ужасный…

Йоко припала лицом к груди Курати. Вначале она плакала тихо, потом вдруг впала в истерику и, отскочив от Курати, точно от чего-то гадкого, бросилась на постель и громко зарыдала.

За последнее время Курати успел привыкнуть к подобным странностям Йоко, но эта внезапная выходка его смутила. Он подошел к Йоко и положил руку ей на плечо. Йоко вздрогнула, будто от страха, и сбросила его руку. Она походила сейчас на дикую кошку, одетую в нарядное кимоно, готовую в любую минуту пустить в ход зубы и когти. Тело ее болезненно содрогалось. Ярость, страх, ненависть сплелись в ней в единый клубок и боролись друг с другом. Йоко вцепилась ногтями и зубами в циновку, словно боялась, что кто-то унесет ее сейчас в синюю даль неба. Опасаясь, как бы соседи не услышали ее громкого плача, Курати гладил ее плечи, всячески пытаясь успокоить, но Йоко отталкивала его от себя и плакала все сильнее.

– Тебе все кажется, – тихо над самым ее ухом проговорил Курати. Но Йоко по-прежнему мотала головой. Тогда Курати с силой оторвал ее от циновки и зажал ей рот ладонью.

– Да, да, хочешь убить – убей. Убей же! – крикнула она в исступлении и впилась зубами в его ладонь.

– Больно! Ты что, рехнулась?! – Курати вцепился Йоко в шею, прижал ее к колену и стал душить. С какой-то бешеной радостью Йоко ощущала, что дышать становится все труднее. «Я умру от руки Курати» – эта мысль казалась ей великолепной, она вселяла спокойствие. Тело ее обмякло, зубы разжались, – рука у Курати оказалась свободной, и он вдруг хлестнул Йоко по щеке, еще и еще… Йоко и это показалось приятным. На нее нашло своего рода опьянение. «Еще ударь, еще!» – губы ее шевелились, но голоса не было слышно. Тогда она схватила руку Курати, инстинктивно защищаясь от ударов. Но Курати так придавил ее локтем, что она не могла пошевелиться и лишь отчаянно сучила ногами, ощущая на своем лице прерывистое дыхание Курати, у которого с недавнего времени стало пошаливать сердце.

– Дура!.. Говорила бы тихо, я не глухой… Брошу я тебя или не брошу, можно решить без крика… Дура… Орешь на весь дом, позоришь меня. Да как ты смеешь?!

И он швырнул Йоко на циновку.

Силы Йоко иссякли, даже плакать она не могла и, лежа навзничь, закрыла глаза, будто собираясь уснуть. Курати пристально глядел на нее, натужно вдыхая воздух и тяжело поводя плечами.

Прошло около часа. Йоко опять стала веселой и беззаботной, словно и не было недавнего скандала. Вместе с Курати она поехала на вокзал Симбаси и здесь, опустившись на потертый кожаный диван в полутемном зале для женщин, ожидала Курати, который пошел за билетами. Дамы, находившиеся в зале, сразу же прекратили разговор и стали шептаться, видимо, о Йоко. Она сидела прямо и вместе с тем непринужденно, без спеси и без застенчивости, сжимая в руке зонтик с ручкой из белого янтаря. Одна из дам показалась ей очень знакомой. Быть может, это какая-нибудь из ее бывших соучениц – обожательниц или верных последовательниц. Йоко следила за выражением лица этих женщин, стараясь угадать, что о ней говорят.

«Вы делаете удивленный и негодующий вид, а в душе завидуете мне. Для чего вам эти пышные наряды и драгоценности, эти румяна и белила, если вы боитесь выйти за «рамки приличия»? Чтобы подчеркнуть свое положение в обществе или понравиться собственному мужу? Только для этого? А может быть, вы хотите привлечь взоры проходящих мимо мужчин? Жалкие, трусливые, гнусные лицемерки!»

Йоко с гордостью думала о том, что она гораздо выше всех этих женщин и одета куда красивее любой из них. И поэтому сидела с величавостью королевы.

В зал вошла еще одна женщина. Госпожа Тагава! Йоко тотчас же узнала ее, но виду не подала. Она и теперь умела сохранять самообладание, если только это не касалось Курати. Госпожа Тагава, конечно, и не подозревала, что здесь может оказаться Йоко, и не обратила на нее внимания.

– Простите, пожалуйста. Я заставила вас ждать, – проговорила она, подойдя к шептавшимся дамам. Еще не закончились взаимные приветствия, а они уже обступили госпожу Тагава и стали что-то тихо ей говорить. Йоко спокойно ждала, что будет дальше. Госпожа Тагава была, видно, неприятно изумлена и через плечо оглянулась на Йоко. Йоко только и ждала этого момента. Она с достоинством чуть повернула голову и встретилась взглядом с госпожой Тагава. Они улыбнулись друг другу, но улыбка не могла скрыть взаимной неприязни. «Наглая дрянь!» – подумала Йоко и, выпрямившись во весь рост, направилась к ней. Слегка побледнев, госпожа Тагава в замешательстве хотела отвернуться, но было уже поздно. Дамы – они, верно, думали, что Йоко смутится, – готовы были позлорадствовать как бы в отместку за то, что Йоко унизила их своей красотой. Но Йоко как ни в чем не бывало слегка поклонилась госпоже Тагава. Та едва ответила на приветствие и надменно бросила:

– Кто вы?

– Йо Сацуки, – очень спокойно, как равная равной, ответила Йоко. – Весьма признательна вам за все, что вы для меня сделали на «Эдзима-мару». Кроме того… Я получила огромное удовольствие, прочтя «Хосэй-симпо». – Йоко с любопытством наблюдала, как с каждым ее словом менялось выражение лица Тагава. – Это было так интересно. Вы так подробно все расписали… И это при вашей занятости… Кстати, и Курати-сан здесь, он пошел за билетами. Проводить вас к нему?

Позеленев от злости, госпожа Тагава молчала, не зная, что ответить. Наконец она процедила сквозь зубы:

– Я не расположена разговаривать здесь. Если у вас есть дело, прошу приехать ко мне.

Она, видимо, боялась появления Курати. Но Йоко с самым невинным видом возразила:

– Нет, нет, что вы, зачем же беспокоить вас… Подождите, пожалуйста. Я сейчас позову Курати-сан.

Йоко быстро вышла из зала. Она озорно и не без злорадства усмехалась, представляя себе, в какой растерянности стоит сейчас госпожа Тагава перед своими приятельницами. Сразу же у выхода она увидела Курати с билетами.

В вагоне первого класса пассажиров было немного. Госпожа Тагава и остальные дамы не то кого-то провожали, не то встречали. Они так и не появились. Йоко не замедлила рассказать Курати об этой встрече, и они долго от души смеялись.

– Бедняга, наверное, трясется от страха, что ты вот-вот придешь.

– Не могла же она удрать, раз ты сказала ей так при людях. Вот было бы смешно, если бы я там появился.

– Чувствую я, что мы еще кого-нибудь встретим. Всегда ведь так, пришел один гость, жди за ним