– Хорошо, я объясню Полу. Теперь все?

– Думаю, этого пока хватит, – задумчиво ответил Мейсон.

Гарлей Раймонд с удивлением обнаружил: ночь, проведенная в горах, несмотря на драматическое утро, родила ощущение, что он снова «на коне».

Полиция проявила большую дотошность и настойчивость. Допросы, обыски… Тщательно обыскан домик, постельные принадлежности увезены на экспертизу. Как понял Гарлей, полиция еще не сделала никаких выводов, где убит Хардисти: в домике или только перенесен туда.

Теперь Гарлей работал по их следам, выискивал мельчайшие подробности, которые могут выскользнуть из поля зрения посторонних, но что может заметить человек, знакомый с местностью и домом. Кроме того, у него были четкие задания: найти влажную красноватую глину на участке, найти часы и лопату, спрятанную Джеком.

Винсент Блейн осторожно спросил его, не будет ли он нервничать, оставшись в домике, где произошло убийство. Раймонд усмехнулся и усмехался каждый раз, когда вспоминал этот наивный вопрос. Спрашивать такое у человека, вокруг которого падали десятки его убитых друзей! И он будет нервничать в домике, где убит всего один человек!

Лучи полуденного солнца снова заставили блестеть окрестные граниты, а в долинах скользили пурпурные тени.

Гарлей пошел по крутому склону, где стройные сосны щедро источали целебный аромат. Он искал часы… Их явно перепрятали, а они очень нужны. В этом он не сомневался. И так ловко! Ни следа не осталось от тайника. Даже самого Гарлея брало сомнение: не перепутал ли он место.

Мох и сосновые иглы под ногами казались даже не ковром, а периной. Сосны задерживали солнечные лучи, отбрасывая длинные тени. В этих лучах удивительно красиво блеснул крохотный предмет, будто колечко с бриллиантом, потерянное какой-то рассеянной феей.

Что бы это могло быть? Гарлей двинулся к отвалу горной породы, этот огонек должен находиться в расщелине скалы. Но не обнаружил ничего, что могло бы отражать лучи. Все расщелины забиты мхом и хвоей, на этом фоне прекрасно мог бы заиграть любой отражающий свет предмет, словно какое-нибудь зеркальце…

Озадаченный Гарлей вернулся на то место, откуда ему показалось, что в расщелине засверкал бриллиант. Переступая с ноги на ногу, он наконец уловил переливающуюся точечку и направился к ней, не сводя с нее глаз и корректируя каждый шаг, чтобы она снова не исчезла. И тут неясная тревога заставила его оглянуться. За кустами стояла Лола Страг. Она спросила, громко расхохотавшись:

– Могу ли я спросить, что означают ваши маневры?

– А что означает ваше подсматривание, а?

– Только то, что почва заглушает шаги, а вы были слишком чем-то поглощены. И не думала подкрадываться.

Гарлей взял себя в руки.

– Вы искали меня?

– Не совсем.

– Тогда я могу спросить, что вы искали?

Лола Страг опять рассмеялась, но слишком громко и неестественно.

– Боюсь, нарушила границу частного владения, но именно здесь я нашла пистолет и чувствую себя не чужой в этих местах.

– Меня ничуть не беспокоит нарушение частных прав, – сказал Гарлей, – но солдатский опыт подсказывает, что вы что-то искали, а теперь не хотите выдать секрет.

– Как интересно!.. Скажите, а вы никогда не ошибаетесь?.. Верна ли ваша интуиция? Я как раз собираю материал для статьи по данному вопросу.

– Я верю своим ощущениям. Сначала я почувствовал, что на меня смотрят, не торопясь показаться или окликнуть. Затем создалось впечатление, что вы что-то искали, а я вам помешал. А теперь я просто убежден: вы пытаетесь водить меня за нос.

– А зачем?

– Пока еще не знаю.

– Ладно, не утруждайтесь. Я искала те самые странные часы…

– Зачем они вам?

– Да так. Просто люблю все таинственное, с детства. А вот вы что искали?

– Искал здоровье, отдых, полное отключение от всего, что тяготит современного человека. Ну и часы тоже.

– А вам-то они зачем?

– Как это – зачем? Да для доказательства, что не наврал!

– Но ведь у вас была свидетельница! Кстати, где Адель сейчас?

В последнем вопросе прозвучала несколько нарочитая небрежность.

– Насколько я знаю, пытается найти, куда запрятали ее сестру Милисент, – нахмурился Гарлей.

– Понятно, – уже совсем как бы между прочим протянула девушка. – А разве не Адель была тут вчера днем?

– Да, мы приехали вместе. Это было еще до трагических событий.

– А потом она сюда вернулась?

– Откуда мне знать?.. Она довезла меня до отеля, мы расстались.

Высокая девушка легко двигалась впереди и немного сбоку Гарлея, прекрасно приноравливаясь к неровностям почвы. Ее глаза изучали спутника.

– Давайте посидим, – предложила она.

Гарлей сел, стараясь заслонить собой ту часть скалы, где играли солнечные зайчики на каком-то предмете.

– Меня интересует, – сказала Лола, – будете ли вы вести созерцательную жизнь или все-таки начнете суетиться в поисках успеха?

– Спросите у новорожденного… Я будто вновь родился и с трудом привыкаю к чуду жизни.

Девушка подняла с земли сучок и начала чертить им какие-то рисунки.

– Эта война похожа на какой-то затянувшийся ночной кошмар… Мне все кажется, что вот-вот люди проснутся…

– Для чего они проснутся?

Лола Страг подняла голову от своих рисунков:

– Знаете, иной раз этот вопрос меня тоже пугает.

Они помолчали. Тень от высокой сосны перемещалась с плеча девушки на ее лицо.

– Как-то так случилось, – продолжала она, – что общество сбилось с верного пути… Былые важные вещи нынче ничего не стоят.

Гарлею лень было говорить. Он впитывал в себя тепло дня.

– Посмотрите хотя бы на старика Блейна. Ему всего около пятидесяти пяти лет, у него высокое кровяное давление, мешки под глазами – больные почки?.. Вечно измученное спешкой и заботами лицо. Разве он живет? Подоходные налоги объедают всю прибыль его предприятий. Даже его капитал не увеличивается!

Гарлей понял: если он промолчит и теперь только из-за лени, он совершит предательство.

– Ладно, посмотрим на мистера Блейна… Его родители умерли, когда он был мальчиком. И ничего ему не оставили. Первая работа давала ему двенадцать долларов. Он работал и учился… А сейчас стоит во главе двух банков – в Конвейле и Роксбери. Имеет огромный универсальный магазин… В конце концов, вырастил двух дочерей!

– Но что все это дало лично ему?

– А что вообще жизнь дает нам всем? Что заставляет нас идти вперед, а не топтаться на месте?

– Вы намерены работать на него? – быстро спросила девушка.

– Еще не знаю.

– А сейчас вы работаете на него?