— Мне нужна ваша помощь, — повторил Иган. Он знал, что негры любят, когда белые просят их о помощи. Об этом сказал ему один нищий. Белый нищий всегда что-нибудь выклянчит у негра.

Иган подождал еще с минуту, потом за дверью послышались осторожные шаги, и голос спросил:

— Чего вам?

— Я не могу разговаривать через дверь, — сказал Иган. — Мне нужна ваша помощь по личному делу.

— Эге, — сказал голос. — Еще чего захотел. Дверь как была закрыта, так и будет закрыта, а ты иди к чертовой матери. Я позову полицию, если ты сию минуту не уберешься отсюда.

Для Игана за дверью был не человек. Это был не человек, в жизнь которого он непрошенно вторгся, до смерти напугав его, это был противник в бизнесе, и противник опасный.

— Послушайте, — сказал он. — Теперь он мог говорить шепотом, человек стоял у самой двери. — Мне очень нужна ваша помощь, и дело это личное. Я не хочу, чтобы нас слышал весь дом. — Он знал, что ему нужно что-то немедленно придумать, если он хочет окончательно обезоружить своего противника. — Откройте дверь на одну минуту, — прошептал он. — Не снимайте цепочки. Я ведь не смогу войти, если вы оставите ее на цепочке, так что бояться вам нечего.

— Я не боюсь. Убирайся отсюда, пока цел, вот и все. Кто боится? У меня тут есть, чем тебя угостить.

«Если у этого черного ублюдка револьвер, — подумал Иган, — я его упрячу в тюрьму, да так, что он оттуда не скоро выберется».

— Мне просто нужна ваша помощь, — повторил он. — Не бойтесь, мне просто очень нужна ваша помощь.

Дверь чуть-чуть приоткрылась. В щель Иган увидел только темноту, а за ней совсем черную стену.

— Ладно, — сказал негр, — говорите, что нужно. — Он стоял, спрятавшись за дверь.

— У меня лотерейные билеты, — сказал Иган, — я не попал вовремя на место, где бы их забрали у меня. Понимаете, сдать их не успел. А теперь мне приходится сдавать самому. Я знаю, что банк в этом доме, а в какой квартире — не знаю.

Человек встал так, чтобы видеть Игана. Он стоял у самой стены, как можно дальше от двери. Это был рослый негр с курчавыми лоснящимися волосами. В руке он держал широкий нож для хлеба. Внимательно, с важным видом он оглядел Игана с ног до головы.

— Что вы хотите от меня? — Негр бросил вопрос тоном следователя, с торжествующим видом, словно сказал что-то такое хитрое, от чего свидетель непременно попадется в ловушку.

— Я должен сдать билеты, иначе они пропадут, — сказал Иган. — Понимаете? Связался с девочкой. Ну и застрял немножко. Только было разошелся, а тут уже время ехать с билетами. Вот и опоздал. Побежал сюда, знаю, что банк здесь, а вот в какой квартире, не знаю.

Негр поглядел на него, скаля зубы.

— Квартира сорок шестая. Новый, только прошлую неделю, как сюда переехал. Поднимитесь двумя этажами выше, и там в углу, над этой квартирой. — Негр показал ему на одну из дверей.

— Большое спасибо, вы меня так выручили. — Иган поспешил прочь и торопливо, через две ступеньки, стал подниматься по лестнице. Негр поглядел ему вслед, широко ухмыльнулся, потом, медленно прикрывая дверь, громко захохотал.

— Ах ты, черт бы тебя подрал! — крикнул он.

У Игана было такое ощущение, словно он проглотил что-то гадкое. «Ну и способ добывать кусок хлеба, — подумал он. — Вести такие разговоры с негром!» Он сплюнул.

Бауер позвонил по телефону Фоггарти в надежде выкинуть Лео из лотерейного бизнеса. Только Лео откроет банк на новом месте, — бац! — полицейский налет. Потом опять налет, еще и еще. Тогда никто уже не решится делать у него ставки, дело замрет окончательно, и Лео придется волей-неволей отпустить Бауера, а он обратится за пособием по безработице, его пошлют на общественные работы, и он не будет жить в вечном страхе.

Но все, за что бы ни брался этот человек, всегда оборачивалось против него же. У него были, как говорится, «мозги набекрень», то есть ум его был искалечен, искривлен, истерзан, беспомощен, парализован и вообще неспособен действовать и трезво рассчитывать. Даже его нехитрый план лишить Лео лотерейного банка, и тот превратился в нелепый фарс.

В четверг, — в то самое время, когда капитан Фоггарти ломал себе голову, как бы поискуснее обойти рифы, то есть славировать между Миллетти, местной партийной машиной и Холлом, — Бауер, будучи уверен, что полиция нагрянет на банк, сидел дома. Он позвонил по телефону и сказался больным. В пятницу Бауер уже не сомневался, что никакого налета не будет. Так тебе полиция и прикатит на телефонный звонок! Все они у Джо Минча на жалованье.

Поэтому в пятницу он вышел на работу. Увидев Игана, он уверился, что это ревизор автобусной компании. Потом разуверился в этом, потом снова уверился и снова разуверился и так уверял и разуверял себя целый день, пока к вечеру он окончательно и бесповоротно не решил, что Иган действительно автобусный ревизор, потому что налета в тот день не было. Он так измучился, что трясся, как в лихорадке, надевая пальто. Лео подумал, что Бауер все еще нездоров, и велел ему в субботу посидеть дома.

— Вам надо больше следить за собой, — озабоченно сказал Лео. — Если человек заболел, я не требую, чтобы он надрывался.

Так Бауер просидел субботу дома, все еще питая слабую надежду, что налет состоится в этот день. Но в субботу Иган только еще докладывал Фоггарти, что он банк разыскал, а личность доносчика установить не удалось и что ему придется обойти весь дом и произвести перепись. Иган был убежден, что не кто иной, как Бауер донес на банк, но ему нужен был предлог, чтобы оттянуть налет до понедельника, а в понедельник Бауер потерял всякую надежду и в отчаянии потащился на работу.