Отсюда можно видеть, куда должны быть направлены все усилия тех, кто хотел бы восстановить в цельном виде событие воскресной ночи, о котором повествуют так различно наши Евангелисты. Прежде всего, необходимо определить непосредственных свидетелей события; затем — должно наметить те случайные, пространственные и временные указания, по которым представлялась бы некоторая возможность установить взаимные внешние отношения между свидетелями вместе с их наблюдениями; наконец, сообразно этим указаниям, начертав план события, попытаться воссоздать последнее в его живом целом, совмещающем в себе все отдельные евангельские повествования без всяких противоречий и во внутренней органической связи.

Свидетельницами события воскресной ночи, очевидно, были жены Мироносицы. Указания на их имена мы находим у всех Евангелистов. Есть между ними имена общие всем, есть и особенные у каждой. Когда вдумаемся, то эта черта окажется для нас очень важной. Если Евангелисты безусловно правдиво передавали слова жен Мироносиц, и если сами жены передавали безусловно правдиво виденное и испытанное ими, то само собой следует, что различные рассказы могли исходить только от различных жен, потому что не могла одна и та же жена передавать один раз одному Евангелисту одно, другому — другое.

Если это так, то из сравнения имен жен Мироносиц, сообщаемых отдельными Евангелистами, можем с вероятностью наметить, от которой из них всего естественней мог возникнуть рассказ того или другого Евангелиста. Евангелист Матфей в своем повествовании о воскресной ночи упоминает Марию Магдалину и 'другую' Марию (28:1); Марк — Марию Магдалину, Марию Иаковлеву и Саломию (16:1); Лука — Марию Магдалину, Марию Иаковлеву и Иоанну с другими, с ней бывшими (23:55, 24:1,10); Иоанн — одну Марию Магдалину (20:1). Какая же именно из названных жен которому из Евангелистов передавала то, что вместе с другими сподобилась видеть и испытать?

Начнем с самого несомненного и очевидного. Евангелист Иоанн упоминает только одну Марию Магдалину. Тут выбора для нас нет: мы должны признать, что сообщение Евангелиста Иоанна передано с ее слов. Если это так, то мы получаем возможность сделать дальнейший шаг и определить, от какой из жен мог взять свои сведения и Евангелист Матфей. У него мы встречаем имена Марии Магдалины и 'другой' Марии. Так как его рассказ совсем отличен от рассказа Евангелиста Иоанна, то автором его не могла быть Мария Магдалина и, следовательно, таковою могла быть только 'другая' Мария. Евангелист Лука говорит о Марии Магдалине, Марии Иаков левой и Иоанне с бывшими с ней другими галилейскими женами, но так как опять его повествование совсем иное, чем у других Евангелистов, то мы и источником его не можем предполагать ни Марию Магдалину, потому что ее собственный и совершенно отличный рассказ мы находим у Евангелиста Иоанна, ни Марию Иаковлеву, потому что она упоминается, как сейчас скажем, у Евангелиста Марка тоже при ином рассказе, следовательно, естественнее всего предположить, что Евангелист Лука записал свои известия со слов Иоанны во главе с другими, с ней бывшими галилейскими женами. Остается сказать о Евангелисте Марке. Апостол Петр, со слов которого записано Евангелие Марка, сообщает имена трех жен: Марии Магдалины, Марии Иаковлевой и Саломии. Мария Магдалина не могла быть первоисточником повествования Евангелиста Марка по высказанному выше основанию, так как Ев. Марк передает известия о воскресении иначе, чем Евангелист Иоанн, записавший несомненно со слов Марии Магдалины. Остается предположить, что Ап. Петр, устное благовестив которого передал письменно Евангелист Марк, передал о событии воскресной ночи со слов или обеих остальных жен, или одной которой-нибудь из них и, вероятнее всего, как увидим, со слов Марии Иаковлевой.

Так вначале предположительно намечаются наиболее вероятные лица, со слов которых записаны Евангельские повествования. Однако при этом следует устранить одно существенное недоумение. Дело в том, что мы в евангельских рассказах рядом с особенными в каждом именами встречаем также и общие в них имена. Так, Мария Магдалина упоминается у всех Евангелистов; Мария Иаковлева — у Евангелистов Марка и Луки. Как же это могло случиться? Если рассказы обособлены и представляют между собою различие, то и лица, от которых они исходят и которые участвовали в событиях воскресной ночи, по нашему принципу безусловного доверия к их сообщениям, должны быть также различны. Как же, например, Мария Магдалина могла попасть во все повествования? Если она участвовала везде, то не должна ли она представить и весь ход события, т. е. и все то, что сообщается и другими женами? Если же она не участвовала, то как же другие жены сообщают о ней? Разрешение этого, по-видимому, существенного противоречия заключается в самих же евангельских повествованиях. У Евангелиста Матфея мы читаем: 'Пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть Гроб' (28:1); у Марка: 'Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его' (16:1); у Иоанна: 'Мария Магдалина приходит ко Гробу рано' (20:1); у Луки: 'И возвратившись от Гроба возвестили все это… то были Магдалина Мария и Иоанна и Мария, мать Иакова, и другие с ними, которые сказали о сем Апостолам' (24:9-10). Что мы из всех этих сообщений видим? То ли, что Мария Магдалина непременно участвовала во всем вместе со всеми другими женами? Нет: с одной она ходила осмотреть Гроб; с другими покупать ароматы; к третьим она присоединяется уже в рассказе Апостолам о воскресении Господа; но когда она была у Гроба и когда ей являлся Господь, — она была одна, как и сообщает Евангелист Иоанн. С другими женами она была до и после получения вести о воскресении, что для нее не имело никакой важности при рассказе о самом событии, которое составляло единственный предмет ее внимания. То же самое должно сказать и о Марии Иаковлевой: у Ев. Марка она упоминается как идущая покупать ароматы; у Ев. Луки — как присоединившаяся к галилейским женам, когда они говорили Апостолам о явлении им ангелов; но чтобы она была вместе с ними у Гроба, мы опять этого нигде не видим. Но, может быть, спросят — почему же, однако, Евангелисты так прямо и не говорят, что вот — Мария Магдалина до сих пор была вместе с другими женами, а затем ушла, не участвуя при самом событии? Да просто потому, что жены, рассказывая, имели в виду исключительно только само событие в тот момент, когда его переживали, а не самих себя; для них присутствие, или отсутствие той, или другой из них было не важно, потому они и не отмечают этого в своих рассказах. В таком поглощении внимания жен только переживаемым ими событием, касающимся Господа, и видна настоящая евангельская черта боговдохновенности. Мы во всем Евангелии видим, что Апостолы совсем не говорят нарочито о себе, о том, кто из них когда приходил, или уходил при том или другом событии. Они всецело поглощены лицом и делом Господа. То же мы видим в данном случае и у жен Мироносиц.

Итак, после всего сказанного мы имеем право наметить в качестве первоисточников Евангельских повествований о воскресной ночи следующих жен Мироносиц: Марию Магдалину — в Евангелии Иоанна; 'другую' Марию — в Евангелии Матфея: Иоанну во главе галилейских жен — в Евангелии Луки; и, вероятно, как увидим ниже, Марию Иаковлеву — в Евангелии Марка.

Все перечисленные жены Мироносицы передали Евангелистам то, что каждая из них видела и испытала Но как же могло случиться, что они видели и испытали не одно и то же? Прежде сего это могло произойти оттого, что они не были во все это время вместе, не составляли одной нераздельной группы, а пространственно делились между собой, отчего естественно получилась бы возможность и различий в наблюдениях. Евангельские рассказы дают для уяснения этого некоторые данные.

Из всей совокупности жен, следовавших за Господом и присутствовавших у Его Креста, мы имеем основания наметить две группы Евангелист Матфей говорит: 'Там (т. е. при Кресте) были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему. Между ними была Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сынов Заведеевых' (27:55–56). Марк говорит: 'Были тут и женщины, которые смотрели издали: между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова меньшего и Иосии, и Саломия, которые и тогда, как Он был в Галилее, следовали за Ним и служили Ему, и другие многие, вместе с Ним пришедшие в Иерусалим' (15:40–41). Евангелист Иоанн говорит: 'При Кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина' (19:25). Евангелист Лука: 'Все же знавшие Его и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это' (23:49). Что же мы видим из этих сообщений? Первые два Евангелиста из всей совокупности галилейских жен совершенно ясно выделяют группу, состоящую из Марии Магдалины, Марии, матери Иакова и Иосии, и Саломии, матери сынов Заведеевых. Это выделение доходит до степени еще большей определенности у двух остальных Евангелистов. Евангелист Иоанн, говоря о женах, стоявших при Кресте, упоминает только эту группу, ставя во главе ее Матерь Господа; и так как Господь в это