– У тебя ностальгия по коммунистическим временам, – заметил Вейдеманис.

– А ты, как все прибалты, считаешь, что мы жили в империи?

– Не знаю, как насчет империи, но неприятного там было много. Это я тебе как бывший офицер КГБ говорю.

– Просто у меня ностальгия по нормальной жизни, – признался Дронго. – Если бы я не помнил первые тридцать лет своей жизни, то, возможно, мне было бы легче. Но я помню! И далеко не все плохо было в той жизни. Во всяком случае, киллеров не было вообще. И дети открыто не травились наркотиками.

Показались сотрудники милиции.

– Здесь мальчишка не пробегал? – спросил один из них, в форме капитана милиции. У него было одутловатое лицо и седые усы.

– Нет, – ответил Дронго, – мимо нас никто не пробегал.

– Значит, спрятался в одной из квартир, – капитан не выдержал и выругался. Потом посмотрел на своих спутников: – Нужно проверить все квартиры. У парня здесь много знакомых.

В этот момент из-за спины капитана показался Гордеев. Oн поднимался наверх вместе с сотрудниками следственной группы. Дронго и Вейдеманис уже ждали их перед дверью.

– Когда вы нашли убитого? – быстро спросил, поздоровавшись, Гордеев перед тем, как войти в квартиру.

– Минут сорок-пятьдесят назад. Как только мы его обнаружили, я сразу вам позвонил, – ответил Дронго.

Все вошли в квартиру. Эксперты-криминалисты направились в ванную. Гордеев пошел за ними, но, поморщившись, вышел.

– Кто вам сообщил, что Шмелев принимал участие в нападении на Арзуманяна?

– Игорь Валентинович, я уже говорил вам, что у меня собственные источники. Я предлагаю вам проверить мою версию.

– Обязательно проверим, – кивнул следователь.

– У меня только один вопрос. Скажите, Шмелев не специализировался на угонах автомобилей?

Гордеев нахмурился.

– Это вы тоже знаете, – мрачно констатировал он. – Конечно, специализировался. Дважды судим за угон автомобилей и за грабеж. Он был механиком, но попал в преступную группу и начал специализироваться на угонах. Однажды они угнали машину австрийского посла. Был большой скандал.

– Снимите у него отпечатки пальцев, – предложил Дронго. – Может, его отпечатки остались на автомобиле.

– Нет, не может, – возразил Гордеев, – его отпечатки есть в нашей картотеке. Если бы это были отпечатки Шмелева, нам бы это было давно известно.

Дронго взглянул на Вейдеманиса. Кажется, они ошиблись. Нужно было предусмотреть и такую возможность. Эдгар, угадав его мысли, согласно кивнул.

– Кто вам сообщил о Шмелеве? – не успокаивался Гордеев. – Вы же понимаете, что формально этот человек может оказаться замешанным в сегодняшнем убийстве.

– Нет, не может, – возразил Дронго, понимая, что Гордеев прав. Более того, он был убежден в правоте следователя. Но говорить о своем госте он не станет.

– Мне придется вызвать вас на допрос, – устало пояснил Гордеев. – Неужели вы не можете мне сказать, от кого вы узнали об убийстве Шмелева?

– Если бы мы знали об убийстве, мы бы не полезли в квартиру, – резонно возразил Дронго. – Нам сообщили, где можно найти Шмелева, и я собирался с ним поговорить, а уж, конечно, не лицезреть его труп в ванной.

– Его утопили, – напомнил Гордеев. – Даже не пристрелили, а утопили. Позорная смерть для известного вора. Может, Арзуманян нанял бандитов, которые будут за него мстить? Вы же понимаете, что мы не допустим такого.

– Арзуманян сейчас едет в аэропорт, чтобы увезти сына на операцию, – напомнил Дронго, – и вряд-ли может думать о чем-нибудь другом. Не делайте поспешных выводов, Игорь Валентинович.

Гордеев снова пошел в ванную комнату. Через несколько минут он вышел, брезгливо морщась. Очевидно, эксперты доставали тело убитого.

– В какой банде работал Шмелев? – спросил Дронго.

– В банде Касима. Была такая русско-татарская преступная группировка в Казани.

– Когда это было?

– Лет пятнадцать назад.

– А Касим еще жив?

– Кажется, да. Хотите его найти?

– Обязательно.

– Думаете, он будет с вами разговаривать? – не поверил Гордеев. – Вы же понимаете, что ничего от него не добьетесь.

– Посмотрим, – сказал Дронго. – Мы можем уйти?

– Можете, – недовольно сказал Гордеев. – Но я думаю, вы понимаете: вам придется давать показания.

– Если я смогу вам помочь, я всегда готов это сделать, – ответил Дронго. – И вы об этом прекрасно знаете.

– Я начинаю думать, что напрасно разговаривал с вами в первый раз, – хмуро произнес Гордеев. – Напрасно вы взялись за это дело. Мы все равно выйдем на преступников и арестуем их.

– Игорь Валентинович, я занимаюсь расследованиями преступлений всю свою жизнь. Скажите, много ли подобных преступлений раскрыто в Москве? В процентном исчислении? Пять процентов или десять? И вы считаете нормальным такое состояние дел? Вы же прекрасно знаете, что не найдете преступников. Или… вам не дадут их найти. А между прочим, после нашего разговора уже убит Вячеслав Лунько. Это тоже совпадение?

Гордеев молчал. Ему не хотелось спорить.

– До свидания, – грустно сказал Дронго и пошел к выходу.

Вейдеманис последовал за ним. Проводив их взглядом, капитан милиции приблизился к следователю.

– Кто это такие? – удивленно спросил он. – Откуда они взялись?

– Не знаю, – ответил Гордеев, – я сам все время задаю себе этот вопрос. И не знаю, откуда такие берутся.