– Я не крал лошадь! Я честно ее купил!

– На фальшивые деньги. Видишь ли, с формальной точки зрения это кража.

– Но эти райну сделаны из чистого золота!

– Райну? – Патриций покрутил одну из монет в пальцах. – Значит, вот как они называются? Интересно. Но, как ты сам заметил, они не больно-то похожи на доллары…

– Ну разумеется…

– Ага! Сам признался!

Ринсвинд открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и сжал губы.

– Вот именно. И ко всему, естественно, добавляется моральное оскорбление, сопутствующее трусливому предательству. Ты предал гостя наших берегов. Стыдись, Ринсвинд!

Патриций неопределенно махнул рукой. Стражники, стоявшие у Ринсвинда за спиной, отступили, а их капитан сделал несколько шагов вправо. Ринсвинд внезапно почувствовал себя очень одиноким.

Говорят, когда должен умереть волшебник, Смерть приходит за ним лично (здесь не мешало бы заметить, что на Диске Смерть – мужского рода), вместо того чтобы возложить исполнение этой обязанности на кого-нибудь из своих подчиненных, вроде Чумы или Глада, как оно обычно бывает. Ринсвинд нервно оглянулся, ожидая увидеть высокую фигуру в черном [4].

Что за тень мелькнула там, в углу?

– Но я могу проявить милосердие, – добавил патриций.

Тень испарилась. Ринсвинд поднял глаза, и на его лице отразилась безумная надежда.

– Да? – выдохнул он.

Патриций снова махнул рукой. Стражники быстренько покинули залу. Оставшись наедине с верховным правителем двоединого города, Ринсвинд немного пожалел, что они ушли.

– Подойди сюда, Ринсвинд, – поманил патриций и указал на вазу со сладостями, стоящую на невысоком ониксовом столике рядом с троном. – Засахаренную медузу не желаешь?

– М-м-м, – протянул Ринсвинд. – Нет, пожалуй.

– А теперь я хочу, чтобы ты очень внимательно выслушал то, что я тебе скажу, – дружелюбно произнес патриций. – Иначе ты умрешь. Очень интересным манером. Не сразу. И пожалуйста, прекрати ерзать. Поскольку ты где-то в чем-то волшебник, тебе, конечно, известно, что мы живем в мире, имеющем, так сказать, форму диска? И что, по слухам, у дальнего края существует континент, который, несмотря на небольшие размеры, равен по массе всем мощным пластам земли в нашем полукружии? Согласно древней легенде, это объясняется тем, что в значительной степени он состоит из золота. Ты знал об этом?

Ринсвинд кивнул. Кто ж не слышал о Противовесном континенте? Некоторые моряки даже верили в эти детские сказки и отправлялись на его поиски. Судьба таких путешественников была проста: либо они возвращались с пустыми руками, либо не возвращались вовсе. Должно быть, попадали в пасть к гигантским черепахам, как считали серьезно настроенные мореплаватели. Потому что Противовесный континент был не более чем радужным мифом.

– На самом деле этот континент существует, – продолжал патриций. – Хоть он и не состоит из золота, этот металл довольно распространен в тех краях. Большая часть массы континента приходится на долю обширных залежей октирона, расположенных глубоко в земной коре. И для такого проницательного ума, как твой, должно быть очевидным, что существование Противовесного континента представляет смертельную угрозу для нашего народа… – Он остановился, глядя в раскрытый рот Ринсвинда. Вздохнул. – Ты уверен, что следишь за моими рассуждениями? – уточнил он.

– Аг-ха, – кашлянул Ринсвинд, сглотнул и провел языком по губам. – То есть да. Я имею в виду… ну, в общем, золото…

– Понятно, – ласково кивнул патриций. – Возможно, ты считаешь, что стоило бы отправиться на Противовесный континент и привезти оттуда целый корабль золота?

Ринсвинд заподозрил какой-то подвох.

– Да? – рискнул он.

– Тогда представь себе, что у каждого человека на берегах Круглого моря появится собственная гора золота. Хорошо это будет или плохо? И что случится потом? Подумай как следует.

Ринсвинд наморщил лоб и подумал.

– Мы все станем богатыми.

Температура в помещении резко понизилась. Очевидно, предположение Ринсвинда оказалось неверным.

– Что ж, могу сказать тебе, Ринсвинд, что между правителями Круглого моря и императором так называемой Агатовой империи существуют некие связи, – продолжал патриций. – Только связи эти весьма тонки. Нас с империей почти ничего не связывает. То, что есть у нас, им не нужно, а то, что имеется у них, мы не можем себе позволить. Это очень старая империя, Ринсвинд. Старая, хитрая, жестокая и очень-очень богатая. Так что лишь время от времени мы обмениваемся скупыми посланиями. С помощью альбатросовой почты. И одно такое письмо пришло сегодня утром. Некий подданный императора вбил себе в голову посетить наш город. Похоже, им всецело завладела мечта побывать у нас. Только сумасшедший согласится снести все тяготы путешествия по Заворотному океану ради того, чтобы всего-навсего посмотреть на какой-то там городишко. И тем не менее. Он высадился сегодня утром. Он мог бы встретить великого героя, искуснейшего из воров или выдающегося ученого мудреца. Но он встретил тебя. Мало того, нанял тебя гидом. И ты, Ринсвинд, станешь у этого зрителя гидом. Ты позаботишься о том, чтобы Двацветок вернулся домой под огромным впечатлением от нашей небольшой родины. Ну, что ты на это скажешь?

– Э-э, спасибо, ваша милость, – обреченно промямлил Ринсвинд.

– Однако есть еще одно обстоятельство. Очень не хотелось бы, чтобы с нашим маленьким гостем случилось что-нибудь непредвиденное. Да помилуют нас боги, если он, к примеру, случайно умрет. Это будет бедствием для всей нашей страны, поскольку агатовый император заботится о своих подданных и может стереть нас с Диска одним мановением руки. Простым мановением. А что тогда будет с тобой, Ринсвинд?… Мы не станем дожидаться прибытия огромного наемного флота Агатовой империи. Эти несколько недель мои слуги будут вплотную заниматься твоей персоной в надежде, что мстительные капитаны, добравшись сюда, сменят гнев на милость при виде твоего еще шевелящегося тела. Существуют определенные заклинания, которые способны помешать жизни разлучиться с телом, как бы плохо с последним ни обращались… О, вижу по твоему лицу, что на тебя наконец-то снизошло озарение.

– Аг-ха.

– Извини, не расслышал.

– Да, ваша милость. Я, э-э, обо всем позабочусь, то есть постараюсь позаботиться, я хочу сказать, попробую приглядеть за ним и прослежу, чтобы он не попал в беду.

«После чего мне можно будет наниматься жонглировать снежками в преисподней. Думаю, у меня получится», – горько проговорил он внутри своего черепа.

– Грандиозно! Насколько мне известно, между тобой и Двацветком уже установились дружеские отношения. Превосходное начало. Когда он целым и невредимым вернется к себе на родину, вот увидишь, я в долгу не останусь. Скорее всего, я даже сниму с тебя обвинения. Спасибо, Ринсвинд. Можешь идти.

Ринсвинд решил не заикаться о том, чтобы ему вернули оставшиеся пять райну. Он осторожно попятился.

– Да, вот еще что, – спохватился патриций в тот момент, когда волшебник нащупал дверную ручку.

– Слушаю, о повелитель, – с замиранием сердца отозвался Ринсвинд.

– Надеюсь, ты не станешь помышлять о том, чтобы ускользнуть от своих обязанностей и сбежать из города. По-моему, ты прирожденный горожанин. Кроме того, можешь не сомневаться, правители остальных городов будут ознакомлены с содержанием нашего разговора еще до наступления сумерек.

– Уверяю, ваша милость, такая мысль и в голову мне не приходила.

– Неужели? Тогда на твоем месте я подал бы на свое лицо в суд. За клевету.