он поехал по вызову. Так?

– Так.

– И вы стали ждать его?

– Да.

– Когда он вернулся?

– Примерно в девять часов.

– Что вы ему сказали?

– Спросила, не видел ли он Милисент.

– Что ответил доктор?

Адель еле удерживала слезы.

– Ответил, что не видел.

– Перекрестный допрос! – рявкнул прокурор, бросив грозный взгляд на Мейсона и насмешив своим поведением адвоката.

– Вопросов не имею, – сказал Мейсон с улыбкой.

Мак-Ниир отпустил Адель и занялся свидетелем, который видел, как Джек Хардисти работал лопатой на участке.

– Вы могли бы ее опознать?

– Проще простого, там на рукоятке инициалы – Д.Х.

Из соседнего помещения принесли лопату, свидетель подтвердил, что это именно она и есть. Вот и буквы.

Перекрестного допроса опять не последовало.

Мак-Ниир взглянул на часы: время приближалось к полуденному перерыву. Заметив его движение, Мейсон понял, что прокурору необходимо закончить первое заседание каким-нибудь эффектом.

– Чарльз Ренгрев! – многозначительно вызвал он еще одного свидетеля.

Это был медлительный человек, лет под восемьдесят, ничуть не напуганный, а, наоборот, польщенный своей ролью. Он работал в полиции Роксбери, и ему поручили осмотреть участок земли, примыкающий к дому доктора Мейкома.

– Посмотрите на лопату. Вы видели ее раньше?

– Так точно. Видел, сэр.

– Когда?

– Третьего октября, когда делал осмотр.

– Где она была?

– В недавно перекопанном садике за гаражом, на участке мистера Мейкома.

– И вы, конечно, не знаете, как она туда попала из горного домика.

– Возражаю, ваша честь, поскольку факт спорный, – поднялся Мейсон. – Ничто не говорит, что именно эта лопата была в домике.

Мак-Ниир согласился:

– Адвокат прав, ваша честь. А я докажу свою правоту завтра. Сегодня снимаю свой вопрос и вызываю следующего. – Обвинитель явно очень спешил.

Родней Витон показал, в какой позе он видел обвиняемую, – с рукой, отведенной назад. Но он не мог присягнуть, что видел, как она что-то бросила в каньон. Могла в последнюю секунду и передумать. Но на другое утро он и Лола Страг нашли пистолет тридцать восьмого калибра, утонувший в покрове сосновых игл.

Мейсон не посчитал нужным задавать вопросы.

Вызванная свидетелем Лола Страг подтвердила слова Роднея Витона. Затем прокурор представил жюри выписку из журнала: револьвер приобретен мистером Блейном.

Судья объявил перерыв.

Когда под щелканье фотоаппаратов прокурор выходил из зала, на его лице было написано довольство собой.

Мак-Ниир начал второй день процесса с наращивания трагических моментов, которые составили настолько живую картину злодеяния, что не привыкшие к такой красочности присяжные, да и члены суда, постепенно попали под гипноз его личности.

Первым вызвали одного из офицеров, осуществлявших арест доктора Мейкома, – мистера Уильяма Франклина. Он детально обрисовал все меры, принятые для наблюдения за домиком. И отметил последовательность появления каждого персонажа: сперва в хижину вместе с Раймондом вошли Адель Блейн и Мирна Пейсон, затем подъехали на машине Родней Витон и Лола Страг, а Адель Блейн спряталась в темной спальне, где недавно лежал труп Хардисти. Затем к двери подошел еще один человек – Берт Страг, его впустили. Потом прокрался доктор Мейком, но не стал задерживаться у двери, а полез в окно темной спальни.

Полицейские одновременно подошли к окну спальни и включили мощный фонарь, при свете которого увидели: из комнаты с воплем ужаса выбегает Адель, а доктор в это время вынимает пулю из тайника за картиной. Эту пулю удалось у него забрать, только надев на него наручники.

На пуле сделана отметка для идентификации. Здесь свидетель опознал пулю, предъявленную ему Нииром.

– Перекрестный допрос, – бросил прокурор Мейсону.

– В тот момент, когда вы осветили доктора фонариком, рука его была за картиной?

– Да, сэр.

– Значит, он доставал оттуда пулю. А нельзя ли предположить… – Тут Мейсон заметил в глазах Мак- Ниира торжествующий огонек и осекся. – Нет. Снимаю вопрос. У меня все.

Обвинитель пришел в неописуемую ярость. Он вскочил с места, хотел что-то выкрикнуть, но только закусил губу и сжал кулаки.

С нескрываемым любопытством Мейсон посмотрел на него, торопливо нацарапал на листочке: «Мак- Ниир явно хочет, чтобы я заставил Франклина признать, что доктор мог прятать, а не доставать пулю… Тут что-то не так, надо держать ухо востро» – и придвинул записку Делле.

– У доктора, подсудимого Мейкома, нет вопросов? – спросил судья.

– Вопросов нет.

– А у вас, мистер Мак-Ниир?

– Пока нет… это все, ваша честь. Продолжаю допрос свидетелей.

Был вызван доктор Клемент Прингл, эксперт по баллистике, лабораторной технике и токсикологии.

– Посмотрите пулю, – попросил Мак-Ниир, – вы исследовали ее раньше? И проделывали с ней все нужные эксперименты?

– Так точно.

– А вот вам пистолет. Скажите, делали вы из него пробные выстрелы?

– Да.

– И результат? Пуля выпущена из этого револьвера?

– Нет, сэр, – холодно сказал эксперт.

Судья недоумевающе взглянул на прокурора, на Мейсона, на безучастную ко всему Милисент Блейн и, перегнувшись через стол, переспросил:

– Нет?

– Нет, сэр.

Мейсон кратко сказал:

– У меня нет вопросов.

Мак-Ниир со слабой улыбкой поклонился ему:

– Благодарю вас, адвокат. Доктор Прингл, пока у меня к вам все. Приступаем к допросу следующего свидетеля, Фреда Хармана.

Фред тоже служил в полиции Роксбери. Это был толстый, флегматичный малый, досадующий на свою роль свидетеля, помешавшую ему заниматься своими нехитрыми делами. Отвечал он скучным голосом, вызывая зевоту.