покачнулась, замешкалась, и этого оказалось достаточно, чтобы людское кольцо сжалось, поглотив ведьму в негодующей толпе.
— Они же ее растерзают,— ахнула я, привстав на цыпочки и вытягивая шею. Перед началом народного бунта мы с котом предусмотрительно отошли на безопасное расстояние, заняв выгодную позицию — и лавку, в которой была Агриппина, видно, и дорога к царскому терему рядом.
— А ты что думала? — хмуро бросил кот у моих ног.
Из толпы к нам пробилась Агаша.
— Ну как, заработала я свои леденцы?
— Леденцы заработала. А пряников еще хочешь?
Агаша с сомнением оглянулась назад, где толпа увлеченно крушила ювелирную лавку, в которую заходила Агриппина. Самой колдуньи было не видать.
— Боюсь, платья ейного теперь не добыть,— вздохнула девочка.— Поди, уже разорвали на мелкие клочья.
— Ничего, справимся. А пряники и по-другому заслужить можно.
Я наклонилась к Агаше и зашептала ей на ухо. Она на мгновение замялась, пожевала губами.
— Одна не справлюсь. Разве что Степку на помощь позову? Он от пряников тоже не отказался бы.
— А твоему Степке доверять можно? — насторожилась я.
— А то ж! Мы с ним вместе куда только не ходили. Намедни он мне жар-птицу помогал показывать.
Я вспомнила долговязого чумазого мальчишку, который притащил в сарай с павлином корзинку с курицей, и кивнула.
— По рукам!
— Только... — завела свою песнь Агаша.
— Нет уж,— отрезала я.— Сперва дело, а пряники потом!
— А если тебя поймают?
— Значит, не заработала ты на свои пряники. Уж постарайся сделать так, чтобы не поймали.
Как только Агаша скрылась между рядов, кот царапнул меня за ногу:
А теперь поведай мне, как ты собираешься попасть в терем? План переодеться в платье Агриппины, дождаться темноты и заявиться на царский двор под видом чародейки только что с треском провалился.
Мимо нас, уверенно расшвыривая народ, пронеслась баба с лоскутом в руках — золотое шитье на синем бархате. Платье Агриппины, в которое я собиралась переодеться и перехитрить стражу, прикрыв чем-нибудь лицо, превратилось в сотни подобных клочков.
— План не меняется,— упрямо повторила я.— Я войду в терем под видом Агриппины.
— И как же? — недоверчиво мяукнул кот.
— Встречаемся здесь через несколько минут. Ты пока проверь, что там с Агриппиной.
Варфоломей нырнул в гудящую толпу, а я юркнула за угол, в опустевший торговый ряд.
— Девонька,— кинулась ко мне торговка, изнывающая от любопытства за ближайшим прилавком с берестяными изделиями.— Расскажи, что там творится-то?
— Агриппина золотом швыряется, народ пытается задобрить. Я вон себе на целое приданое набрала.— Я тряхнула перед ней бюстом. Пусть думает, что он у меня за счет монет вырос. У торговки так и загорелись глаза.— Беги, может, тебе тоже достанется! — посоветовала я.
Позабыв обо всем на свете, торговка ломанулась через прилавок, опрокинув половину товара, и понеслась на площадь.
— Куды это она? — заголосили ее соседки.
— Да там Агриппина золотом швыряется...
Через минуту весь ряд был пуст. А я бросилась между прилавками, выискивая одежную лавку.
Когда я вернулась, кот уже нетерпеливо притопывал на месте.
— Варфоломей! — позвала я.— Ну что там?
Кот обернулся, шарахнулся от меня и испуганно выпучил глаза:
— Я-ана?!
— Что, хорошо я замаскировалась? — Я удовлетворенно хмыкнула.
— Ты что? — вытаращился кот.— Выпила быстротолст?
— Зачем? — Я утерла пот со лба и надвинула косынку пониже.— Достаточно всего пяти платьев, надетых друг на друга.
О примотанной к животу подушке, благодаря которой и удалось добиться Агриппининой округлости, я стыдливо промолчала.
— Ты ограбила швейную лавку? — укоризненно мяукнул Варфоломей.
— Я все верну. Так как там Агриппина?
— Уходили ее до смерти — лежит не шелохнется,— доложил кот.
— Так, может, с ее смертью чары с терема спали? — обрадовалась я.
— Да только вряд ли Ив и Василиса каждый миг свою ворожбу проверяют,— осадил меня кот.— Все равно в терем идти надобно.
— Так я ж не отказываюсь. Идем!
— Погоди, я сейчас.
Варфоломей вернулся через минуту, таща в зубах кровоточащий кусок мяса.
— Что это? — Я с ужасом отвела глаза.— Это все, что осталось от Агриппины.
— Дура! — рявкнул кот, выплевывая мясо к моим ногам.— Это свинина парная.
— Нашел время есть! — возмутилась я.
— Еще раз дура,— проворчал кот.— О тебе же забочусь!
— Я это есть не буду!
— А ну бери в руки без разговоров и лицо себе мажь! — гаркнул Варфоломей. — Грязью щеки изгваздала, так думаешь, уже на Агриппину стала похожа?
— А так — стану? — засомневалась я.
— А так — никто из стражи и всматриваться не станет,— заверил кот.— Рявкнешь на них погромче и пустят как миленькие. Поди, уже слышали, что на ярмарке творится. И стражники, которые поверху ходят, видели драку на площади. Скажешь, что тебе в той драке наваляли — и путь в терем открыт.
Я быстро натерла куском мяса щеки и лоб. Подумав, мазанула еще по верхнему платью. Кот, подпрыгнув, повис на рукаве, вырвав клок.
— Так-то достовернее, — пояснил он.— А теперь бегом! Не ровен час, стража на площадь прибудет да Агриппину найдет.
— Значит, терем останется без охраны? оживилась я.
— Не радуйся, не бывать такому. Половина стражников все равно царя охранять будет.
Мы свернули за угол и побежали по дороге, ведущей к терему. Рыжий паренек, сметавший с прилавка оставленные без присмотра подковы, испуганно шарахнулся в сторону. Подковы упали на мостовую, загремели по булыжнику.
— На счастье,— усмехнулась я.
— Ты произвела на него впечатление,— хмыкнул кот.
Бежать по жаре в пяти платьях — то еще удовольствие. Пот лился ручьем, ноги заплетались в длинных юбках, руки не сгибались. Я чувствовала себя борцом сумо, который решил переквалифицироваться в спринтера.
— Ну что ты там копаешься? — возмущенно шипел Варфоломей, значительно опередивший меня.
— Бегу как могу,— пыхтела я.
Впереди уже показались царские ворота, Я отметила, что стражников на заборе стало меньше, для нашего бегства из терема все складывается весьма удачно!
— С дороги, быстро! — шикнул Варфоломей, скатываясь в сторону, к ближайшему дому, последнему
