Мистер Блейн наклонил голову в знак согласия.

– Знаете ли вы о растратах своего зятя?

– Да.

– Их было две?

– Да, сэр.

– Одна – десять тысяч. А когда вы отказались покрыть эту сумму, Хардисти похитил девяносто тысяч, предлагая вам, если вы покроете первую растрату, вернуть деньги в банк?

– Слова не совсем точные.

– А суть?

– Суть дела такова: я за него поручился и гарантировал, что банк не понесет никакого ущерба.

– Вы нашли эти девяносто тысяч?

– Нет, сэр.

– Это все, благодарю вас.

Перекрестного допроса не последовало.

– Теперь я вызову еще одного свидетеля, – провозгласил прокурор, – Адель Блейн!

Адель была напугана почти до обморока напористостью молодого обвинителя, обладающего талантом приковывать к себе внимание зала.

– Вы хорошо знакомы с расположением горного домика вашего отца, мисс Блейн?

– Да, сэр.

– Вы были там первого октября?

– Да.

– В котором часу?

– О, примерно часа в четыре…

– Видели, как туда приехал Джек Хардисти в машине?

– Да.

– Видели, как он что-то вынимал из нее?

– Да.

– Что именно?

– Лопату.

– Могли бы вы опознать эту лопату?

– Нет, сэр. Боюсь, не смогла бы.

– Были ли вы одна в этот момент?

– Со мной приехал мистер Раймонд.

– Гарлей Раймонд?

– Да.

– Опишите все, что произошло после того, как вы оставили мистера Хардисти около домика.

– Ну… Я уехала с мистером Раймондом… Довезла его до «Конвейл-отеля», и…

– Стоп, стоп! – прервал ее Мак-Ниир. – Вы уже упустили одну подробность. Разве вам не повстречалась по дороге в Конвейл ваша сестра, обвиняемая миссис Хардисти?

– Повстречалась, сэр. Ехала навстречу.

– Куда?

– Не знаю.

– Но по дороге к домику?

– Да, сэр.

– У вас был разговор?

– Да, сэр.

– В нем участвовал и мистер Раймонд?

– Не помню.

– Она спросила, не находится ли ее муж в домике?

– Спросила.

– И вы ответили, что он там?

– Да, сэр.

– Она включила мотор и поехала в том направлении?

– Да, сэр.

– Почему вы не допускаете, мисс Блейн, что она поехала к домику?

– Я этого просто не думаю.

– Значит, высадив мистера Раймонда у отеля, вы поехали обратно в горы? И там нашли свою сестру, не так ли?

– Да. Она стояла у поворота дороги, ведущей к домику.

– Что она делала?

– Просто стояла. У парапета.

– Что вы заметили?

– Она плакала.

– Говорила что-нибудь про пистолет?

Адель Блейн растерянно огляделась, как зверек, попавший в капкан.

– Сказала, что выбросила его.

– Почему?

Адель с отчаянием посмотрела на Мейсона, но адвокат молчал. Нет, он не признавал поражения, просто молчал… И думал.

– Сказала мне, что она… боится, – выговорила Адель.

– Чего именно?

– Не знаю.

– Самой себя?

– Она мне не говорила, сэр.

– Но ведь это очевидно! Если бы она боялась своего мужа, разумнее было бы оставить пистолет при себе. Она выбросила оружие, это разве не свидетельствует о том, что она боялась самой себя? Разве не так?

Неторопливо поднялся со своего места Мейсон.

– Ваша честь, – обратился он к судье, – я решительно возражаю против данного вопроса как спорного. Нельзя требовать от свидетеля, чтобы он делал какие-то выводы и заключения.

– Возражение принято, – объявил судья Кенпильд и жестом отмел все протесты Мак-Ниира, – вопрос слишком спорный. Продолжайте.

– Что ваша сестра сделала дальше?

– Села в свою машину.

– Где стояла машина?

– На обочине шоссе.

– А не на боковой дороге, что ведет к домику?

– Нет, сэр.

– Что дальше?

– Поехала следом за мной в город.

– Это вы ей посоветовали?

– Да, сэр.

– Что случилось потом?

– В потоке машин, в городе, я ее потеряла.

– Или она умышленно отстала от вас?

– Не знаю. Домой я приехала одна.

– И что вы стали делать?

– Поехала в Роксбери.

– Ах вот как! Прямиком в Роксбери, ко второму обвиняемому, доктору Мейкому? Но там вы узнали, что