах (что указывает на тщеславие) и принимать приветствия в народных собраниях (славолюбие), сидеть впереди в синагогах и возлежать на первом месте на пиршествах (честолюбие), —сии, поядающие домы вдов (корыстолюбие) и напоказ долго молящиеся (лицемерие), примут тягчайшее осуждение (ст. 38-40).

Итак, тщеславие, славолюбие, честолюбие, корыстолюбие и лицемерие — вот главные пороки, препятствующие христианскому служению Богу.

Нетрудно видеть, что все эти пороки по существу суть не что иное, как служение человека самому себе, своему 'я', и в этом вся беда. Нельзя служить сразу двум господам, и тот, кто наряду с Богом поставит кумир своего 'я' в сердце своем, тот неизбежно отойдет от Бога. Мы уже видели раньше и знаем, что должен быть единый центр жизни и деятельности человека - Бог. Указанные пороки представляют подмену этого центра другим, этим и объясняется, почему они делают христианскую жизнь бесплодною.

Первые три порока — тщеславие, славолюбие и честолюбие — суть пороки одного рода, где главным мотивом является любовь к человеческой славе. Человек больше всего заботится о том, что думают о нем люди, как к нему относятся, заботится об их мнении, уважении, расположении к нему. Для него важнее казаться, чем быть на самом деле, и мнение толпы дороже приговора Божия,

Такими были фарисеи, которые возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию (Ин. XII, 43). Это больше всего мешало им признать Мессию в Иисусе Христе. Как вы можете веровать, - упрекает их Спаситель, — когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. V, 44). Все дела свои они делали с тем расчетом, чтобы прославляли их люди. Но, достигая этого, они уже получают награду свою(Мф. VI, 2). Награды от Бога ожидать они уже не могли. Как говорит преподобный Нил Синайский, 'тщеславный христианин — бесплатный работник: труды несет, а награды не получает'. Это вполне естественно: раз человек служит не Богу, а самому себе и человеческой славе, то, очевидно, его служение не может быть заслугой перед Богом. Более того: оно является несомненным грехом перед лицом Божиим как прямое нарушение второй заповеди. Вот почему Господь строго карал за грехи гордости и честолюбия даже людей, угодивших Ему, как это мы видим на примере несчастного царя Иудейского Озии.

Шестнадцати лет был Озия, когда воцарился, и пятьдесят два года царствовал в Иерусалиме... И делал он угодное в очах Господних точно так, как делал Амасия, отец его; и прибегал он к Богу во дни Захарии, поучавшего страху Божию; и в те дни, когда он прибегал к Господу, споспешествовал ему Бог. И он вышел и сразился с Филистимлянами, и разрушил стены Гефа и стены Иавнси и стены Азота; и построил города в области Азотской и у Филистимлян... И давали Аммонитяне дань Озии, и дошло имя его до пределов Египта, потому что он был весьма силен. И построил Озия башни в Иерусалиме... и... башни в пустыне, и иссек много водоемов, потому что имел много скота, и на низменности и на равнине, и земледельцев и садовников на горах и на Кармиле... Было у Озии и войско... военной силы триста семь тысяч пятьсот, вступавших в сражение с воинским мужеством, на помощь царю против неприятеля... И сделал он в Иерусалиме искусно придуманные машины... для метания стрел и больших камней. И пронеслось имя его далеко, потому что он дивно оградил себя и сделался силен. Но когда он сделался силен, возгордилось сердце его на погибель его, и он сделался преступником пред Господом Богом своим, ибо вошел в храм Господень, чтобы воскурить фимиам на алтаре кадильном. И пошел за ним Азария священник, и с ним восемьдесят священников Господних, людей отличных, и воспротивились Озии царю и сказали ему: не тебе, Озия, кадить Господу; это дело священников, сынов Аароновых, посвященных для каждения; выйди из святилища, ибо ты поступил беззаконно, и не [будет] тебе это в честь у Господа Бога. И разгневался Озия, — а в руке у него кадильница для каждения; и когда разгневался он на сея щенников, проказа явилась на челе его, пред лицем священников, в доме Господнем, у алтаря кадильного. И взглянул на него Азария первосвященник и все священники; и вот у него проказа на челе его. И понуждали его выйти оттуда, да и сам он спешил удалиться, так как поразил его Господь. И был царь Озия прокаженным до дня смерти своей, и жил в отдельном доме и отлучен был от дома Господня (2 Пар. XXVI, 3- 6, 8-13, 15-21).

Таково было внешнее наказание, посланное Господом Озии за грех тщеславия и честолюбия. Внутренним же неизбежным следствием этого греха является отпадение от Бога и забвение Его.

Дух тщеславия есть 'дух разновидный, изменчивый, тонкий' и потому очень опасный.

'Тщеславие, — говорит преподобный Иоанн Лествичник, — радуется о всех добродетелях. Например, тщеславлюсь, когда пощусь; но когда разрешаю пост, чтобы скрыть от людей свое воздержание, опять тщеславлюсь, считая себя мудрым. Побеждаюсь тщеславием, одевшись в хорошие одежды; но и в худые одеваясь, также тщеславлюсь. Стану говорить, побеждаюсь тщеславием; замолчу, и опять им же победился. Как ни брось сей троерожник, все один рог станет вверх'.

'Всякий человек, который любит себя выказывать, тщеславен. Пост тщеславного остается без награды, и молитва его бесплодна, ибо он и то и другое делает для похвалы человеческой'.

'Тщеславие есть... расточение трудов, потеря потов, похититель душевного сокровища... муравей на гумне, который, хотя мал, однако расхищает всякий труд и плод'.

'Тщеславный человек есть идолопоклонник... Он думает, что почитает Бога; но в самом деле угождает не Богу, а людям'.

Истинный же христианин должен прежде всего угождать Богу. Его суд и Его заповеди должен иметь всегда в виду, не заботясь о том, что скажет о нем мир, но каждый раз ставя себе единственный вопрос: а угодно ли это в очах Божиих?

Другой, не менее опасный порок, отвлекающий человека от Бога, есть корыстолюбие. Апостол Павел говорит даже, что корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям (1 Тим. VI, 10).

'Христианин, привязанный к вещественному, - пишет преподобный Ефрем Сирин, - подобен ястребу, летящему с ремнями на ногах; где ни сядет он, тотчас запутается. А не привязанный к вещественному, то же, что путник, всегда го­товый в дорогу'.

Страсть эта, дошедшая до скупости, положительно ненасытима: сколько бы человек ни приобрел, ему все кажется мало, и забота о земном, о материальном, о наживе постоянно отвлекает его мысль от неба и от Бога. Маммона, быть может, самый низкий и грубый кумир, перед которым преклоняются люди: он стоит постоянной стеной между человеком и Богом, не допускает дел милосердия и любви к ближнему, вытравливает из души все высшие, благородные чувства, делая ее грубой и бесчеловечной. Нет, кажется, в мире того преступления, которое не было бы совершено ради страсти к богатству.

Об этом кумире Господь прямо говорит: Не можете слу жить Богу и маммоне (Мф. VI, 24), и страшная правда этих слов оправдалась на одном из близких учеников Его, Иуде, предавшем своего Учителя за тридцать сребреников.

В жизнеописании блаженного Андрея, Христа ради юродивого, жившего в X веке в Константинополе, есть следующий рассказ.

Придя однажды на рынок, святой Андрей встретил одного инока, которого все восхваляли за добродетельную жизнь. Правда, он подвизался, как подобает инокам, но был склонен к сребролюбию. Многие из жителей города, исповедуя ему свои грехи, давали ему золото для раздачи нищим. Он никому не давал, а все клал в сумку и радовался, видя, как увеличивается его богатство. И вот блаженный Андрей увидел прозорливыми очами, что вокруг сребролюбца в воздухе написано темными письменами: 'Корень всякому беззаконию — змей сребролюбия'.

Оглянувшись назад, святой заметил двух спорящих между собою юношей — один из них был черен и имел темные очи. Другой — Божий ангел был белый, как свет небесный.