– И ты согласилась?

– Ясное дело. – Сьюзи метнула злой взгляд. – Я решила, что этот парень, должно быть, уже побывал в холле, чтобы посмотреть, какая я с виду. Ну, думаю, завелся, потрахаться захотелось… – Она вновь замешкалась. – Если трахнет, думаю, буду молчать как рыба. С чего бы это агентству комиссионные платить? С какой стати двадцать процентов им отстегивать? Не их ума дело. К тому же отель был уж больно шикарный. Я в таких местах никогда в жизни раньше не бывала. Страсть как обстановку захотелось посмотреть.

– Значит, ты пошла наверх с той женщиной?

– Верно. Сперва она говорила, что только проводит меня до двери. А как дошли, гляжу, идет следом. Заходим в апартаменты. Красотища кругом! Ковры хорошие, толстые. Стулья шелком обтянуты. Здоровенные вазы с цветами стоят… Потом гляжу: опять что-то странное. На улице день в разгаре, а шторы на всех окнах задернуты.

– Разве ты это не сразу заметила?

– Куда там! Как зашла, первым делом стала в уме прикидывать, сколько вся эта обстановка стоит. – Она улыбнулась натянутой улыбкой. – В отелях номера часто неосвещенные. А там настольные лампы горели, так что только часть комнаты темной была… – ее речь ненадолго прервалась. – Значит, садится та женщина напротив меня возле лампы. Тогда-то я и поняла, что мы не одни. Вижу, сидит в углу мужик. Притаился в тени, лица не видно. Не говорит, не шевелится. Только ногу на ногу забросил и на меня пялится. Ни слова, скотина, не вымолвил, пока я там находилась.

– Ты можешь описать, какой он был, Сьюзи?

– Нет. Не очень хорошо видно было. А я близорукая. Сидел-то он в тени. Одет, конечно, хорошо: пальто черное, расстегнутое, костюм темный. На вид лет сорок. Волосы светлые.

– Красивый? Загорелый? Глаза голубые? Карие?

– Не могу сказать.

– Ладно. А как же та женщина? Она все это время там была? Она говорила что-нибудь?

– Там и сидела. Куда же она денется? – Тон Сьюзи стал более жестким. – Говорила ли? Жесты иной раз, видишь ли, красноречивее слов. Знаешь, что она сделала? Открывает свою сумочку, а там денег – видимо- невидимо. Она специально сумочку раскрытой держала, чтобы мне получше видно было. Дала мне посмотреть немножко и начала вынимать свои деньжищи. Бумажки все по пятьдесят фунтов. В каждой пачке – десять. Затем заявляет мне: «А теперь я хочу, чтобы ты разделась – не совсем, а до нижнего белья. Это будет стоить пять сотен. Потом, если будешь делать, что я тебе скажу, заработаешь еще пятьсот. Понравишься нам – получишь премию: еще одну пачку. В сумме это составит полторы тысячи. Никто тебя здесь не тронет. А потом можешь идти. Согласна?»

– Говорит все это вежливо так, культурно, тихим голосом, – продолжала Сьюзи, – словно о большом одолжении меня просит. Как скажет слово «пятьсот», так и выложит из сумки передо мною пачку. А я все смотрю, смотрю… Знаешь, каково мне столько денег заработать? Четырех клиентов обслужить надо. А то и пять. Целую неделю или они меня трепать будут, или я их – за конец. Иной раз неделя за неделей проходит, а клиента все нет. А мне по закладной платить надо. За школу – тоже плати. Я люблю, чтобы у меня все в порядке было.

– Расскажи, Сьюзи, что тебе пришлось делать?

На лице рассказчицы вновь отразилась злость пополам с отвращением. Она вздернула плечи.

– Думаю, началось все с того, что меня купили. Я уверена, что это было важно для них. Она просто торчала, когда покупала меня. И он, наверное, тоже. Все время глазел. В общем, сделала я все, что от меня требовалось. Медленно, как она сказала. Мне надо было стоять перед ним и стаскивать с себя одежду. А она вилась вокруг, пока я все это проделывала. Такое было впечатление, что ей очень хочется меня потрогать. И она тоже все время пялилась на меня – во все глаза пялилась, будто позже собиралась опознать в вонючей легавке, где, знаешь, людей в один ряд ставят перед свидетелем. Помогла мне снять юбку. Даже к моим волосам прикоснулась. Какие прекрасные у тебя волосы, говорит. Несколько раз она погладила мои груди – и завелась. Если честно, меня и саму забрало от этого. Мне нравится заниматься такими делами с женщинами. – Ее взгляд воровато скользнул по лицу Джини. – А тебе нравится?

– Я предпочитаю мужчин. Обычно. Сьюзи пожала плечами.

– А то смотри: передумаешь – сразу дуй ко мне. Короче говоря, начала эта женщина гладить мои груди, но как-то странно: гладит, а сама немножко в стороне стоит, чтобы тому мужику все видно было. Вроде как специально выставляет меня напоказ, поняла? И тут ее как заколотит всю! Но мужик вдруг вздохнул глубоко, и она взяла себя в руки. Потом велит мне садиться. Лицом к своему дружку…

– Она его так называла?

– Ага. Тоже мне, дружок – извращенец обосранный. Пока она меня гладила, рук из карманов не вынимал. Короче, не кошелек там проверял и не ключи искал.

– Картина ясная. А что было дальше?

– Так вот, – уперлась в нее взглядом Сьюзи, – пока все это продолжалось, ничего такого необычного не произошло. А чему удивляться? Среди моих клиентов любителей кончить в кулак хоть отбавляй. Они смотреть любят. Вот я и прикинула: рано или поздно он захочет посмотреть, как мы, то есть я с той блондинкой, трахаемся. Но ты знаешь, ошиблась я! Может, сама она была и не против, но такая вещь в сценарии не значилась. То есть начисто была исключена. Причем разговор вела только женщина, – добавила Сьюзи. – Ясно? А мне полагалось помалкивать. Она сказала, что таково правило.

– Она употребила именно это слово – «правило»?

– Ага Я сажусь – она садится рядом, справа от меня, чтобы не заслонять ему картину. И начинает меня инструктировать. Вежливо так. Хрен знает что. Словно не человек, а какой-то робот. Вроде как повторяет какой-то текст, который заучила наизусть. Я, значит, сижу на стуле с прямой спинкой, – расписывала подробности Сьюзи, – а он напротив, метрах в четырех. Сижу в спецовке, нижнем белье то есть. Знаешь, комбинашка такая беленькая, дорогая жутко. Чулки. Пояс с резинками. Но без лифчика. Трусов тоже нету… – Поколебавшись, она вновь выдавила напряженную улыбку. – Я человек опытный, ученица способная. Пять лет занятий даром не прошли. Главное дело – завести клиента с полпинка, чтобы поскорее от него отделаться. Какой интерес с этими придурками часами в постели валяться? Вот заведешь его как следует, тогда, глядишь, и повезет. Иной раз с ним и трахаться не приходится. Дашь ему посмотреть на себя, пощупать за сиськи, мохнатку потрогать. Да еще польстишь немного, скажешь: ого, ну и здоровенный