Над теплой, мутной водой, затопившей дельту во время прилива, стояли на сваях три грубо сколоченные бревенчатые хижины. Вот уже неделю жили в этих хижинах двенадцать мужчин и шесть женщин. Сегодняшним мрачным утром их стало на одного меньше. Не обращая внимания на водоворот, бурлящий вокруг свай, и все еще не оправившись от шока, Главный администратор поселения Алекс Стордал взбирался по грубо сколоченной лестнице. Тело погибшего Кейбла уплывало по воде лицом вниз. То есть лица как такового уже не было…

Хижины стояли треугольником, образуя своеобразный двор, заполненный водой. В открытых дверях этих избушек столпились поселенцы, они не отрываясь смотрели на бурлящую под ногами воду. А тело уплывало все дальше, цепляясь порой за искореженные корни мангровых деревьев. Здесь, в дельте, это была единственная растительность, не считая камыша. Теперь вода кипела вокруг Кейбла, сдирая с него одежду; участки белой кожи мелькнули и исчезли, потому что воду вокруг трупа окрасила кровь: косяк мелкой рыбешки набросился на тело, разрывая его острыми, как иглы, зубами.

— Всем оставаться на местах! — крикнул Стордал, но команда была излишней, поскольку никому не пришло бы в голову влезать в воду. Все видели, как, сверкнув на солнце, одна рыбешка выскочила из водоворота и впилась Кейблу в горло.

— Она прыгает, — пробормотал кто-то. — Я, — говоривший, нервно сглотнув, уставился в смертоносный поток, — могу поклясться, что у нее крылья. — Где-то сзади тихо всхлипнула женщина.

Немного позже Стордал созвал людей.

— Это наше первое несчастье, — сказал он, вглядываясь в лица поселенцев. Он стоял у входа в Дом-1, позади него толпилось человек десять, а от Дома-2 и Дома-3 их отделяли футов пятьдесят мутной воды. Но никто не осмеливался пересечь залитый «двор». Подходило время отлива. Те, у кого были силы смотреть на останки Кейбла, могли заметить, что на грудной клетке почти не осталось плоти. В ветвях деревьев, склоненных над скелетом, скрывались неясные очертания какого-то амебообразного существа.

— Конечно, это ужасно, — продолжил Стордал, — мы поняли, что чужая планета нам враждебна. — Он напомнил колонистам, зачем их в свое время направили в дельту; культуры, привезенные с Земли, стало невозможно выращивать вблизи колонии. Взяв с собой мешки с проросшим высокосортным рисом, хорошо развивающимся в соленых водах, люди поселились на берегу моря. Рис должен был дополнить скудное меню колонии — до сих пор продукты завозили с Земли. Здесь, в дельте, соорудили рисовые делянки, и до трагического дня работа продвигалась неплохо; всходы тоже как будто появились дружные.

— Если вы, мистер Стордал, думаете, что я буду работать по колено в воде, да еще рядом с этой чертовой рыбой, — закричала женщина из Дома-3, вы очень даже ошибаетесь!

Остальные поселенцы согласно загудели.

— Мы будем работать только во время отлива, — холодно ответил Стордал.

— А как проверить, не копошится ли эта нечисть на наших делянках? нервно выкрикнул кто-то.

— А вот как, — ответил Стордал и начал спускаться на дно затопленного треугольника. Вода почти сошла, но все же его охотничьи сапоги почти полностью увязли в гуще ила и желтой глины. Люди с тревогой следили за каждым его движением.

— Убедились? Опасности нет, — с оптимизмом сказал Стордал. Он выбрался на глинистый берег, укрепленный деревянными сваями, потом снова прыгнул в воду и бесстрашно двинулся вперед, заботливо оглядывая ростки риса, уже показавшиеся над водой. Внутреннее напряжение Стордала выдавал лишь непроизвольный жест, каким он время от времени нервно прикасался к горлу, видно, вспоминая жуткую гибель Кейбла. Дьявольская рыбешка величиной и очертаниями напоминала пиранью, но у этой, насколько он успел заметить, верхний плавник имел вид тонкого прозрачного крыла. За неделю, что они жили здесь, такая рыба встречалась впервые. Оставалась надежда, что хищница не поняла, сколько еды у нее появилось.

В тот же день, несколькими часами позже, земледельцев постигло новое несчастье. День стоял погожий, утренний дождь сменило солнце, и люди спокойно работали, забыв о недавних треволнениях. Женщины сажали рис, согнувшись и погружая руки в воду; мужчины укрепляли глинистый берег, вбивая в него сваи из мангрового дерева. Главный администратор забрался в Дом-1, чтобы передать в центр очередной рапорт и в свою очередь узнать последние новости.

Не успел он наладить связь с Биллом Майерсом, как услышал истошные крики, доносившиеся с делянки. Бросив микрофон, Стордал метнулся к выходу.

Воды прилива, начавшие затоплять блестящую грязь, волновались, рябили и в движении своем отбрасывали какие-то странные блики. Испуганно крича, люди изо всех сил колотили палками по этой грязи, кто-то пытался прорваться к избушкам, кто-то, упав, корчился в вязкой жиже, кто-то лежал неподвижно… А между телами мелькали серебряные рыбки.

Стордал кубарем слетел вниз по лестнице. «По домам!» — завопил он, выдергивая из кобуры лазерный пистолет.

Огромный сверкающий косяк рыб-убийц надвигался со стороны моря, его совсем не останавливало то, что вода едва покрывала дно. Хищницы чуть касались поверхности воды прозрачными крыльями, которые были раскрыты и трепетали; рыбешки выпрыгивали на поверхность и летели прямо по воздуху. Вот еще один несчастный упал, и серебряное лезвие сверкнуло у его горла. Стордал, направив узкий луч револьвера на косяк рыб, расстроил их ряды; другой рукой он тем временем поддерживал раненого. Навстречу, увязая в грязи, брели поселенцы — к домам, на спасительную высоту свай. Но и на лестницах людей настигали серебристые убийцы. Отрегулировав револьвер на широкий луч ближнего боя, Стордал «изжарил» на лету еще один косяк. Спасать раненых было бесполезно: тех, кто падал в грязь, моментально накрывала стремительная серебристая волна, оставляя за собой кровавое месиво. Одной рукой цепляясь за перила, а другой отстреливаясь от подплывавших вплотную «ножей», Стордал наконец-то забрался в одну из хижин.

Погибло еще семь человек. В эту ночь колонисты подверглись тотальной осаде. Летучих рыб уже не останавливала высота свай. Казалось, их привлекает свет из хижин; хищницы в виртуозном прыжке достигали окон и с размаху бросались на лампы. Шмякнувшись об пол, они еще долго извивались в агонии, пытаясь ухватить своей пастью хоть что-нибудь съестное.

На следующее утро, едва дождавшись отлива, оставшиеся в живых колонисты бросились к машинам, которые стояли в миле от рисовых полей. К основной базе колонии ехали в молчании; то, что сперва показалось неприятностью, грозило обернуться полным поражением. На общем собрании было решено отложить работы в дельте до тех пор, пока не будет изобретено какое-то средство против летающих рыб. А приливы и отливы тем временем смывали следы безуспешной попытки переселенцев освоить эти места.

Мало-помалу трагедия стала забываться и к концу недели вчерашние страхи уступили место сегодняшним заботам. Оплакав погибших, обитатели новой планеты вернулись к прежней жизни. Как-то Алекс Стордал, улучив пару свободных часов, отправился прогуляться. Вершина холма, куда он вскоре добрался, была увенчана рощицей чашелистника, и Алекс остановился у ближайшего дерева. Он не без гордости глядел вниз, на зарождающийся поселок, на белые пятна домиков в долине. «Неплохо было бы придумать название нашей деревне, — подумал он, — пока кто-нибудь другой не перехватил идею». Как Главный администратор он имел полное право это сделать без разрешения сверху. Спонсор колонии, финансовый-воротила Хедерингтон, явно проморгал возможность выбрать название для первого города на планете. Правда, он уже дал имя всей планете — Мэрилин, в честь своей молодой жены-блондинки и, по