говорили не переставая, а Козимо и Лучано вполне сносно выглядели на их фоне. Одним словом, пятеро итальянцев и Элина пытались перекричать друг друга, счастливо улыбаясь и обмениваясь комплиментами.

Потом все долго прощались и грузились в машины, пытаясь влезть в салоны автомобилей, ставших такими тесными. Тимур обратил внимание, как вели себя Лучано и Амелия. Они почти не пили и, когда Минкявичус что-то говорил, сразу замолкали, обращая внимание на его слова. Они так и выехали, выстроившись в одну колонну, – в первом автомобиле были Козимо со своей супругой и Тимур с Элиной, во втором находились Минкявичус с Линдой, а в третьем Лучано с Амелией. В первом и втором автомобилях за рулем сидели женщины.

Он все еще достаточно ценный агент, думал Караев, когда они возвращались обратно в город. И если его так плотно охраняют сотрудники полиции, значит, он действительно до сих пор плотно работает со структурами НАТО или германской контрразведкой. И именно поэтому его так охраняют в Италии. Только в этом случае он может представлять такую ценность для своих хозяев. Козимо заснул, сидя рядом с ним на заднем сиденье. На этот раз они поменялись местами. На заднем сиденье устроились мужчины, а на переднем – женщины, которые весело проговорили всю дорогу.

Уже в номере Элина хохотала, вспоминая шутки женщин. Она была почти счастлива, и Тимур подумал, что не все так плохо. На следующее утро они с аппетитом позавтракали, решив посвятить день осмотру галереи Уффици.

Если составлять рейтинг самых известных музеев мира, то наряду с Эрмитажем, Лувром или Прадо галерея Уффици может без всякого преувелечения считаться достоянием человечества. Кроме великих местных живописцев, составивших славу Флоренции, – Леонардо да Винчи, Микеланджело, Боттичелли, Джотто, здесь представлены мастера венецинаской школы – Тинторетто, Беллини, Тициан, Джорджоне, есть полотна Рафаэля и Караваджо, голландцев Брейгеля, Рубенса, Рембрандта, немцев Кранаха, Хольбейна, Дюрера.

Прежде чем войти в музей, можно осмотреть внутренний двор, где стоят статуи прославленных уроженцев Флоренции, под каждой из которых выбиты их имена. Затем нужно подняться по очень отвесным ступенькам на третий этаж и начать осмотр галереи. Слева находится высокая башня – палаццо Веккио, рядом с которой стоит копия статуи Давида. Раньше здесь находился оригинал статуи великого мастера, но загрязнение воздуха и туристы сделали невозможным его пребывание на таком оживленном месте.

Тимур ходил по залам галереи потрясенный количеством шедевров, собранных в одном месте. Обойти галерею за один день было проблематично, в ней насчитывалось только сорок пять залов на третьем этаже и более двух тысяч экспонатов на втором. Галерея работала по понедельникам и была закрыта по вторникам. Они пробыли в ней более пяти часов, но не заметили этого времени. И лишь когда раздался звонок мобильного телефона Элины, они взглянули на часы. Звонила Линда, она приглашала на ужин, который собиралась организовать на следующий день вечером.

Караев подумал, что это судьба. Его беспокоило отсутствие Сапронова. Но когда они вышли из галереи, он увидел знакомое лицо и даже немного успокоился. Очевидно, Сапронов следил за ними давно. Они вошли в ресторан, выходивший на площадь Синьории, и Тимур, извинившись, вышел из помещения, направился в туалет. Он уже видел, что туда же вошел и его бывший подопечный.

– Что случилось? – спросил Караев.

– Где вы были вчера? – поинтересовался Сапронов. – Я искал вас по всему городу.

– Выехали за город и познакомились с итальянскими друзьями Элины, – хмуро пояснил Караев. – Как вы узнали, что мы сегодня будем в галерее? Или вы следили за нами от нашего отеля?

– Я просто позвонил в отель и узнал, что вы заказали билеты в галерею на сегодня. И уже третий час жду, когда вы выйдете, чтобы не бегать за вами по всем залам и не вызывать подозрение у вашей спутницы.

– Толково, – решил Караев, – что вы хотите?

– Вы знаете, зачем мы приехали.

– Не совсем. Я точно знаю, зачем послали меня. И у меня задача – сбор информации о нашем «клиенте». Вот зачем послали вас, я пока не знаю. И не уверен, что хочу знать.

– У меня есть приказ, – сообщил Сапронов.

– Догадываюсь, – сказал Тимур, – только без меня. Я на отдыхе вместе с любимой женщиной. И я не имею никакого морального права подставлять ее своими непродуманными действиями. Вы меня поняли?

– Простите, товарищ полковник, не совсем.

– Что значит «не совсем»?

– Я полагал, что вы мне поможете. У меня есть нужная таблетка. Достаточно бросить ее в стакан нужного человека. Смерть наступает не сразу. Только через три часа. Вы будете вне всяких подозрений.

– Не говорите глупостей. Его охраняют сотрудники полиции. Они постоянно рядом с ним. Я случайно узнал об этом. И вообще чудо, что меня пока не арестовали. Я ничего не смогу сделать, за мной будут следить. И за каждым из нас. Повторяю Сапронов, его охраняют.

– У меня приказ ликвидировать нашего «клиента», – твердо сказал Сапронов.

– Я же вам все объяснил. Это невозможно. Дождитесь другого удобного случая.

– Не получится, – возразил Сапронов, – в четверг он уедет в Германию. У меня есть твердое указание остановить его здесь. Он не должен попасть в Германию, иначе один из бывших сотрудников «Штази», ныне работающий на нашу разведку, будет разоблачен. Наш «клиент» однажды видел его и вполне мог запомнить. Поэтому он не должен появиться в Германии.

– Это ваша проблема, – поморщился Караев, – я повторяю, что ничего не могу сделать. За нами внимательно следят. И подставлять Элину я не могу и не хочу. Найдите другой вариант.

– Нам запретили применять другие варианты, в том числе и силовые, – возразил Сапронов, – поймите, что у нас нет другого выхода. Мы можем его остановить.

Тимур зло схватил его за шиворот пиджака, прижал к стене.

– Я же все сказал: капитан Сапронов. Неужели вам не понятно? Ваше глупое желание подставить нас под подозрение итальянской полиции мне не нравится. Что еще вы хотите сказать?

Сапронов был выше и крепче полковника. Но он не стал вырываться.

– Уберите руку, – тихо попросил он и, когда Караев убрал руку, добавил: – Неужели вы действительно ничего не поняли? У меня есть приказ, который я обязан выполнить.

– Вы же не профессиональный ликвидатор, – устало напомнил Караев.

– Именно поэтому у меня есть такая таблетка. Ее нужно только положить в его стакан.

– Я не смогу, – твердо ответил Караев, – пусть меня выгоняют из организации или разжалуют в рядовые. Я не имею права так рисковать судьбой женщины, которую люблю и которая мне доверяет. Не могу.

– Вы же офицер, – с некоторым укором произнес Сапронов.

– Именно поэтому и не могу. Понимаю, насколько все серьезно.

Сапронов поправил пиджак. Пожал плечами.

– Как мне сообщить? Что вы отказались?

– Они прекрасно знают, что я аналитик, а не убийца, – возразил Тимур, – так и скажите. Мы не думали, что его так плотно охраняют. Эта пара – Лучано и Амелия – всегда рядом с ним. Они офицеры полиции. И мне кажется, что мы просто не имеем права так глупо подставляться. Не говоря уже о том, что это может навредить всей организации.

– Я обязан доложить о нашем разговоре, – сказал с некоторым сожалением Сапронов.

– Это ваше право, – Караев повернулся и вышел.

За столиком сидела Элина. Она была явно недовольна его долгим отсутствием.

– Что-нибудь случилось? – спросила она.

– Нет, все в порядке, – он даже сумел улыбнуться. – Кто-нибудь звонил?

– Снова позвонила Линда. Они будут ждать нас завтра в ресторане «Энотека Пинчиорри». Это лучший ресторан города. Он находится недалеко отсюда, у церкви Санта-Кроче.