К тому времени, как Джейн свернула на грязную боковую дорогу, ее внешнее спокойствие было уже результатом не притворства, но холодного осознания реальности. Джейн пришла к этому, еще раз убедив себя, что она женщина взрослая, современная, уверенная в своих силах – и способна держать себя в руках в любой ситуации. Даже в случае неразделенного сексуального вожделения.

Взяв под контроль собственные мысли и чувства, Джейн переключилась на дело, которым ей следовало заниматься в данный момент: продажа дома О’Брайен Мартину. Кто знает? Возможно, проведи он в доме чуть больше времени, особенно в библиотеке, увидел бы он то, что видела она? Что касается Линды… Ну, эта согласится со всем, что решит Мартин. Это по крайней мере ясно. В задачу Джейн входило убедить клиента, что достаточно слегка привести в порядок сад и немого подремонтировать здание, и его будет не узнать. Не говоря о том, что покупка дома в таком месте – не самое плохое вложение средств. Хотя ей, вероятно, не следует упоминать, что, по условиям нынешнего владельца, дом не разрешается продавать отдельно от земли…

Джейн почувствовала прилив оптимизма. Что за перо победителя будет красоваться на ее шляпе, если ей удастся сбыть дом О’Брайен! И не кому-нибудь, а Мартину Бенфорду!

Интуиция подсказывала Джейн: ему-то дом как раз подойдет Не потому, что у Мартина хватит денег на хороший ремонт; а и старой миссис О’Брайен понравилось бы снова увидеть свой дом свежевыкрашенным и сверкающим.

Последняя мысль поразила Джейн. Та женщина мертва! Ей теперь недоступны ни радость, ни боль. Ее не заботит, кто купит дом, кто будет в нем и что с ним сделают. Подобной чепухой можно было вконец истрепать все нервы, и Джейн запретила себе думать об этом. Раз и навсегда!

Остановившись прямо перед воротами, она вылезла из машины и открыла их, смерив мрачное старое здание долгим испытующим взглядом. Ворота со скрипом отворились.

– Попытайтесь же выглядеть чуть гостеприимнее, слышите? – тихо-тихо прошептала она.

Сообразив, что она уже начала разговаривать с чертовым домом, Джейн нервно усмехнулась. Она все еще улыбалась, возвращаясь к машине, но улыбка сошла с ее губ, как только Джейн поймала взгляд двух пар глаз, смотрящих на нее из-за переднего стекла. Линда не скрывала отвращения, выражение лица Мартина было не лучше.

Последняя призрачная надежда, что он-таки купит этот дом, растаяла. Ну и ладно… по крайней мере, усилия стоили того.

Джейн села за руль и подъехала прямо к ступенькам, ведущим к главному входу. Мартин еще раз развернулся и поставил машину перед воротами, словно готовился ретироваться при первой возможности. Джейн показалось, что он так и останется сидеть, но Мартин все же выбрался из машины. Правда, один.

– Линда говорит, что я сошел с ума, если собираюсь купить этот дом, – произнес он, присоединяясь к Джейн на ступеньках. – И я вынужден с ней согласится. Но я любопытен.

Джейн немного полегчало от этих слов. Может быть, тайное очарование дома оказало воздействие и на Мартина, хотя тот сам пока этого не понял.

– Вы будете приятно поражены, – пообещала она, вставляя ключ в дверной замок. – В доме есть нечто притягательное.

Его смех показался ей суховатым:

– Тогда мне придется винить во всем дом, не правда ли?

– Винить в чем?

– Любопытство погубило кошку, моя дорогая Джейн, – загадочно промолвил он.

– Но я не кошка, – ответила Джейн, потрясенная тем, что он опять назвал ее по имени. Да еще «дорогая»!

Все ее прежние страхи вновь воскресли, и особенно сильным было предчувствие опасности. Какой? Она что – не должна входить в дом и оставаться там наедине с Мартином? Или наоборот, ей следовало сломя голову затащить Мартина внутрь?

– Мы должны поторопиться.

Джейн взглянула на него с удивлением: слова были сказаны Мартином, но подумала об этом – она.

– Да, – произнесла она неожиданно хрипло.

Она перешагнула через порог первой, чувствуя его дыхание за спиной, но не оборачиваясь. Открыв первую дверь направо, Джейн включила свет, а затем чуть отступила назад, мягким движением руки приглашая его войти. Пока Мартин проходил в библиотеку и осматривался, Джейн старалась не глядеть на него, ощущая тягостную тревогу. Но часы оглушительно тикали в затянувшейся тишине, отбивая секунду за секундой, и Джейн рискнула наконец поднять глаза.

Он медленно бродил по комнате кругами, легко касаясь пальцами предметов: спинки кресла, занавеси, корешков книг. Джейн просто физически ощущала, как он впитывает атмосферу комнаты, так поразившую ее саму, когда она была здесь в понедельник. Словно приглашающую к отдыху теплоту, уют, уверенность в том, что когда-то это был счастливый дом, полный любви и добрых надежд.

Внезапно Мартин остановился к ней спиной, и его плечи словно одеревенели. Казалось, он уставился на кресло у окна, где рядом стоял столик со старомодной лампой, а на полу – древняя подставка для ног. Очевидно, в этом кресле читали – мужчина, подумала Джейн, скорее всего, муж старой миссис О’Брайен.

Неожиданно Мартин резко пересек комнату и опустился в то самое кресло, поставив ногу на подставку и откинувшись головой на широкую спинку. С еле слышным вздохом он закрыл глаза и застыл. Застыл, словно умер – если бы не его ритмично вздымающаяся и опускающаяся грудь, Джейн готова была поклясться, что Мартин мертв.

Она затаила дыхание, почувствовав, как ее коленей коснулся странный холодок. Ветерок из незакрытой двери? Однако, обернувшись, Джейн убедилась, что дверь плотно затворена. Ее взгляд вернулся к Мартину, по-прежнему недвижимо сидевшему в кресле, и холод побежал уже по спине Джейн. Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Мозг приказывал ногам двигаться, но те не слушались. Все, что она была в состоянии делать, – продолжать стоять вот так, молча уставившись на мужчину в кресле, и ждать, что произойдет.

В этот момент его глаза открылись – медленно-медленно. Взглядом обволакивающим, будто сонным, Мартин обвел комнату, затем остановился на Джейн, недвижимой словно статуя. Его губы тронула чарующая чувственная улыбка.

– Разве ты не принесешь мне трубку и тапочки?

Слова будто доносились откуда-то извне, не из губ. Джейн стремительно пересекла комнату, хотя ей казалось, что она по-прежнему стояла в дверях, наблюдая сцену, разыгрываемую для нее двумя незнакомыми людьми. Каким-то образом она достигла кресла и как в трансе положила воображаемую трубку на столик рядом с Мартином. Его взгляд не отпускал Джейн, притягивая до тех пор, пока она, обессилев, не рухнула на пол рядом с креслом, опустив руку на его бедро.

– Пожалуйста, дорогой, – мягко простонала она.

– Мартин! Эй, Мартин-ин!

Услышав голос Линды, Джейн мгновенно убрала руку и вскочила на ноги. Когда она встретилась взглядом с Мартином, вид у него был совершенно ошеломленный.

– Мартин, дорогой, – снова раздался голос Линды, на этот раз громче, чем прежде. – Уже поздно. Ты же говорил, что должен вернуться в Сидней к двум.

Однако Мартин, будто парализованный, не мог выговорить ни слова. После происшедшего он выглядел совершенно убитым. Джейн взяла инициативу на себя, спрятав бушевавший в ней вихрь в фальшивую ледяную оболочку.

– Вас зовет невеста, – произнесла она на удивление ровным голосом.

Мартин вздрогнул, затем встал и крикнул в окно:

– Идем!

– Ну и как вы находите? – спросила Джейн непринужденно, поражаясь сама себе. – Будете покупать?

– Еще не уверен, – донесся до нее наконец его дрогнувший голос. – Я бы хотел подумать.

– Цена за него бросовая, вы же понимаете, – подчеркнула Джейн, ненавидя себя за этот нейтрально-