– Так будет говорить ваш адвокат в суде, – строго заметил Гордеев. – Скажите, кто принимал участие в нападении на Арзуманяна?

– Я не знаю, честное слово, – снова заволновался Назаров. – Если бы я только знал, я бы никогда не связался с этим Карликом. Я бы нашел их руководителя, третьего.

– А откуда вы знаете, что третий был руководителем группы? – поинтересовался Дронго. – Вам не кажется, что вы заврались, Назаров? Вы поняли, что Карлик – всего лишь исполнитель, и хотели договориться через него с человеком, организовавшим нападение и непосредственно стрелявшим в машину. Подождите, – вдруг сказал Дронго, обращаясь к своим спутникам, – Карлика послали в четвертый кабинет как связного. Значит, третий должен был в этот момент находиться в зале. Он не доверил бы получение таких денег Карлику. Игорь Валентинович, вы поняли? Он должен был уйти из клуба сразу же, как только мы взяли Карлика. Скажите, там велась видеосъемка?

– Не знаю, – несколько растерялся от подобного напора Гордеев.

– Была, – ответил за него Назаров, – там всегда снимают всех гостей – входящих и выходящих. Вы можете просмотреть пленку.

– Неужели вы становитесь человеком? – развел руками Дронго. – Давайте договоримся так. Мы с вами едем на Профсоюзную, и вы показываете мне дом, где находится новая квартира Алика. А Игорь Валентинович едет в клуб и просматривает там всю видеосъемку входивших и выходивших посетителей.

– А как быть с этим? – показал Гордеев на убитого. – Мне нужно оформить протокол.

– Оставьте здесь сотрудников милиции, пусть они подождут, когда приедет ваша бригада, – предложил Дронго и с изумлением добавил: – Он никуда не убежит, уверяю вас. Он нас подождет.

– Не нужно так о покойном, – укоризненно произнес Назаров.

– Не нужно?! – повысил голос Дронго.

Он схватил вице-президента за ворот пиджака.

– А заказывать убийства можно? А стрелять в детей можно? А зарабатывать таким образом деньги тоже можно? И шантажировать – тоже можно? Значит, вам все дозволено?

– Он не хотел убивать детей, – испуганно взмолился Назаров.

Казалось, еще мгновение – и Дронго его задушит.

– Отпусти его, – попросил Эдгар. – Они считают, что имеют право на убийство. Им жаль, когда вместо нужного человека гибнут дети. Но только потому, что это сорвало их планы…

– Поехали с нами, – уже спокойнее сказал Дронго. – И благодари Бога, что не ты заказал убийство. Иначе я задушил бы тебя собственными руками.

Они вышли из кабинета. Секретарша все еще плакала, сидя на стуле в приемной. Рядом стояли двое сотрудников милиции.

– Никого не пускать! – приказал Гордеев. – Сейчас должны приехать эксперты из прокуратуры.

Гордеев сел в машину. Дронго взглянул на Эдгара.

– Будет лучше, если ты поедешь с ним, – попросил Дронго.

– Хорошо, – согласился Вейдеманис и тихо добавил: – Будь осторожен.

Дронго сказал Кружкову, чтобы тот ехал за машиной, и, усевшись в свое «вольво», подождал, пока рядом разместится Назаров.

– Быстрее, Сергей. Едем на Профсоюзную, – приказал он водителю.

Тот уже заводил мотор. Дронго увидел, что Вейдеманис, уезжавший в машине Гордеева, смотрит на него. Они понеслись на предельной скорости, разрешенной в городе. Кружков старался не отставать, но его «жигули» не всегда успевали за «вольво», и тогда водителю приходилось немного сбавлять скорость.

– Вы были у Алика в новой квартире? – спросил Дронго.

Назаров огорченно вздохнул:

– Иногда он давал мне ключи от своих квартир. В Конном переулке у него тоже есть квартира. А на Профсоюзной он купил недавно, но уже хвастался мне, что там большая спальня. Приглашал к себе.

– Уроки Скуратова и Ковалева ничему вас не научили, – с досадой сказал Дронго. – Неужели не ясно, что нельзя встречаться с проститутками в чужих квартирах. Это всегда грозит компроматом. Я не удивлюсь, если узнаю, что Алик исправно собирал материалы на все руководство компании.

Дронго говорил о бывшем генеральном прокуроре и бывшем министре юстиции, которых засняли в компании голых девиц. Для обоих это закончилось невероятными скандалами и отставками.

– Я почти не ездил, – промямлил Назаров. – Ну, может, раза два-три. Иногда мы ходили в его сауну. У него прекрасная сауна в Теплом Стане. Никто и не знает, что она занимает такое большое помещение. При сауне есть небольшая гостиница – на несколько человек. Алик принимал там самых почетных гостей. Сам не знаю, зачем я вам это рассказываю… Но мне становится как-то легче. Наверное, это у меня шок после самоубийства Флейшера.

– А может, совесть заговорила? – предположил Дронго. – Хотя вы правы. Какая может быть совесть у такого человека, как вы. Наверное, шок. Значит, вы часто пользовались его услугами…

– Все пользовались, – вздохнув, признался Назаров. – Он был незаменимым человеком. В нашем положении бегать по улицам и искать девочек как-то несолидно. И можно нарваться на всякую дрянь. Или заболеть. А он проверял девочек, отбирал самых лучших, самых чистых…

– Хватит, – поморщился Дронго. – Вы еще мне расскажите, как он их купал. Тоже мне отец-благодетель. Ваш сутенер был связан не только с проститутками, но и с бандитами. И вы об этом прекрасно знали.

Назаров снова огорченно вздохнул.

Когда машины подъехали к дому на Профсоюзной, было уже темно. Дронго и Назаров вышли из автомобиля.

– Где живет Алик? – спросил Дронго Назарова. – Только вы останетесь здесь. Вы меня поняли?

– Да, да, конечно. Он живет на девятом этаже. У него здесь трехкомнатная квартира. Кажется, номер шестьдесят шесть.

– Пошли, – сказал Дронго, кивнув Леониду, и они вдвоем пошли к дому.

Дверь была с домофоном. Кружков виновато взглянул на Дронго. Открыть такую дверь для профессионала не составляло никакого труда. Уже через две минуты дверь была открыта, и они, войдя в подъезд, поднялись на девятый этаж. Кружков хотел что-то спросить, но Дронго приложил палец к губам.

– Не шуми, – прошептал он, прислушиваясь.

За дверью были слышны торопливые шаги. Очевидно, Алик собирал вещи, чтобы бежать из Москвы.

– А почему он не поехал в Конный переулок? – тихо спросил Кружков. – Почему вы были уверены, что он приехал именно сюда?

– Здесь еще почти никто не был, – пояснил Дронго шепотом. – И он думает, что об этой квартире мы не скоро узнаем. Наверное, он держит здесь свои деньги и документы. Поднимись наверх и жди моего сигнала. Если я все правильно рассчитал, он выйдет через несколько минут. Только отключи свой мобильный телефон, чтобы не было никаких звуков. Эти телефоны имеют обыкновение звонить в самое неподходящее время.

– Ладно, – усмехнулся Леонид, отключая телефон.

Дронго тоже отключил свой аппарат и спустился вниз, ожидая, когда сутенер выйдет из дома. Он оказался прав. Алик очень торопился, понимая, что его могут найти и здесь. Выйдя из квартиры с небольшим чемоданчиком, Алик начал спускаться на площадку перед лифтом. И вдруг увидел перед собой Дронго.

– Нет, – растерялся Алик, – этого не может быть. Как вы смогли так быстро меня вычислить? Об этой квартире никто не знает.

– Спускайся, – поманил его пальцем Дронго, – и не нужно нервничать. Наверное, в твоем чемодане лежат деньги, нажитые честным путем за последние несколько лет. Я правильно посчитал?

– Ну почему я должен был попасть под ваш пресс? – застонал Алик.

Он чуть замешкался и вдруг побежал наверх. Дронго улыбнулся. На верхней площадке стоял Кружков. Алик замер, споткнулся, пошатнулся и выпустил из рук чемоданчик, который покатился по ступенькам. Дронго остановил его ногой. Алик повернулся к нему.