шагом Фрейд выведет человечество из страданий в более счастливый, лучший мир, в котором телесное наслаждение и сексуальная реализация смогут занять своё законное место.
Фрейд, однако, сделал прямо противоположное: он объявил состояние страдания неизбежным. Он считал, что для существования цивилизованного общества необходимо, чтобы человеческая сексуальность обуздывалась и подавлялась. Любое общество, в котором дозволено свободное, несдерживаемое наслаждение сексом, обречено, по его мнению, на распад и хаос.
Именно по этой причине личность Фрейда приводит меня в недоумение. Для меня он похож на преданного своему делу археолога, разыскивающего в пустынях Северной Африки и Аравийского полуострова копи царя Соломона и спрятанные в них легендарные богатства. Однако, обнаружив наконец эти копи, он поспешно заваливает вход землей и объявляет, что никто не должен входить туда, чтобы насладиться сказочным сокровищем, потому что это слишком опасно.
Использованное мною в этом контексте выражение «сказочное сокровище» относится не просто к сексуальному акту, но к самой сексуальной энергии и её потенциалу поддерживать развитие человека во многих измерениях, включая и духовное.
В следующей части этой книги мы увидим, что сексуальная энергия обладает бесконечными возможностями. Однако Фрейд, сделав лишь первый шаг, остановился и объявил, что единственно возможный вариант — помочь людям приспособиться к «нормальному» состоянию сексуального подавления ради сохранения общественного порядка. И функция его новой науки психоанализа заключается именно в этом.
Райх отверг это положение своего учителя. В то время как Фрейд считал сексуальное подавление непременным условием существования цивилизации, Райх утверждал, что именно это подавление сексуальной энергии препятствует созданию подлинно цивилизованного общества, в котором люди смогут освободиться от невроза и наслаждаться естественным счастьем.
Занимаясь поисками фактов, подтверждающих его идеи, Райх обнаружил отчёт немецкого антрополога Бронислава Малиновски, который в 1920-х годах в течение нескольких лет изучал матриархальные племена на Тробрианских островах Тихого океана. На основе этой работы, которая произвела на него сильное впечатление, Райх написал собственную книгу «Вторжение принудительной сексуальной морали», где сравнивал тробрианскую и европейскую культуры.
Он отмечал, что тробрианские дети свободны удовлетворять своё любопытство в отношении секса. Они могут исследовать друг у друга гениталии и сколько угодно наслаждаться сексуальными играми. Родители и другие взрослые считают эти ранние сексуальные приключения естественными и не вмешиваются, занимая в отношении детей общую позицию поддержки и юмористической терпимости.
У подростков формируются более продолжительные сексуальные взаимоотношения, которые, однако, не закрепляются и не управляются родителями. В каждой деревне имеются «холостяцкие» дома, в которых молодые пары могут жить вместе столько, сколько длится их роман. Эти связи необязательно бывают моногамными и существуют в общей атмосфере личной свободы и экспериментирования. Иногда группы подростков отправляются в соседние деревни на вечеринки, где случаются и сексуальные контакты.
Для Райха жизненно важным было не то, что в тробрианском обществе молодые люди могут исследовать сексуальность — это, по его словам, случается и в западной культуре, особенно среди беднейших классов. Решающим фактором, оказывающим влияние наличное счастье, является отношение к такому исследованию.
У жителей Тробрианских островов отсутствует мораль, осуждающая секс, отсутствуют чувство вины, стыд, представление о том, что исследование сексуальности это что-то грязное или запретное. Отсутствует калечащее и унижающее отношение к интимной жизни. В результате вокруг половых органов не образуется панцирь и не нарушается естественный поток сексуальной энергии. Это позволяет молодым людям наслаждаться полностью удовлетворяющими сексуальными объятиями, в то время как в западном обществе партнёры из-за хронического напряжения в области половых органов не могут получить удовлетворения даже при состоявшемся сексуальном акте.
Основываясь на своих клинических исследованиях, Райх пришёл к выводу, что почти у всех женщин и более чем у половины мужчин в западном обществе наблюдаются сексуальные нарушения и неспособность к подлинному сексуальному удовлетворению. Это происходит из-за подавления и наличия панциря в области гениталий.
Что же касается заявления Фрейда о том, что сексуальная вседозволенность в обществе приведёт его к распаду, то Райх отмечал, что хотя тробрианская цивилизация промышленно не так развита, как Европа и Америка, она стабильная, сложноорганизованная и гораздо более преуспевающая в том, что касается прочих культурных ценностей. В частности, в ней нет неврозов, страданий, вуаеризма, изнасилований, порнографии. Отсутствуют фетишизм, эксгибиционизм и даже мастурбация. Нет случаев самоубийств у подростков, нет проституции и публичных домов.
Устойчивость тробрианской культуры Райх считал доказательством того, что общество не приходит в беспорядок, если в нём дозволяются и поощряются сексуальные инстинкты, и что моральный контроль и осуждение секса не являются обязательными для существования цивилизации. Другие исследователи, получив ответ на свой вопрос, наверное, на этом бы и остановились. Но Райх пошёл дальше: если отрицание секса не является необходимым для цивилизованного поведения, то почему тогда современные общества так решительно поддерживают сексуальные запреты и подавление?
Ключи к разгадке он обнаружил в той же самой тробрианской культуре, в тех значительных переменах в поведении, которые происходят после вступления в брак. Тогда неожиданно появляется другая мораль, связанная не столько с сексуальной верностью, сколько с внешними приличиями. Со стороны общества на супругов — и особенно на жену — действует сильное давление, заставляющее их следовать нормам поведения, запрещающим паре любое публичное проявление любви друг к другу. Причина такой перемены, как обнаружил Райх, лежит в экономических интересах мужчины, которому семья жены преподносит пожизненный брачный дар, состоящий в ежегодном снабжении фруктами и овощами, так как тробрианцы занимаются преимущественно сельским хозяйством.
Таким образом, Райх показал, что принуждение, накладываемое браком и моралью, выгодно социальным структурам, в которых доминируют мужчины. Оно предвещает переход от матриархата к патриархальной модели, которая вот уже несколько тысяч лет господствует в западной культуре.
Иными словами, сексуальная мораль служит экономическим интересам. Женщина должна вести себя должным образом, потому что она — часть сложной торговой сделки между двумя семьями, выгодной богатым и могущественным членам общества, обычно — клану вождя и другим авторитетным мужчинам племени. Райх — не единственный, кто так считает. Антропологи и историки в целом соглашаются, что мораль и моногамия стали развиваться с появлением частной собственности.
Райх утверждал также, что по мере того как эта новая авторитарная модель общества развивалась, постепенно становясь доминирующей, сексуальные ограничения в детстве и юности оказывались необходимыми для поддержания брака. Ведь как мужчины, так и женщины, ранее свободно наслаждавшиеся сексом, проявляли значительно меньшую склонность к сохранению верности в рамках брачной структуры.
Таким образом, сексуальное подавление стало клеем, скрепляющим общество определённого типа Оно служит имущественным интересам правящего клана или класса, которые стремятся контролировать распределение собственности и оставаться на вершине социальной иерархии.
От осуждения сексуальности выиграла и религия, потому что страдающих и невротичных людей легче утешать обещаниями будущего спасения. Так появилось неписаное соглашение между религиозными и политическими лидерами, создавшими взаимовыгодную систему управления и манипулирования людьми.
Результатом всего этого в терминах наших сегодняшних обычаев является то, что два человека, гениталии которых окружены панцирем, заключают пожизненный контракт моногамного брака без какой-либо надежды на сексуальную реализацию или личное счастье.
