искать росу в тени обеденного стола.

Внезапно во дворе появился слуга.

— Мой герцог, делегация прибыла. Она уже в космопорту!

Лето резко встал, смахнув со стола тяжелую металлическую папку, которая с грохотом упала на каменные плиты двора. Слуга поспешно наклонился, чтобы поднять папку, но Лето отстранил его. Тяжелый предмет упал на бабочку и убил ее. Его небрежность стоила жизни невинному созданию. Лето опустился на колени рядом с мертвым насекомым и неподвижно простоял несколько секунд.

— Вы хорошо себя чувствуете, мой герцог? — обеспокоенно спросил слуга.

Лето выпрямился и ногой отодвинул папку в сторону. Лицо его приняло стоическое выражение.

— Сообщите делегации, что я приму ее в своем кабинете, а не в космопорту, как было оговорено ранее.

Слуга поспешил выполнять приказание, а Лето, наклонившись, поднял мертвую бабочку и осторожно положил ее между листами папки. Тяжелый металл раздавил тело насекомого, но крылья сохранили свое великолепие. Лето решил поместить бабочку в футляр из прозрачного плаза и поставить в своем кабинете, чтобы всегда помнить, как легко истребить красоту, проявив минутную небрежность…

Лето, одетый в черную форму и зеленый головной убор, украшенный знаками герцогского достоинства, поднялся из-за деревянного письменного стола. Он поклонился вошедшим пятерым женщинам в черных накидках, ведомым пожилой седой дамой с суровым лицом, впалыми щеками и ясными живыми глазами. Взгляд Лето невольно задержался на идущей следом юной бронзоволосой красавице. Потом герцог снова посмотрел на предводительницу.

— Я Преподобная Мать Элен Гайус Мохиам. — В лице женщины не было враждебности, но она не улыбалась. — Благодарю вас за разрешение говорить с вами, герцог Лето Атрейдес.

— Обычно я не соглашаюсь на встречи без заранее проведенных переговоров, но поскольку вы редко обращаетесь ко мне с подобными просьбами, я решил сделать исключение. — По совету Туфира Гавата Лето решил с самого начала вывести членов делегации из равновесия.

Слуга затворил дверь личного кабинета, и Лето жестом указал гостьям на ментата.

— Преподобная Мать, позвольте представить вам начальника моей охраны Туфира Гавата.

— А, это знаменитый мастер убийств, — произнесла Мохиам, посмотрев в глаза Гавату.

— Это всего лишь неофициальный титул. — Полный неприятных подозрений, Гават коротко склонил голову. В воздухе повисла напряженность, и Лето не знал, как с ней справиться.

Женщины расселись по предложенным креслам, и Лето поймал себя на том, что не может отвести взгляд от молодой красавицы, которая осталась стоять. На вид ей можно было дать не больше семнадцати лет; широко посаженные глаза на овальном лице, слегка вздернутый нос и полные чувственные губы. Вела она себя с царственным достоинством. Видел ли он ее раньше? Лет не мог с уверенностью ответить на этот вопрос.

Мохиам посмотрела на девушку, которая напряженно стояла посреди комнаты, и они обменялись серьезными, полными скрытого смысла взглядами.

— Это Сестра Джессика, талантливая послушница, обученная очень многим вещам. Мы хотим представить ее вашему Дому и дать ей наши рекомендации.

— Представить ее нам? — В голосе Гавата прозвучали резкие нотки. — Как слугу или как вашего шпиона?

Девушка зло посмотрела на него, но тотчас же снова потупила взор, скрыв свое возмущение.

— Она может быть супругой или настоящим генератором идей. Это решать герцогу. — Мохиам намеренно не обратила внимания на обвиняющие интонации ментата. — Сестры Бене Гессерит доказали свою способность быть хорошими советниками для многих Домов, включая Дом Коррино.

Она смотрела в глаза Лето, не упуская из виду маневры Гавата.

— Сестра может наблюдать и делать свои выводы и умозаключения… но это не делает ее шпионкой. Многие аристократы считают наших женщин прекрасными спутницами — умными, красивыми, сведущими в искусстве…

Лето перебил женщину:

— У меня уже есть наложница, которая к тому же мать моего ребенка.

Он взглянул на Гавата и понял, что ментат быстро обрабатывает новые данные.

Мохиам понимающе улыбнулась.

— Такой важный человек, как вы, может иметь больше, чем одну женщину, герцог Атрейдес. Вы ведь еще не выбрали себе жену.

— В отличие от императора я не держу гарем.

Другие сестры начали выражать нетерпение, и Мохиам тяжело вздохнула.

— В традиционное понимание слова «гарем», герцог Лето, включаются все женщины, за которых несет ответственность мужчина. Это и сестры, и мать, и наложницы, и жены. Слово «гарем» не имеет сексуального смысла.

— Словесная игра! — прорычал Лето.

— Вы хотите играть в эти игры или желаете заключить сделку, герцог Лето? — Мохиам оглянулась на ментата, словно решая, насколько откровенной можно быть в его присутствии. — Мы внимательно следим за положением дел в Доме Атрейдесов. От нашего внимания не ускользнул также и заговор, составленный против вас много лет назад.

Едва заметным движением Гават привлек внимание Лето. Герцог подался вперед.

— Какой заговор, Преподобная Мать?

— Прежде чем мы откроем эту жизненно важную информацию, нам с вами следует прийти к взаимопониманию. — Лето нисколько не был удивлен таким поворотом дела. — Не слишком ли много мы просим взамен?

Ситуация требовала немедленного разрешения, и Мохиам решила было применить Голос, но потом воздержалась, поняв, что это не удастся скрыть от ментата. Джессика продолжала стоять в центре кабинета, будто выставленная на всеобщее обозрение.

— Любой другой аристократ был бы рад иметь такую красивую девушку у себя… в любом качестве.

Мысли Лето смешались. Ясно, что они хотят иметь на Каладане своего человека. Но для какой цели? Просто для распространения своего влияния? Но зачем им так беспокоиться? Тессия уже здесь, если уж им так нужен шпион. Дом Атрейдесов пользуется влиянием и уважением, но все же мы не имеем большой власти в Ландсрааде.

Почему именно я попал в сферу их интересов? И почему мне так усиленно показывают именно эту девушку? Лето встал, обошел вокруг стола и протянул руку в сторону Джессики.

— Подойди ко мне.

Грациозным шагом девушка пересекла кабинет и подошла. Она была на голову ниже герцога, безупречно чистая кожа излучала здоровье. Остановившись, Джессика, не мигая, стала смотреть в глаза Лето.

— Я слышал, что все Сестры Бене Гессерит — ведьмы, — сказал герцог, проведя пальцем по бронзовым шелковистым волосам Джессики.

Она выдержала его взгляд и произнесла тихим нежным голосом:

— Но у нас тоже есть душа и тело. — Губы ее были чувственными и зовущими.

— И чему же научили вашу душу и тело? Она отразила его провокационный вопрос с безмятежным спокойствием:

— Нас научили хранить верность… давать наслаждение в любви… рожать детей.

Лето посмотрел на Туфира Гавата. Старый воин уже вышел из транса и согласно кивнул, давая понять, что не возражает против сделки с Бене Гессерит. Однако, обсуждая план проведения встречи, они договорились вести себя агрессивно, чтобы посмотреть, как Сестры Бене Гессерит поведут себя, испытывая психологический прессинг. Их надо было вывести из равновесия, чтобы ментату было легче наблюдать за ними. Кажется, сейчас появилась такая возможность.

— Я не верю, что Бене Гессерит может что-то дать, не требуя ничего взамен, — рявкнул герцог,