Николай открыл рот и с ужасом посмотрел на сестру. Валерия укоризненно покачала головой. А я сообразила, что сказала абсолютную чушь. Но Маша отреагировала спокойнее. Истерика – не ее стиль. Я видела, как дрогнула ее рука, но вопрос она задала абсолютно ровным тоном:

– Вы думаете, такое не исключено?

– Извините, я сказала, не подумав. – Что мне еще оставалось? – Они обязательно позвонят. Просто хотят потянуть время, чтобы мы больше понервничали и скорее согласились на их условия.

– Может, его похитили чеченцы? – снова вмешался Николай.

Маша посмотрела на него и покачала головой:

– Почему чеченцы? Разве у вас был бизнес с чеченцами?

– Нет. Но они обычно воруют известных бизнесменов… – почувствовав, что его не прерывают, он хотел что-то добавить, но Маша, поморщившись, резко его остановила:

– Хватит! Я и так схожу с ума. Ты, видимо, решил добить меня окончательно. Скажите, Ксения, как нам все правильно сделать? Мы оформим договор и заплатим вам за ваше время. Валерия звонила мне и сказала, что вы в отпуске. Значит, у вас есть время?

– Только две недели.

– Если вы хоть что-то узнаете, мы будем вам очень благодарны. И конечно, оплатим все ваши расходы. Может, мы поймем хотя бы, куда он мог уехать или кто его мог похитить. Валерия заедет к вам в офис и оформит договор.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, – напомнила я, доставая блокнот и делая в нем пометку. Я пишу собственным шифром, и, кроме меня, никто его не поймет.

В коридоре послышался какой-то шум. Валерия испытывающе взглянула на Машу. Та потушила сигарету, покачала головой, встала и, выходя из гостиной, пояснила:

– Опять Катя не спит.

С моего места было видно, как она прошла по коридору. Затем послышался ее голос. Маша уговаривала дочь подняться наверх, в спальню. Наконец раздались их шаги по лестнице.

– Катя тоже переживает, – вставила Валерия, – все время спрашивает, где ее папа. Бедная Маша держится из последних сил.

– Я бы всех этих черномазых выселил из столицы, – сжал кулаки Николай. – Это кто-нибудь из них решил таким образом заработать. Если не чеченцы, то все равно какие-нибудь кавказцы – вся эта криминальная публика. Гнать их нужно из Москвы.

– Вы уверены, что вашего родственника похитили? Ему кто-то угрожал? У него есть враги? – поинтересовалась я.

– Какие у Вадима могут быть враги? – Пользуясь отсутствием сестры, Николай взял со столика на колесах, стоящего в углу, большую бутылку коньяка и налил себе в пузатый бокал. – Хотите коньяка? – спросил он.

– Нет, спасибо.

– У него нет врагов. Его все уважают и все боятся. Это такой мужик! Ему сам президент компании завидует. Понимает, что Вадим – настоящий специалист. Профессионал. Все спорные вопросы в компании он решает. И бабы его любят. Простите, женщины.

– В вашей компании или вообще?

– Везде. И у нас, и в других местах.

– А ваша сестра знает о его популярности?

– Конечно, знает, – усмехнулся Николай, выпив коньяк. – Она же не дура, понимает, что настоящий мужик имеет право иногда расслабляться. Но он хороший муж и хороший отец. А его девочки на стороне – это не проблема жены. Каждый мужчина может себе позволить… – Тут он увидел входящую Машу и сразу замолчал.

– Договаривай, – разрешила сестра, усаживаясь рядом со мной. – Ты как был дураком, так дураком и остался. А вы, Ксения, на него внимания не обращайте. Тоже мне «певец свободной любви»! Только Николай прав. Если мужчина занимает такую должность, если у него есть деньги, он обязательно пользуется успехом у женщин. Его внешность и характер интересуют их меньше всего. Самое главное – его кошелек. И тут мой брат прав. Я не совсем дура, в отличие от него. Но Вадим не мог убежать к другой женщине и забыть про нас с Катей. Это невозможно. Он не стал бы прятаться, это совсем другой человек. Он сказал бы мне обо всем открыто. Какие еще вопросы вы хотели мне задать?

– Вот эти и хотела. У него есть враги?

– Я не знаю. Никого не знаю.

– А долги?

– Никогда в жизни не было. Он ненавидит долги. И гордится, что никогда никому не был должен.

– Когда Вадим Евгеньевич уезжал от вас, вы ничего подозрительного не заметили? Я имею в виду, когда он вылетал из Швейцарии. Ведь он вернулся в Москву раньше вас на два дня. Как он объяснил срочность своего выезда?

Маша удивленно, нет, даже изумленно взглянула на меня. Затем посмотрела на Валерию, потом на Николая. Я поняла этот взгляд. Он красноречиво говорил: «И эту идиотку вы привезли ко мне?»

– Вы считаете, что он должен каждый раз объяснять мне, почему ему надо срочно вернуться в Москву? – спросила она. – Дорогая Ксения, вы, очевидно, не совсем представляете себе характер работы предпринимателей такого масштаба. У Вадима Евгеньевича могут быть дела, о которых он не обязан никому докладывать.

Меня посадили на место. Я со своим заработком в три тысячи долларов, который казался мне очень большим, и мой муж Виктор, с его десятью или пятнадцатью тысячами для этих людей были почти нищими. У них другой масштаб и другое восприятие реальности. Я почувствовала себя горничной, которой выговаривает хозяйка. Подумала: нужно послать всех к чертовой матери и прямо сейчас уехать. Но с другой стороны, это так интересно! Может, у меня действительно есть какие-то задатки для такого рода расследований?

– Давайте я начну прямо сегодня, – предложила я хозяйке дома, сдержав свои эмоции. – Сейчас только девять часов вечера. Может, я прямо сейчас поеду и поговорю с секретарями вашего мужа? Чтобы не откладывать в долгий ящик?

Маша посмотрела на брата. Тот пожал плечами, поставил бокал на стол и достал телефон. Набрал номер, долго ждал ответа. Понятно, он был не очень доволен. В этот момент я посмотрела на его сестру. Она была недовольна еще больше. Весь ее вид говорил: «Даже такое поручение он не может нормально выполнить». Николай чертыхнулся и набрал другой номер.

– Что случилось? – полюбопытствовала Маша.

– У Эсмиры телефон отключен, – пояснил он. – Наверное, она уже дома. Сейчас наберу Лену.

На Машу было лучше не смотреть. Одарив брата ледяным взглядом, она уже явно сожалела, что связалась с нами. Со всеми троими.

– Лена, – быстро заговорил Николай, – ты где находишься? Мы должны с тобой срочно увидеться. С тобой хочет поговорить адвокат. Нет, это адвокат Маши. Женщина. Она хочет с тобой срочно встретиться. – Он прикрыл рукой аппарат и обратился ко мне: – Как ваша фамилия?

– Ксения Моржикова.

– Моржикова, – повторил он в трубку. – Где ты будешь через час? А через два? Где? Хорошо, я знаю. Мы туда приедем. Вдвоем. Вместе с Моржиковой. До свидания. Она будет в клубе «Зеленый кайман», – пояснил мне Николай. – Это хороший клуб. Там всегда много людей.

– Сука! – зло процедила сквозь зубы Маша. – У нее шеф пропал, а она ночью по клубам ходит. Вот дрянь! И не называй меня больше Машей. Для них я не Маша. Будь добр называть меня по имени-отчеству, когда говоришь обо мне с обслуживающим персоналом. Лена, по-моему, не очень сожалеет об исчезновении Вадима Евгеньевича. Мерзавка. А он столько для нее сделал!

Вот здесь я с ней решительно не могла согласиться. Чем люди богаче, тем больше они требуют от подчиненных, как будто покупают заодно и их лояльность и преданность. Должно же быть по-другому: вы платите деньги, а мы на вас работаем. Вот и все отношения. Никто не обязан никого любить. Если пропадет мой Розенталь, я в этот же день отправлюсь в лучший ресторан. Только с условием, чтобы наша компания существовала и дальше. Увы, у нас не строительный бизнес. У адвокатов ценят их профессионализм. Без