«Я знаю, что за „Боем с Тенью“ прячутся он и Рико, — призналась она себе. — У них свой, особый стиль, и, как бы они его ни маскировали, я-то их узнаю в любом образе».
Где-то год назад, когда «Бой с Тенью» нагло прорвался на их канал, перекрыв другие программы, Беатрис чуть было не подошла к Рико. Но потом одумалась: они явно имеют причины, по которым избегают приглашать ее. Чтобы скрыть обиду, она с головой погрузилась в
«Им был нужен кто-то на другой стороне баррикад, — подумала она. — Я — их последний джокер».
Вчера ее срочно вызвали на замену Бена в «Новостях» и подсунули текст: «…Бен Озетт… работает над сенсационным материалом в Сафо…» Но она-то знала, что он работает лишь по звездодням (как и все последние шесть недель) в ставке директора. А «материал» — это Криста Гэлли. И вся «сенсация» готовится под неусыпным надзором Флэттери.
«Он был там, когда Криста исчезла, однако его имя не упоминается ни в одной сводке. Но ведь он тоже исчез. И головидение почему-то это скрывает!»
Беатрис стало страшно. Приказ скрыть отсутствие Бена придавал всей ситуации какую-то жуткую окраску.
Ей-то казалось, что и Бен, и Рико, и она сама уже притерпелись к тому, что мир вокруг них рушится. «Мы — свидетели, которым хорошо заплатили, — говаривал Бен. — И это мы — глаза и уши народа».
«Нет, мы — прожектора, — зло смеялся в ответ Рико. — Мы не свидетели, мы прожектора!»
Беатрис покорно прочитала в эфире навязанный ей текст, поскольку времени на вопросы не было. Только теперь она поняла, насколько обдуманным было решение ее товарищей. За ней никто не охотится. У головидения были огромные возможности, и она дала себе слово, что использует их все до единой для того, чтобы не дать Бену сгинуть.
«Но ведь он сейчас уже больше не свидетель, — остерегла она сама себя. — Он собирается разрушить этот мир».
Ах, как она его любила! И как долго! Когда-то. А может, когда-то им просто было хорошо вместе, а лишь теперь она поняла, что любит его? Нет, страсть тут уже давно ни при чем… Просто-напросто они плечом к плечу прошли через столько чужих бед и обид, что тем, кто этого не видел, просто не понять подобного братства. Но потом появился Дварф Макинтош. Именно в тот момент, когда Беатрис уже твердо решила, что больше никогда… И вновь страсть накрыла ее с головою.
Беатрис поморгала, чтобы унять в глазах резь хронического недосыпа. Заставила себя сесть (чертовски неудобная железная скамья! ) и прикрыла ладонью глаза, чтобы защитить их от резкого света лампы. Рядом раздался деликатный кашель: это охранник. Как бы ей хотелось оказаться в своем офисе на орбите уже сейчас! Без всяких там перелетов и формальностей. Ее офис находился всего в паре десятков метров от штаба Контроля над течениями и от резиденции доктора Дварфа Макинтоша. Теперь ей хотелось думать только о Маке и о том, что их разделяет всего пара часов полета на челноке.
Беатрис устала. И начала она уставать уже много недель назад. И уже чувствовала, что больше не в силах тянуть лямку, что уже больше не может без отдыха. Но с тех пор, как директор заставил ее разрываться между «Новостями» и проектом, у нее не было ни секунды, чтобы присесть хоть на минутку и осознать свою усталость. А сегодня ей предстоял эфир сразу в трех программах.
Самые совершенные механизмы из построенных человечеством трудились, чтобы отвезти ее на орбиту. Когда Беатрис впервые взлетела над Пандорой, она осознала всей кожей: никто и никогда не сможет достать ее здесь, в ее офисе на орбите. Даже сам Флэттери.
Сирена над головой взвыла еще раз, и в ее голосе Беатрис послышалась тоска почти живого существа. Последний звонок. Почему-то ей снова вспомнился таинственно исчезнувший Бен. А может, его уже нет в живых? Он больше не был ее любовником, но тем не менее он был отличным парнем! Беатрис потерла глаза.
Но тут в зал ожидания вошел капитан охраны — молоденький красавчик с длиннющими ресницами. Он вежливо, но без намека на улыбку склонил голову:
— Обследование закончено. Приношу вам свои извинения. Теперь вам следует подняться на борт.
Беатрис встала со скамьи и только сейчас заметила, как ужасно помялся во время сна ее наряд.
— Мне до сих пор не вернули мою аппаратуру и записи. Мне может нагореть, если…
Капитан прервал ее тираду, поднеся палец к губам. На руках у него было всего по три пальца (включая большой), и Беатрис попыталась сообразить, на каком именно острове он родился и зачем его создали именно таким.
«Оркас? Камано?»
Он широко улыбнулся, демонстрируя отличный набор острых клыков, — по слухам, такая улыбка была отличительным признаком частей особого назначения, которые сами себя окрестили Челюстями.
— Ваши вещи уже на борту, — сообщил капитан. — Вы настолько знамениты, что мы легко опознали ваш багаж. Вам будут выделены отдельная каюта и собственный телохранитель.
— Но…
Но он уже подхватил ее за локоть и повлек к выходу.
— Мы задерживаем отправку. Ради проекта, поторопитесь.
Как только они оказались в переходе, охранник тут же подпихнул Беатрис к ближайшему шлюзу.
— Минуточку, — возмутилась она. — Я думала, что…
— На борту вас ждет ваша работа, — ухмыльнулся капитан. — Я уполномочен сообщить вам, что вы выходите сегодня в специальном выпуске «Новостей» сразу по прибытии на орбиту. Короче — еще до ланча.
И он протянул ей диктофон, который она привыкла носить на поясе у бедра.
— Вся необходимая вам информация здесь, — и капитан широко улыбнулся.
