— Да поняла я, поняла,— перебила меня Василиса, с нежностью глядя мне за плечо, туда, где стояли Ив и Коля.

— Эй,— воскликнула я,— только не говори, что положила глаз на моего парня!

— А твоего парня зовут Кощей? — улыбнулась Василиса.

— Василиса! — раздался громкий окрик царя-батюшки.— А ну подь сюды, разговор государственной важности есть!

— Иду, батюшка.— Василиса просияла и поспешила к отцу.

— Все хорошо, что хорошо кончается,— мяукнул у ног кот, глядя вслед хозяйке.

— Варфоломей,— потребовала я,— сейчас же объясни мне, что тут происходит.

Кота не надо было уговаривать дважды, а я слушала его, не веря своим ушам. Царь с царицей, после того как Василиса спасла их из горящего терема, были не сильно против магического дара старшей дочки, Коля, прежде испытывавший к Василисе неприязнь за то, что та оболгала его, выставив Кощеем- похитителем, впервые увидев Василису, все ей простил и прямо на пепелище сделал предложение руки и сердца. Поскольку все приданое царевны сгорело в огне, а Коля был готов взять невесту хоть в одном сарафане и даже любезно пригласил царя с семьей пожить в своем замке, пока они не восстановят терем, царь с царицей закрыли глаза на репутацию жениха и отсутствие царской родословной. И, обойдясь без традиционного сватовства, дали свое родительское благословение на сей невиданный в Лукоморье мезальянс.

К воротам как раз подъехала арендованная Колей для царской семьи карета, и царь с царицей и младшими дочерьми, распрощавшись с Василисой, которая обещала навестить их в ближайшие дни, отправились обживать замок будущего зятя.

Проводив родителей, Василиса с Колей вернулись к нам.

— За меня не волнуйся,— успокоила меня царевна,— я слово, данное Яге, не нарушу. Обещала служить людям заместо нее — так выполню. И доброе имя ее восстановлю, обещаю.

— А как же… муж? — Я покосилась на сияющего Колю.— Бабе-яге ведь не положено.

— Бабе-яге и внуков не положено было,— возразил Коля,— однако ж были. Как-нибудь разберемся!

— Я его для начала в баньке поселю, чтоб никто не видел,— сказала Василиса.— А там поглядим.

— Эх, столько я про эту баньку слышала, а попариться в ней так и не довелось,— вздохнула я.

— Так в чем же дело? — воскликнула Василиса.— Поехали!

Я покачала головой.

— Мы тут и так задержались, пора и честь знать. Тебя освободили, Бабу-ягу Лукоморью вернули — наше дело сделано.

— Спасибо вам за все.— Василиса поклонилась нам с Ивом в пояс.

— И вам совет да любовь,— улыбнулась я.— давайте прощаться. Избушке от меня поклон передай. Береги Варфоломея и почаще сметаной корми!

Кот с урчанием бросился мне на шею. Я долго не могла выпустить из рук разомлевшего Варфоломея и грозилась забрать его с собой, на что кот шутливо возражал, что он не может бросить пять сотен своих лукоморских детишек ради другого мира.

Наконец Василиса с котом отправились забирать ступу и оттуда собрались лететь к избушке, Коли поспешил в город отдать распоряжения к свадьбе, а мы с Ивом остались вдвоем, и я в недоумении огляделась по сторонам.

— Что ж, если моя миссия выполнена, странно, что я не вижу здесь нашего знакомого магистра Белимара с плакатом: «Поздравляю! Игра завершена!»

— А его и не будет,— огорошил меня Ив.— Задачей магистров было дать направление для развития твоего дара. Твое обучение закончено.

— Закончено? — усмехнулась я.— Это ты так называешь полную потерю способностей?

Взгляд Ива мне чертовски не понравился.

— Ты не потеряла его, ты научилась обходиться без него.

— Что? — непонимающе переспросила я.

— В первом мире ты училась использовать магию, а в третьем — обходиться без нее,— терпеливо объяснил Ив.— Это высшая ступень обучения. Учиться применять волшебство только тогда, когда без него не обойтись. А если можно добиться желаемого обычным способом, то обойтись без чуде с.

— И ты хочешь сказать, что, интуитивно предчувствуя это, я сама перекрыла себе доступ к магии? — недоверчиво протянула я.

— Не ты,— опустил глаза Ив.

— Ну погоди! — вскипела я, подскакивая к нему с кулаками.— Так это был ты! Но как, как тебе это удалось?

Ив осторожно перехватил мои кулаки и поднес к моему лицу тот из них, на пальце которого поблескивал рубиновым светом золотой перстень. Его перстень, который он, не снимая, носил в Вессалии. Перстень, который однажды похитил хороняка, чуть не похоронив Ива заживо в могиле на сельском кладбище. Тогда я спасла Ива и вернула ему украшение. И именно этот перстень он оставил мне перед отъездом в Златоград и попросил не снимать.

— Это ограничитель магии? — выдохнула я, глядя на перстень на своей руке.

— Я боялся, что ты поймешь это раньше.— Губы рыцаря тронула улыбка.— Пока я был рядом, я гасил твои магические порывы сам.

— Так вот кто не дал мне сотворить пиццу в наш первый день в Лукоморье!

— Но когда я уехал, я больше не мог присматривать за тобой и оставил тебе перстень.

— Ты хоть понимаешь, сколько раз я была на волосок от смерти и тщетно взывала к магии, не понимая, почему она не приходит на помощь? — тихо спросила я, с обидой вырывая руки из его ладоней.

— Не спеши меня казнить.— Он с неохотой отпустил меня.— Это не просто ограничитель. Это очень редкий рубин, мне с трудом удалось заполучить его, и в Вессалии и месяца не проходило, чтобы кто-нибудь из магов не попытался его украсть у меня. Догадаешься почему?

Я покачала головой.

— Рубин накапливает неиспользованную силу. Каждый раз, когда ты пыталась колдовать, камень впитывал твою силу. И он бы сработал, окажись ты в смертельной опасности.

— Да я сто раз оказывалась в смертельной опасности за это время! — вскипела я.— Меня чуть не убил Соловей-разбойник. Старая ведьма чуть не выбила из меня душу, пытаясь завладеть моим телом. В лесу деревья-призраки были весьма решительно настроены на то, чтобы превратить нас в подобных себе. Продолжать?

— Но ведь ты нашла средства выпутаться из этих опасностей и без магии? — мягко возразил Ив.— А на волосок от неминуемой беды магия просыпалась, чтобы спасти тебя?

Я вздрогнула, вспомнив пробирающий до костей холод, ледяной кокон, который чуть не стал для меня хрустальным саркофагом, тщетные попытки Коли освободить меня и тот солнечный лучик, который выбился из рубина в кольце и растопил лед.

— Есть и еще один способ выпустить силу,— добавил Ив.— Надо только повернуть ободок.

Так вот почему тогда на озере я смогла увидеть воронку! В волнении я крутила кольцо, и магия на время стала доступной.

— А знаешь,— пробормотала я,— был еще один случай. Когда Чернослав пытался спалить нас в избе Любавы, а потом избу разнесло на щепки морской волной. Казалось, на избу вылилось пол-океана.

— Видно, к тому времени ты накопила огромный заряд за счет неиспользованной магии, а опасность и впрямь была смертельной,— помрачнев, заметил Ив.

— Чернослав пленных не берет,— невесело пошутила я, вспомнив кружащий у ног огонь в избе Любавы и пламя, пожирающее царский терем.

Рука Ива сжала мою, и он охрипшим голосом прошептал:

— Прости, что меня не было рядом.

— Главное, что ты будешь рядом, когда мы постучим в дверь моих родителей. Ты еще не передумал