– Я приобрела его сразу, как вырвалась из плена.

– Спрячьте, – засмеялся Майк, – из этой штуки я никогда не попаду даже в стену дома, а кулаки мои более опасны. Просто смертельно опасны!

Мерилин заткнула оружие за пояс. Ловко сидевший на ней костюм для верховой езды, придавал ее облику что-то мальчишеское и тем не менее еще больше подчеркивал врожденное изящество испанки.

'Истинная дочь древней Кастилии', – думал Майк, наблюдая как она с трудом, но мужественно пробирается вдоль ручья, устремившись навстречу такой опасности, что заставила бы спасовать немало мужчин. В Мерилин чувствовалась неукротимая сила духа, позволявшая предположить, что сейчас она в состоянии задержать и Гомеса, и его сообщников, отбросив условности и издержки воспитания в тепличных условиях.

Майк, разумеется, уделял ей гораздо больше внимания, чем происходящему вокруг. Вот и получилось, что, пока им нужно было наклоняться, уклоняться, обходить, перепрыгивать, они начисто забыли об осторожности и наткнулись совершенно неожиданно на странную сцену.

На насыпи, полого спускавшейся к руслу ручья, у сильно смахивающего на змеевик сооружения из металла и меди, под которым горел костер, колдовали трое мужчин. Прежде, чем Майк с девушкой пришли в себя от изумления, ружье в руках одного из них поднялось:

– Руки вверх!

Ничего не оставалось делать, как повиноваться, хотя Майк просто кипел, стыдясь той легкости, с какой он, так гордившийся собой, вдруг превратился в пленника. Он оглядел мужчин; ошметки городских низов, грязная накипь, сопровождающая любой бум.

Старший из мужчин, картежник и мот Лири, великан с огромными руками и бочкообразной грудной клеткой, был очень характерной личностью для Техасских нефтяных промыслов, довольно широко известной своим безудержным нравом и всегдашней готовностью к свалке. Двое остальных оказались его сообщниками: Меркен, омерзительного вида подлец и тощий задира, и Эдвардс, человек с безвольным подбородком, выдающим предательскую натуру подонка.

– Визитеры, а? – насмешливо загремел Лири. – Нажми на них, Эдвардс. Да не трогай даму, только Костигана.

Глаза Майка вспыхнули яростью, но он подчинился, позволив связать себе руки за спиной. Потом его усадили спиной к дереву, росшему на насыпи. Мерилин с побелевшим лицом примостилась позади Костигана.

– Теперь вы, может быть, объясните, в чем дело? – Майк едва не рычал. – Я, знаете ли, хоть и не очень состоятельный человек, но вашим перегонным кубом не интересуюсь, да и леди тоже.

– Дело в том, – сказал, присаживаясь на валун, Лири, – что мы собираемся поиметь хорошие деньги. Ну! Ваш друг Гомес! Мы следим за латинос уже несколько дней, с тех пор как они появились на холме. Нас все мучил вопрос, что это геологи копают да копают в камнях, вместо того чтобы изучать породы и все такое. Ну, мы пришли сюда, и встреча сначала была очень официальной, а потом я взял, да и выставил ту золотую монету, что так удачно купил у Скинни. Я говорю, не это ли ищете? Ну? Они поначалу взбесились, а потом выложили карты на стол. Да, вы ж знаете, – они явились за кладом. Миллион долларов золотом! Ну! Пытались выудить у меня, где я нашел монету, да Скинни почти ничего не помнит, твердит только, что на северной стороне Восточного Пика. Полудурок чертов! Ну! Пока договорились с Гомесом и его партнером, что они будут искать сегодня ночью, а мы – выкапывать и грузить в самолет, потом все поделим... По крайней мере, они так задумали... А мы, может, думаем иначе. Ну! Решено встретиться сегодня к ночи.

Он широко ухмыльнулся. Майк окинул его холодным взглядом, и в это время девушка бесформенным кулем упала на землю.

– Лири, ради Бога, отпусти девушку, Гомес убьет ее!

– И не сомневаюсь, прибьет. Он вроде говорил об этом.

– Я дам тебе десять тысяч, вышлю, как только вернусь к себе, если ты позволишь ей уйти отсюда до появления Гомеса, – в отчаянии предложил Майк.

– Что такое десять тысяч для человека, собирающегося сделать хорошую партию на миллион? Ну? – презрительно фыркнул Лири. – Не дергайся из-за юбки. Я могу взять ее с собой.

– Ты, трусливая свинья! – На скулах Майка вздулись желваки. – Если у тебя есть хоть капля смелости, развяжи меня и давай биться один на один. Победителю достается все!

– Я бы с удовольствием поиграл с тобой, Костиган, но, ты же знаешь, сначала бизнес, потом удовольствия. Мы, может быть, потом к этому вернемся, если Гомес вас сам не прикончит. Ну!

Майк впал в уныние. День кончался, солнце клонилось к западу. Лири и Эдвардс ссорились по пустякам над игральными картами, сидя в тени на осыпи. Меркен, карауля пленников, не спускал ружья с колен, а взгляды, которые он время от времени бросал на девушку, были так выразительны, что у Майка от бешенства закипала кровь.

Майк выждал момент, когда Меркен слегка отвлекся, и прошептал Мерилин:

– Улучите момент, вытащите свою пушку и уложите Меркена.

Он ничего не сказал, когда в ответ она прошептала сквозь слезы:

– Я... я его где-то потеряла...

– Эй, чего это вы там шепчетесь? – Меркен опять был начеку.

– Мы дискутируем о погоде, – Майк всегда был вежлив, – что вы думаете о наших шансах на дождь, мистер Грязнуля?

Меркен криво усмехнулся:

– Я думаю, что если завтра пойдет дождь, то ты об этом не узнаешь, Красавчик, – слегка запнувшись, парировал он.

Костиган отчаянно искал выход. Как действуют литературные герои в подобных ситуациях? Обычно у них есть друзья, которые появляются как раз вовремя, – здесь на это рассчитывать не приходилось. Еще идея!