Он удивленно пожал плечами, разрывая записку. Оставалось только поражаться умению Сергея Валентиновича. Откуда он мог знать, когда они вылетают в Гавану, если они сами это точно не знали и лишь вчера поменяли билеты на сегодняшнее число. Воистину его наставник был Мастером своей профессии.

Через полтора часа самолет приземлился в Гаване. Они наконец прибыли на Кубу. Бернардо подумал, что всегда мечтал побывать именно здесь.

Он сидел на берегу бассейна, наслаждаясь табаком. Врачи давно запретили ему курить, но он не обращал внимания на эти запреты, продолжая выкуривать по две пачки в день. Хотя в последние годы ему было достаточно непросто. Генеральской пенсии не всегда хватало даже на хорошие сигареты, не говоря уже обо всем остальном. Теперь, за последние несколько лет впервые выехав в загранкомандировку, он наслаждался давно забытым комфортом, хорошим табаком и лучшими сортами виски. Нужно отдать ему должное — никакой комфорт не мог заменить ему работу, и, находясь в привычной стихии, он буквально купался в энергетике разведслужбы, испытывая наслаждение от разработки и внедрения в жизнь хитроумных планов. Это должно стать его лучшей операцией, твердо решил он для себя. Он покажет всем, как нужно и можно работать. Он утрет нос соплякам, пришедшим вместо него в разведку.

Правда, в одном случае уже произошел досадный сбой. Но это была скорее физиология, чем разведка. Он вызвал к себе в номер двух девушек из тех, которых заказывают на всю ночь, чтобы вспомнить былые ощущения, и позорно провалился. Девушки оказались опытными, они деликатно молчали и в меру своих сил пытались помочь ему. Но когда не получается, значит, не получается. Тут уже никакая помощь не спасет положения. Он прогнал их почти сразу, как только понял, что все попытки тщетны. И всю ночь пил не переставая. Он впервые понял, что действительно постарел, очень сильно постарел. И впервые почувствовал себя стариком. С женой у него, правда, все получалось нормально. Может, это была просто наработанная привычка или супруга делала вид, что все в порядке, щадя его самолюбие.

Но мозги его работали, как прежде. Даже лучше, чем прежде. Он это должен доказать всем своим коллегам. Теперь, сидя на берегу моря перед огромной бутылкой виски, в белых шортах и цветной майке, он наслаждался хорошим табаком, уже осознав, что про красивых женщин ему нужно забыть раз и навсегда. Правда, оставалась еще Ирина. Эта верная сука безотказна, подумал он. Он мог попросить и ее. Но не хотел. Унижение, испытанное ночью, столь сильно поколебало его, что он боялся проявить слабость перед своей сотрудницей и не хотел рисковать.

Постарел, подумал он с внезапной злостью. Уже постарел. А он всегда считал себя еще сравнительно нестарым человеком в хорошей физической форме. Природу не обманешь, подумал он. Ему уже столько лет. Он ведь еще помнил приход «университетской гвардии» Шурика Шелепина. Тогда из КГБ убрали слишком одиозного Ивана Серова и вместо него назначили молодого Шелепина, которого позже сменил не менее молодой Владимир Семичастный. Оба Председателя КГБ взяли резкий курс на омоложение кадров, начали избавляться от сталинских «чекистов», зачастую не имевших даже высшего образования.

Но подлинным триумфом для КГБ стали годы правления Юрия Андропова. Ни основатель ВЧК — ГПУ Феликс Дзержинский, ни его преемник Вячеслав Менжинский, никто из остальных девятнадцати руководителей КГБ СССР не продержался на своем посту столько, сколько сидел в кресле руководителя самой грозной и самой могущественной спецслужбы мира Юрий Владимирович Андропов.[17]

Это были лучшие годы его жизни. На разведку не жалели никаких денег. Нелегалы засылались сотнями, осведомители вербовались тысячами. Миллионы долларов уходили на поддержку зарубежных левых движений, потенциально поставлявших массовую агентуру для стран советского блока. Советские резиденты во многих странах мира стали фактическими советниками глав государств, помогая проводить нужную для страны политику. Спустя много лет появятся тысячи томов мемуарной литературы, где успехи советской разведки будут замалчиваться, искажаться и просто предаваться забвению. Но на самом деле эпоха Андропова ознаменовалась невиданными достижениями его ведомства.

И если во внутренней политике Андропов предпочитал не доводить дело до откровенного разрыва с Западом — избегая ненужных казней и репрессий, то во внешней политике основной упор был сделан на массовость агентуры, когда в ряде стран даже среди высших военных чинов и руководителей разведки оказались люди Кремля. Андропов стал идеальным руководителем для нового, перестроившегося КГБ — умным, дальновидным, интеллигентным и образованным человеком. Именно при нем Чернов и сделал свою головокружительную карьеру, став полковником, когда сумел отличиться в ряде стран Африки и Латинской Америки. Андропов высоко ценил своего сотрудника. Когда вместо него Председателем КГБ стал его бывший помощник и многолетний руководитель советской разведки Крючков, Чернов стал генералом.

Теперь он ждал приезда Ирины, которая должна была сообщить ему последние новости из Мехико. За спиной послышались шаги. Он даже не обернулся. Все равно в комнате сидит Митя и в случае необходимости просто уберет неприятного гостя. Но по характерным ударам каблучков он понял, что пришла женщина.

— Здравствуй, Ирина, — сказал он, не поворачивая головы.

— Вы видите затылком? — спросила женщина, подходя к нему. На ней было легкое платье, роскошные черные волосы были рассыпаны по плечам.

— Садись, — показал он ей на соседний стул.

— Привет, Митя! — крикнула она, усаживаясь на стул. Появившийся на втором этаже их небольшой виллы Митя, узнавший женщину, махнул рукой и снова исчез в своих апартаментах. Они сняли эту виллу на два месяца для координации действий всей группы.

— Выпьешь виски? Холодное со льдом? — спросил старик.

— Давайте, — согласилась Ирина, — жарко очень. Я, пока ехала в автомобиле, вся запарилась. Вы были правы — нужно было брать закрытый автомобиль с кондиционером. А то эти открытые седаны хороши только на рекламных роликах.

— Когда ты выехала из города?

— Четыре часа назад, — удивилась женщина. Старик налил ей виски, положил лед, протянул стакан. И когда женщина наклонилась, чтобы его взять, больно дернул ее другой рукой за ухо.

— Больно, — закричала Ирина. — Сергей Валентинович, больно ведь.

— Не нужно врать, — удовлетворенно сказал он, — из Мехико до нашей виллы два с половиной часа езды. Терпеть не могу, когда мне врут. Скажи честно, в магазин заезжала?

— Я в автомобильную пробку попала, в трафик, — пожала плечами женщина.

— Сейчас я попрошу Митю посмотреть в твоей машине, нет ли там каких-нибудь пакетов.

И только тогда Ирина очаровательно улыбнулась.

— Вы же все понимаете, Сергей Валентинович. Я купальник себе новый искала. Вчера по телевизору рекламировали, вот я и решила заехать.

— Ох, какая ты сука, Ирина, — ласково сказал Чернов, — каждый раз, когда с тобой сталкиваюсь, я думаю, откуда такие, как ты, стервы, берутся. Врешь на каждом шагу. А про мужчин твоих я и не говорю. Вчера даже Митю соблазнила. А он вообще женщин не особенно жалует.

— Это он вам сказал?

— Это я догадался.

— Придираетесь вы ко мне, Сергей Валентинович. Но ведь стрелять в «Маркиза» мне поручили, а не вашему Мите. А если бы я промахнулась и чуть выше попала? Так и ходил бы наш «Маркизик» без своих яиц. А они у него то, что надо.