«Похоже, на азартные игры в Торговом Флоте и в Космическом Отряде одинаково косо посматривают, – подумал Питер. – И с тем же успехом с ними борются».

– Свежее мясцо прибыло, – с намеком сказал Джек Айерс, выразительно играя бровями. – Это коммандер Редер, и он поразвлечься желает.

Команда «Африки» посмотрела на Редера такими глазами, точно он был большой блестящей коробкой, какие обычно прибывают на Рождество.

– Мы в «динамику» играем, – сказал лопоухий парень с бескровной физиономией. – Начальная ставка двадцать.

Питер постарался не подать вида. Для тайной игры в «динамику» на такой посудине, как «Африка», двадцать было чертовски богато. Он почти расслышал, как Вик говорит «чик-чик». Тем не менее Редер достал денежный ордер и отдал его лопоухому. Тот сунул его в ридер, а когда он вернул его Питеру, одна из черных полосок стала на двадцать процентов белой.

Тут атмосфера заметно потеплела. Кто-то предложил Питеру фляжку, и он глотнул. После чего с трудом сдержал хрип. На вкус это был самый натуральный самогон, да еще похуже того, который подпольно по транспортам и по базам циркулировал.

– Спасибо, – просипел он. – Рад видеть, что у вас еще есть чем контакты зачищать. – Вокруг упаковочного ящика, который здесь использовали вместо стола, раздался дружный смех.

– Добро пожаловать в наше маленькое казино, – сказал лопоухий и с ухмылкой указал на ящик. – Вот кости. Попробуйте урвать свою долю.

Питер с ответной ухмылкой взял кости и на пробу их потряс, ожидая, пока другие сделают ставки. Кости были не совсем обычные – треугольные, и к тому же шесть штук. Игроки чередовали метание костей и сдачу карт. Самый неудачливый из бросающих становился сдающим, а самый удачливый возвращал свою ставку и забирал пятьдесят процентов всех остальных. Дальше, за картами, игроки обычно ставили понемногу из своего кармана, тогда как наблюдатели заключали групповые пари. Проигравший затем получал первую попытку с костями, а победитель забирал все, что было на столе.

В роду Питера все мужчины многие поколения служили либо в Космическом Отряде, либо в Торговом Флоте. И там, и там «Динамика» считалась практически официальной игрой. Редер учился этой игре у своего отца, который был старшиной в Космическом Отряде, и у дядюшки Денниса, который был инженером в Торговом Флоте. Оба они со слепым упрямством наставали на главенстве своих служб. И оба при этом знали и не стеснялись использовать все шулерские трюки, какие только могли быть в «динамике».

«Что ж, – подумал Питер, тряся кости в ладонях, – насколько я понимаю, здесь играют честно». Впрочем, он ощущал невыгоду своего положения в том, что одна рука у него была протезной, а другая – не сильнейшей. Это должно было примерно уравнять шансы. Вдумчивые наставники научили его так управлять вращением костей, чтобы почти всегда выходило то, что нужно. Учитывая минутные изменения искусственной гравитации и силы Кориолиса, это было очень и очень непросто. А теперь он к тому же лишился части того тонкого контроля. Но только части. Вдобавок за картами он блестяще умел делать каменное лицо.

Однако, судя по волчьим усмешкам, которые его окружали, если желание как-то могло влиять на результат, Питер мог бы считать, что ему сильно повезло, если бы на нем после этой игры хотя бы трусы остались. В такие вот моменты чувство превосходства над Космическим Отрядом у Торгового Флота просто в глаза бросалось. И, разумеется, рождало аналогичное чувство в ответ.

Готовясь, Питер в мертвой тишине еще немного побренчал костями, стараясь с ним сдружиться. «Ну давай, Редер, – думал он, – не подведи. Сделай это для своего рода войск». Тут он почувствовал, как жар приливает к лицу, и ухмыльнулся. Он твердо намерен был выиграть.

Питер резко бросил кости к переборке, и они с грохотом заскакали обратно по пластиковой глади ящика. Выпало двадцать одно – как раз то, что нужно. Он сумел сдержать ликующее «нате!» и даже умудрился не прибавить ни единого ватта к улыбке, которой он обвел ошарашенные и безмолвные лица. «Ничего, ребята, – подумал он. – Это просто случайность. Или типа того. В следующий раз я наверняка проиграю».

Джек Айерс облизал пересохшие губы и с вымученной веселостью произнес:

– Вот приятная неожиданность. Удача новичка. Такая обычно не затягивается.

Худая физиономия Вика имела удрученный вид.

– Ага, – кивнул он.

Питер поднял темную бровь.

– Ну-ну, ребята, уж вы-то точно знаете, как славным выигрышем наслаждаться. Послушайте, – тут он встал и отряхнул колени, – я просто думал немного скуку развеять. Но я не хочу лезть туда, где меня видеть не жаждут. Вы только скажите, и я свою ставку заберу. А потом мы сделаем вид, что меня тут не было. – Он пожал плечами. – Дело ваше.

Сперва Питер хотел сказать «я свой выигрыш заберу», но затем решил, что все эти деньги не стоят досады от тех мрачных взоров и недружелюбных ремарок, которые были ему в таком случае на все последующие три недели железно гарантированы.

Жизнь была слишком коротка, чтобы делать из всего битву. «Это я по крайней мере усвоил», – подумал Питер.

Его галантное предложение было встречено молчанием, благодаря которому стало отчетливо слышно, как в восьми черепных коробках вовсю толкутся разные мысли. Наконец женщина, вылитая статуя из индийского храма, если бы не вытянутое лицо и бандана на голове, сурово обронила:

– Играй.

Редер снова присел и без лишних слов бросил кости. Выпало девятнадцать. Храмовая статуя собрала кости и вернула их Питеру. Он немного ими побренчал, почувствовал, как краска приливает к лицу, и бросил. Опять выпало девятнадцать, что в точности совпало с его желанием и принесло ему сто двадцать как минимум.

Все взгляды впились в него; никто не улыбался.

«Похоже, я это сборище начисто радости лишил, – подумал Питер, одновременно посмеиваясь и тем самым опровергая свою мысль. – Случалось мне в более забавные катастрофы попадать».

Вслух он сказал лишь:

– Ну мне и везет!

Какой-то момент настроение в кладовке балансировало на лезвии ножа между мрачной враждебностью и игроцким лихорадочным возбуждением. В итоге победила простая человеческая жадность, когда члены экипажа «Африки» прикинули, что смогут выиграть, если Питер сольет следующий бросок.

– Играй! – снова потребовала статуя из индийского храма. Не на шутку возбужденная, она тяжело дышала, отчего с ее комбинезоном, особенно в определенных местах, происходило нечто в высшей степени интересное.

Редер бросил и получил пять, бросил снова и повторил. Пять раз он бросал, и всякий раз прилив крови к лицу безошибочно сообщал ему, что он выиграет.

– Эта рука протезная, – сказал кто-то. – Давай другой. Питер с ухмылкой повиновался. Кости вылетели из его левой руки – и он опять выиграл.

– Эй, давай как раньше.

– Как скажете, ребята, – отозвался Питер и бросил правой. Наконец он сказал: «Это уже мистика» – и передал кости своей соседке. Затем он сделал на нее ставку и выиграл. К концу смены он обобрал их до нитки и за свою первую ставку получил четыре полных денежных ордера.

Когда они вытряхивались наружу, лопоухий волком глянул на Редера и спросил:

– Когда дашь нам шанс отыграться?

– Когда угодно, – ответил ему Питер. – И где угодно. – «В конце концов, – подумал он, – как говаривал мой папаша дядюшке Деу, на кону уже честь Космического Отряда стоит».

Лопоухий кивнул.

– Джек тебя приведет.

Когда они добрались до своих коек, Питер обсудил вопрос с Джеком.

– Да, конечно, – сказал старший механик. – Это уже в другом месте будет.