действительно появился какой-то блеск. Они почувствовали, что «масть пошла».
Иуды!..
11
– Ночное шоу «Время Луны», программа для тех, кому, наверно, и скучно, и грустно, и некому лапу подать. В студии Вадим Колесников. У нас есть телефонный звонок. Алло, говорите, вы в прямом эфире.
– Здравствуйте. Это Ирина.
– Очень приятно, Ирина. Как вам погода сегодня?
– Отвратительно.
– Согласен. Не будь календаря, я бы решил, что сегодня уже поздняя осень.
– Угу.
– Что так грустно, Ирина?
– Да как вам сказать…
– Ну, уж как-нибудь скажите…
– Кхм… плохо мне.
– Серьезная причина?
– Да. Вчера я похоронила отца.
– Кхм…
– Я не успела с ним проститься… Извините…
– Ничего, Ирина, мы можем прерваться, если хотите.
– Нет, все в порядке, я хочу поговорить…
– Хорошо. Какие отношения вас связывали с отцом?
– Непростые… Мы разругались… после того, как он нас с мамой оставил и ушел в другую семью.
– Вы его возненавидели?
– Я не знаю. Сейчас сложно сказать, но после того, как он ушел, мы практически не виделись. Мама тогда слегла в больницу с нервным срывом, а я не знала, что нужно делать. Да, вы знаете, я отца, пожалуй, ненавидела тогда.
– А сейчас?
– Сейчас… Сейчас мне плохо оттого, что мы не встретились вовремя, не поговорили, не попрощались. Я была ему очень нужна.
– А сколько лет назад он… ну, он ушел к другой женщине?
– Много. Десять.
– И с тех пор вы никак не могли наладить отношения?
– Да. Мы несколько раз виделись, о чем-то разговаривали, обменивались какими-то общими фразами. Больше ничего. А потом он серьезно заболел. Знаете, ведь я могла бы помочь, могла бы что-то изменить или хотя бы просто побыть рядом. Ведь столько лет прошло. Но я была… я слишком гордая была, чтобы простить… Я себе сейчас кажусь подростком, у которого все либо черное, либо белое. Я знаю, что он искал встреч, следил за мной, как я учусь, как взрослею. Писал мне письма, которые я только недавно прочла.
– Почему не прочли раньше?
– Этого не хотела моя мать. Все время говорила: вот твой папашка то-сё, новая подружка надоела, ему домой хочется, вот он через тебя ко мне подбирается. Глупости… А письма я прочла всего несколько дней назад, нашла их в ящике. Оказывается, папа очень сильно скучал, места себе не находил… и вообще, оказывается, не все так просто, как кажется на первый взгляд… Мне бы прочитать это на пару месяцев раньше, и тогда бы что-нибудь я успела, ведь он был… он был хорошим, добрым человеком.
– Ирина, сейчас уже ничего не изменить.
– Я знаю!!! И от этого мне еще хуже…
– Всё пройдет. Вам нужно что-то решить для себя самой и жить дальше. Но сначала поговорите с ним.
– Как?!
– Ну, вы сами почувствуете, как лучше это сделать… можете просто посмотреть на звезды. Или сходите к нему на могилу, останьтесь с ним наедине. Он вас услышит. Знаете, мне кажется, иногда достаточно просто тихо поговорить, и наши близкие и родные, которые не с нами, обязательно услышат.
– Да, наверно…
– И не пытайтесь сдерживать слезы, это совсем не обязательно… До свидания, Ирина…
Кхм… Ну, что тут скажешь, друзья… Вот отчего так получается, черт его знает... Мы не видим людей вокруг нас и людей рядом с нами. Забываем сказать что-то очень важное. Забываем сделать, уповая на то, что еще есть время. А время может проделать такой кульбит... Нам не приходит в голову, что человека, которого сегодня обругали, послали к черту или просто чем-то ненароком обидели, завтра может уже не быть. И мы уже не сможем сказать ему «извини, дружище, промашка вышла»… Ни вы, ни ваши близкие не будут жить вечно, поэтому не молчите, не разменивайтесь на мелочи.
Это «Время Луны», с вами Вадим Колесников… Я напомню, что эта программа выходит при поддержке компании «Лес-фарм», производителе лекарственных препаратов на основе природных трав и экологически чистых продуктов. Оставайтесь с нами. Для всех полуночников после паузы – «Black», «Wonderful Life».
Вадим снял наушники и бросил их на стол.
– О, господи…
Шестопалов стоял в дверях эфирной студии.
– Успокойся.
– Я пытаюсь. Я целый день сегодня пытаюсь держать себя в руках, но что-то плохо получается.
Вадим вылез из-за стола, схватил пачку сигарет, долго пытался выудить одну, но сломал ее, потом полез за второй.
– Человеку фигово, он звонит, чтобы выговориться, а я ему – таблеток в дорогу... Неужели нельзя было продумать детали?
– Сам виноват. Либо не надо было брать этот звонок, либо перенести спонсорский текст.
– Ну, блин, не сообразил.
– Будешь соображать в следующий раз.
Глеб вздохнул. Таким разгневанным – нет, скорее, растерянным – он парня еще не видел. Осадить бы его, дать понять, что лишние эмоции лучше оставлять за пределами студии, но Глеб понимал, что Вадим в целом прав.
– Я здесь покурю? – попросил парень, подтягиваясь, чтобы открыть окно.
– Только сегодня.
Глядя, как Вадим выпускает клубы дыма, Глеб думал, что он давно уже не такой молчун и скромник, каким казался вначале. Что-то сломалось. Скорее всего, он всегда был таким – резким, нестабильным, – но до сих пор находился в бессрочном отпуске.
– Глеб, сколько у нас еще «Лес-фарма»?
– Еще в двух программах, а потом тебе придется начитать обычные ролики.
– Еще раз твою мать…
– Не мою мать, а его. Сочувствую. – Глеб был искренен в своем сочувствии, но размазывать сопли по