– Да.

– Вы не слышали ни стука в дверь, ни звонка, пока находились дома?

– Нет. Визитка меня обеспокоила. Албер, наверное, пытался звонить, но звонок не сработал. Он часто ломается.

– Я могу временно попросить этого свидетеля оставить место дачи показаний и пригласить трех других, которые торопятся и хотят поскорее уйти? – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону. – Позднее мистер Лунк сможет вернуться для дачи показаний, и вы продолжите перекрестный допрос.

Мейсон поклонился окружному прокурору.

– У меня нет возражений.

Гамильтон Бергер вызвал таксиста, который рассказал, как доставил Деллу Стрит в район, где находится дом Лунка, какое-то время таксист ждал ее в машине, а потом отвез ее к ней домой. Затем окружной прокурор снова пригласил лейтенанта Трэгга, который заявил, что нашел котенка в квартире Деллы Стрит. После Трэгга свидетельскую ложу заняла Хелен Кендал и идентифицировала котенка, отравленного тринадцатого числа и оставленного ею в дальнейшем у Томаса Лунка.

Мейсон, казалось, не обращал никакого внимания на свидетелей. Он не выступал ни с какими возражениями и не пользовался своим правом перекрестного допроса.

Затем Лунка снова пригласили на место дачи показаний.

Мейсон несколько секунд внимательно смотрел на свидетеля, пока в зале суда не воцарилась гробовая тишина, и внимание всех не сконцентрировалось на важности того, что собирался спросить адвокат зашиты.

– Когда вы в последний раз открывали банку с мукой, стоящую в кладовке?

– Утром тринадцатого. Я пек блины на завтрак.

– А после того, как я обратил ваше внимание на достаточно большое количество муки, рассыпанной по полу вокруг банки, вы не снимали с нее крышку?

– Нет, сэр. У меня не было возможности. Полиция забрала меня из гостиницы и с тех пор не отпускала.

– Как важного свидетеля, – быстро вставил Гамильтон Бергер.

Лунк с негодованием повернулся к окружному прокурору и заявил:

– Я не знаю, почему вы держали меня, но держали!

– Свидетель должен только отвечать на задаваемые вопросы, – упрекнул Лунка судья Ланкершим.

– Ваша честь, я прошу отложить слушание дела на тридцать минут, – обратился к судье Мейсон.

– С какой целью?

Мейсон улыбнулся.

– Я не мог не заметить, ваша честь, что, когда я перешел к последней фазе перекрестного допроса, лейтенант Трэгг в срочном порядке покинул зал суда. Я считаю, что тридцати минут ему будет достаточно, чтобы добраться до дома мистера Лунка, обыскать банку с мукой и вернуться.

– Вы считаете, что крышку снимали с банки вечером тринадцатого или утром четырнадцатого, причем не свидетель Томас Лунк? – уточнил судья Ланкершим.

Мейсон улыбнулся еще шире.

– Я думаю, ваша честь, что лейтенант Трэгг сделает очень важное открытие. Я надеюсь, вы понимаете мое положение, ваша честь. Я заинтересован только в том, чтобы доказать невиновность мисс Стрит. Поэтому я не хочу в настоящий момент выступать с какими-либо заявлениями относительно того, что может обнаружить лейтенант Трэгг, или относительно значения улик.

– Хорошо. Объявляется перерыв на тридцать минут, – постановил судья Ланкершим.

Зрители начали выходить из зала суда, скапливаясь в проходах. Расталкивая всех и сконфуженно улыбаясь, к адвокату протиснулся Джордж Албер.

– Мне очень жаль, что моя визитка несколько спутала карты, – заявил он. – Я проезжал мимо дома Лунка после театра. Решил остановиться и посмотреть, не горит ли свет. В одном окне горел, так что я позвонил. Мне никто не открыл дверь, поэтому я оставил визитку. Подумал, что Хелен оценит мою заботу о котенке. Я на самом деле беспокоился. По правде говоря, мне не пришло в голову, что звонок не работает.

– Свет горел? – уточнил Мейсон.

– Да. Он просачивался сквозь шторы. Я просто не стал стучать, потому что считал, что слышен звонок.

– В какое время вы там оказались?

– Где-то около полуночи.

Мейсон поджал губы и заметил:

– Вы можете сообщить об этом окружному прокурору.

– Я уже говорил ему об этом. Мистер Бергер знает, что звонок не работал, поэтому это неважно.

– Наверное, так, – только и сказал Мейсон.

Когда слушание возобновилось, было очевидно, что Гамильтон Бергер находится в сильном возбуждении.

– Сложилась удивительная ситуация, – объявил окружной прокурор. – Я прошу разрешения попросить свидетеля Лунка временно покинуть место дачи показаний, чтобы снова пригласить лейтенанта Трэгга.

– У меня нет возражений, – встал Мейсон.

– Хорошо, – согласился судья Ланкершим. – Лейтенант Трэгг, займите свидетельскую ложу. Вы уже принимали присягу.

Трэгг кивнул и направился к месту дачи показаний.

– Вы недавно ездили в дом свидетеля Лунка? – спросил Бергер.

– Да, сэр.

– В течение последних тридцати минут?

– Да, сэр.

– Что вы сделали?

– Я отправился в кладовку и снял крышку с банки с мукой.

– А потом?

– Я опустил руку в муку.

– Что вы обнаружили?

Трэгг не смог сдержать нервную дрожь в голосе:

– Самовзводный револьвер системы «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра.

– Что вы с ним сделали?

– Я отнес его в полицейскую лабораторию, чтобы определить, не осталось ли на нем каких-нибудь отпечатков пальцев. Я записал его номер и выяснил, на кого зарегистрировано оружие, однако мне пока не удалось обеспечить присутствие в суде необходимых свидетелей, которые могли бы дать показания. Я думаю, что доставлю их сюда к завтрашнему утру.

– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.

– Вы лично, господин лейтенант, получили исчерпывающую информацию о том, что касается продажи револьвера? – спросил Мейсон.

– Да. Недавно мы собрали вместе все статистические данные по продаже любого вида оружия за последние пятнадцать лет. Поэтому полиция в состоянии сразу же определить, кто купил тот или иной револьвер. Однако эти статистические данные не могут быть представлены в суде в качестве доказательств. Нам необходима учетная документация того человека, у которого делалась покупка.

– Я понимаю, лейтенант. Но статистические данные, собранные полицией, так сказать, для служебного пользования, содержат всю информацию, имеющуюся на местах, где торгуют оружием, не так ли?

– Да, сэр.

– Как адвокат защиты, я не стану возражать против представления обвинением не самых лучших доказательств. Скажите мне, лейтенант, разве в статистических данных, имеющихся в полиции, не указано, что этот револьвер купил Франклин Б. Шор до января тысяча девятьсот тридцать второго года?