Вывихнутой во «сне» правой рукой Марби Кэйл едва мог двигать. Замок долго не поддавался; обозлившись, он тихо выругался. Наконец дверь распахнулась. Кэйл торопливо захлопнул ее за собой и кинулся к письменному столу. Свет в кабинете он не зажег, и за его спиной сквозь приспущенные шторы за широким окном догорали кровавые отсветы заката.

– Как поживаете, Марби? - послышался откуда-то слева тихий, размеренный голос.

Кэйл круто повернулся. Прислонившись к стене, стоял Оукер Ван Ривер. Его узкое лошадиное лицо кривилось в ухмылке.

– Я знал, что вы придете, - промолвил он, чуть шевельнувшись.

– Мне давно бы следовало сменить замок, чтобы воспрепятствовать непрошеным визитам, - холодно процедил Кэйл и приготовился выйти из кабинета.

– Постойте, Кэйл. - Фигура у стены переменила позу. - Должна ведь существовать, по-видимому, связь между тем, что во сне вы съездили мне по морде, а наяву у меня разболелась челюсть? Ведь вы слывете смышленым человеком. Как это получилось?

– Что вас привело в мой кабинет? Или вы думаете, что это сон?

– Я решил дождаться вас, чтобы услышать ваше мнение, - без тени смущения отозвался Оукер Ван Ривер, вступая в полосу света, еще сочившегося из окна.

– Только за этим? - с иронией заметил Кэйл.

– За чем же еще? Конечно, не за бумагами, - нагло пояснил он. - Вы повредили руку? - насмешливо поинтересовался он и развязной походкой направился к стулу.

Марби Кэйл всегда испытывал откровенную неприязнь к этому человеку. Когда два неглупых специалиста работают в близких областях и знакомы, они испытывают друг к другу или симпатию или неприязнь. Дух соперничества не оставляет им ничего другого.

Кэйл открыл рот, чтобы напомнить гостю о правилах этикета, но в это время дверь за его спиной распахнулась и появился еще один человек. Он почти вбежал и, сразу заметив Кэйла, обрадованно уставился ему в лицо. Его появление несколько разрядило атмосферу в кабинете, весьма сгустившуюся после того, как под Оукером скрипнул стул.

– Хорошо, што я шаштал фаш, - быстро заговорил ассистент Кэйла, - только што мне попалиш нафштречу профешшора Хитшелл и Роулетт. Оба они ошень фшфолнофаны шем-то и шильно рашштроены. Хитшелл, проходя мимо, даше шкашал: «Нешлыханное бешобрашие! Не шлушители пауки, а хулиганы и пьяниши!» Он, Роулетт и вше, кто шейшаш в лаборатории, шобралиш у директора. Миштер Брэдшоу не пояфлялша. По общему мнению, нашрефает нешлыханный шкандал! Гофорят, што под фидом шна шофершены прештупления и хулиганштфа и шамешаны фидные шотрудники…

– Благодарю вас, Хьюберт, за информацию, - сказал с иронией Марби Кэйл, искоса посматривая на Оукера. - А вы, сэр, разве не намерены получить свою порцию позора? - как бы невзначай уронил он и сделал движение, точно хотел выйти из кабинета.

– Отчего же? Я иду с вами, - отозвался Оукер Ван Ривер, - пусть никто не останется в обиде.

– И я так думаю, - усмехнулся Кэйл.

Они вышли. Позади них у парадной двери раздавались частые нестройные удары щеток и жужжал пылесос: это усердствовали штатные уборщики. Стараясь превзойти друг друга, они ревностно и энергично устраняли следы неожиданного разгула своих высокооплачиваемых «коллег». Те в это время шумно обсуждали на втором этаже невыясненные причины массовых бесчинств.

Резкие, возбужденные голоса были слышны еще из коридора.

Кабинет директора морской станции Бенжамена Брэдшоу утопал в табачном дыму. Можно было подумать, что во рту каждого участника этого своеобразного сборища было по заводской трубе, непрерывно извергавшей белыа, серые или синие едкие клубы. Стихийное собрание находилось в той стадии нервного напряжения, хорошо знакомого напроказившим школьникам, когда ожидание наказания не может ослабить удовольствия от шалости.

– Еще три участника сомнамбулического сеанса! - выкрикнул гельминтолог Хьюлетт Брасс. - Добро пожаловать, джентльмены! Почтете нужным исповедаться перед грешной братией? - «Грешная братия» всколыхнулась от смеха, словно пузыри накипи на ржавой воде, в которую бултыхнулась лягушка.

– Всмотритесь, Хьюберт, - обратился Кэйл к ассистенту, - мы с вами, дитя мое, в балагане на спектакле, поставленном силами любителей.

От обращения «дитя мое» Рутта передернуло. Он был близок к тому, чтобы вспылить, но вовремя сдержался. От уважения, которое он испытывал к шефу, не осталось и следа, и с ненавистью Хьюберт подумал: «Ишь, как задрал нос… «Дитя мое»! А всего лишь респектабельная глиста на цыпочках!» Уничтожающее сравнение несколько утолило его чувство обиды, и он ограничился тем, что довольно бесцеремонно высвободил из-под руки шефа свое плечо.

– Кто только, черт побери, дал вам право в таком духе отзываться о нас?! Эээ… Это неслыханная дерзость! - прошипел позеленевший профессор Хитчелл.

– За что, собственно, Кэйл, вы ударили Оукера? - без обиняков спросил профессор Роулетт, разглядывая ножку большого письменного стола.

Кэйл вскипел:

– Этот джентльмен пытался украсть у меня набросок статьи по филогении жаброногих! - прогремел он. - При этом мое присутствие в кабинете он по рассеянности в расчет не принял!

– Допустим, - пробурчал Оукер Ван Ривер. - О какой статье вы говорите?

– Мистер Оукер, объясните всем нам по совести, зачем вам понадобились жаброногие? - продолжал допрашивать Роулетт. - Ваша специальность, кажется, усоногие? Зачем вы искали в ящиках мистера Кэйла жаброногих?

– Мне они не нужны, - отрицал Оукер, - но мистер Кэйл думает иначе, пусть он и объяснит.

– Среди нас нет мистера Ролинга. Рассказ о том, как мистер Карр перебил у него посуду и доставил массу хлопот нашим уважаемым уборщикам, мог бы его заинтересовать, - произнес Хитчелл.

– У меня украдены пять или больше папок, - нервно выпалил профессор Роулетт, - вот и разберись, кто их взял… - Он поправил очки.

Воцарилось молчание.

– У кого эти папки? - сдерживая нахлынувшую ярость, проговорил вполголоса Карр. - Не у вас, случайно, мистер Ривер?

– Сейчас вы узнаете, у кого, мистер Карр, - сильно побледнев, тоже тихо пробормотал Оукер Ван Ривер, глядя сквозь дым на переносицу Карра и направившись к нему. На пути ему попался Корда, который с коротким восклицанием отскочил в сторону. Дальнейшее развитие событий не потребовало и минуты: Карр вскочил и, чуть пригнув голову, ждал приближения Ван Ривера. Раздался негодующий возглас профессора Роулетта: «Возмутительно! Позор! Ну и нравы!» - Он в отчаянии всплеснул руками. Профессор Хитчелл чертыхнулся и так привскочил в кресле, что оно запело пружинами. Ван Ривер не двигался.

– Вот такие, как этот субъект, и крадут бумаги, - хладнокровно и четко произнес Карр, глядя прищуренными глазами в лицо Оукера…

– А кстати, - выждав минуту, сказал Хитчелл, - никто не знает, почему отсутствует мистер Брэдшоу?

– Я звонил ему на дом, - сказал Кофер, - секретарь ответил, что, возможно, он совершает прогулку на моторной лодке, погода для этого подходящая, а он большой любитель таких поездок.

– Ах вот как! - слегка удивившись, произнес мистер Хитчелл.

– Стало быть, мы собрались впустую, - заявил Арчибальд Кофер и вопросительно посмотрел на Кэйла.

– Можно подумать, что мистер Брэдшоу одним своим авторитетом и административным положением в состоянии внести ясность, - ухмыльнулся Кэйл. - Кто из нас так считает? По-видимому, даже младенцу понятно, что мы находились в гипнотическом сне. Среди присутствующих нет новорожденных, чтобы проверить мои слова?

Нервное напряжение после разгула пещерных страстей начинало спадать, и кое-кто заулыбался.

– Начнем с меня, - поднялся Кэйл.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату