«Покажи мне, как это сделать».

«Тогда лучше я сам, нет времени. Смотри и учись… Вот так».

И прежде чем Райс-Майкл успел бы возразить, Димитрий уже сплел в сознании своем необходимые чары, не скрывая ничего из происходящего от Райса-Майкла, который все равно был не в силах ему помешать.

Сила Дерини была так велика, что он невольно отшатнулся, когда тот поднес правую руку к груди Альберта. Райс-Майкл чувствовал энергию, исходящую из его ладони, изливавшуюся из кончиков пальцев, и когда смертоносная рука приблизилась, он почти мог видеть ее призрачную огненную тень, которая устремилась вниз, отделившись от плоти, проникла в грудь гофмаршала и сжала огненные пальцы на пульсирующем сердце. Даже находясь без сознания, Альберт еще пытался сопротивляться. Худое лицо его исказилось от боли, тело выгнулось в агонии, ноги и руки судорожно забились. Казалось, он умирал очень долго, хотя, когда Райс-Майкл наконец пришел в себя, силясь подавить нервную дрожь, то осознал, что все это – и убийство, и чтение мыслей, предшествовавшее ему, не заняло больше минуты.

– Теперь последнее, – заявил Димитрий, бросив взгляд на Катана, который тут же подвел Фулька поближе.

Он коснулся руки Фулька, на мгновение закрыл глаза, а затем вновь устремил взгляд на неподвижное тело, распростертое на полу.

– Сэр Фульк, вам лучше позвать сюда лекаря, – произнес он негромко, ослабив ворот одеяния Альберта и выполняя все прочие действия, которых следовало бы ожидать отврача. – У него только что был удар. По-моему, что-то с сердцем.

Фульк покорно устремился прочь, и Катан проводил его до двери, а Райс-Майкл взглянул в лицо Дерини.

– Я знаю, что у тебя не было выбора, и все же хотел бы высказать свою благодарность, – произнес он негромко.

Димитрий пожал плечами.

– Я верно служу своему принцу, в то время как вы старались удержать престол Халдейнов. Я вполне понимаю, что двигало вами, и надеюсь, вы не поставите мне в вину мою преданность. Я думал, что хорошо сознаю опасность своего положения. По-прежнему не могу понять, как вашим друзьям удалось захватить меня и принудить служить вам, однако можете не сомневаться, что я вас не предам, ибо это мне не по силам. Я скорее умру, чем сделаю что-то вам во вред.

Шум шагов в коридоре не позволил им продолжить разговор, и Дерини торопливо коснулся руки Райса-Майкла.

«Встань! Никто не должен видеть, что ты стоишь здесь на коленях. Помни, все считают, что ты боишься Дерини. Когда будут спрашивать, отвечай туманно, но старайся говорить правду, – что Альберт привел меня сюда, дабы использовать чары истины и расспросить тебя о смерти Удаута. Что он также велел мне прочесть твои мысли, и ты возражал против этого. Ты ничего больше не помнишь, и знаешь лишь, что прошло немного времени. Что касается смерти Альберта, ты видел лишь, что с ним случился сердечный приступ, а я пытался ему помочь. Если они станут настаивать, можешь предположить, что это я повинен в его смерти. Ну же, ступай».

Все эти указания были переданы во мгновение ока. Шаги еще не достигли двери, а Райс-Майкл уже вскочил на ноги и постарался отбежать подальше, распластавшись вдоль стены, дабы сделаться незаметным. Он все силился напомнить себе, что Димитрий ему враг и поступает так лишь потому, что ему не оставили другого выбора. И все равно это не меняло того факта, что Дерини готов пожертвовать собой, лишь бы отвести подозрения от Райса-Майкла.

Первым в комнате объявился Ран. За ним вбежали Полин и мастер Стеванус, однако военный лекарь уже ничем не мог помочь Альберту. Манфред привел с собой также местного лекаря из аббатства, и в комнату враз набилось слишком много народу. Полин заявил, что слишком потрясен и не находит в себе сил, дабы дать собрату последнее причастие, и потому пришлось позвать на помощь других священниковCustodes.

– Но как все это случилось? – пробормотал Полин, выбравшись вместе с Раном в коридор, где уже застыли в неподвижности король, его оруженосцы и Манфред. – И вообще,что он здесь делал, сир?

Изображая растерянность и смущение, Райс-Майкл неуверенно указал на карты, разложенные на столе, прекрасно сознавая, что с каждым сказанным словом приближает смерть Димитрия.

– Он… сказал, что хотел бы убедиться, правильно ли я понимаю нашу стратегию при Кулликерне, – промолвил он. – Полагаю, он заметил, как я забирал с собой карты после ужина.

– И что, потом он просто вот так взял… и рухнул на пол? – изумленно спросил Полин.

Райс-Майкл растерянно развел руками в надежде, что собеседники истолкуют эту реакцию как знак того, что в происходящем было что-то неладно.

– Я… не могу точно припомнить, – пробормотал он. – Мы разговаривали, и вдруг он… оказался на полу, и начались конвульсии. Он схватился за грудь и… стал хватить ртом воздух. Димитрий пытался помочь, но…

– Но как здесь оказался Димитрий? – мгновенно спохватился Ран.

Райс-Майкл шумно вздохнул, прекрасно осознавая, насколько сам он уязвим в этот момент.

– Он… лорд Альберт хотел, чтобы он использовал против меня чары истины.

– С какой стати?

– Это по поводу смерти Удаута.

Манфред, хмыкнув, оглядел комнату, где священник по имени Асцеллин, склонившись над телом Альберта, чертил у того на лбу крест освященным елеем.

– Ну, никак не хотел успокоиться, – промолвил он с досадой. – Не желал признать, что это был всего лишь несчастный случай.

– Так значит, он велел Димитрию использовать чары истины? – переспросил Полин.

Райс-Майкл кивнул.

– А что еще делал Димитрий по его указке? – Полин внезапно уставился на Райса-Майкла с подозрением. – Боже правый, он ведь давно настаивал, чтобы Димитрий прочел ваши мысли. Он сделал это?

Вновь сглотнув, Райс-Майкл отвернулся, сознавая, что если скажет правду, – а лишь это могло отвести подозрения от него самого, – то окончательно подпишет Димитриюсмертный приговор.

– По-моему… да… – прошептал он.

– Что значит, по-вашему? – воскликнул Ран. – Он прикасался к вам?

– Я… не… я не знаю…

– Да, милорд, – внезапно встрял Фульк. – Только на пару секунд, но он точно к нему прикасался.

Райс-Майкл на мгновение зажмурился и покачнулся. Он надеялся, что прямого обвинения удастся избежать, но Фульк принял это решение за него… Возможно, по собственному приказу Димитрия. Дерини ведь некоторое время контролировал сознание Фулька, прежде чем послал его за помощью и, вероятно, вложил в его разум все необходимые команды, – ибо сам он был обязан защищать короля любой ценой.

– Господи Иисусе, Альберт, как же ты мог быть настолько глуп? – пробормотал Полин, в изумлении взирая на неподвижное тело брата. – Накануне столкновения с Торентом ты позволил… Нет, ты сам потребовал, чтобы торентский Дерини проник в сознание короля, а мы даже не можем быть уверены, что он не сделал чего-то еще…

– О чем это вы? – прошептал Райс-Майкл. – Он ничего больше не делал. Это ведь всего пару секунд. Я бы знал…

– Да вы даже не были уверены, прикасался ли он к вам, – ледяным тоном отрезал Ран, стараясь говорить как можно тише. – Будем надеяться, никакого серьезного вреда за столь короткое время он причинить не успел, однако мы должны в этом убедиться, прежде чем он поймет, что мы его в чем-то подозреваем. Я даже допускаю, что именно он повинен в смерти Альберта. Полин, переговорите с мастером Стеванусом, хорошо?

И с этими словами он незаметно сделал жест правой рукой, показывая два пальца.

По спине у Райса-Майкла пробежал холодок, поскольку он понял, что Ран намекает на деринийскую