«Снова он так смотрит на меня».

– С-спасибо, Лорджин. Я постараюсь изо всех сил.

Наклонившись вперед, он чмокнул ее в нос:

– Отлично. Если очень устанешь, сразу скажи мне, Огонечек.

Дина выдержала еще четыре часа ходьбы, а затем просто свалилась и не могла сделать ни шагу. Лорджин очень рассердился на нее. Не за то, что она устала, а за то, что не сказала об этом пораньше. Остальную часть пути он нес ее на руках, ругая за ложную гордость, не давшую признаться, что силы на исходе. Добрую половину этой заключительной части пути он выговаривал ей все, что об этом думает. Если бы Дина не была такой усталой, она хорошенько двинула бы ему кулаком в живот, а так ей пришлось молча терпеть эту выволочку.

Труднее всего ей было видеть, что Янифф не выказывал ни малейших признаков усталости, и она чувствовала себя неловко за то, что не смогла дойти. Позднее Дина почувствовала себя получше, потому что старик подошел к ней и объяснил, что черпает силу из других источников и столько, сколько ему надо, так что ей не надо корить себя за то, что не выдержала.

«Гостиница» оказалась большой пещерой, в которую выходило много маленьких пещерок, расположенных на разных уровнях. Каменная дорожка шла вдоль стен большой пещеры кругом, и с нее можно было попасть в эти «комнаты». В центре пещеры располагалось что-то вроде зала для еды. Дина подумала, как хорошо звучало бы название «Таверна в каверне».

Несколько неприятных типов скучились около плоских каменных плит, служивших столами. Лорджину вид этого сброда явно не понравился, и, поставив Дину на ноги, он решил, что не стоит привлекать к себе внимание. Янифф согласился.

Оказавшись в «комнате», Дина огляделась вокруг.

Это была небольшая пустая пещера. Ни тебе постелей, ни стульев. Не было даже чуть приподнятой площадки для сна, как вчера в пещере.

– Надеюсь, они не слишком много заломят за такие апартаменты, – не могла не съехидничать она.

Лорджин повернулся к ней от огня, который старательно разжигал, и улыбнулся с извиняющимся видом.

– Вообще-то заломили. Поскольку это единственная гостиница в этих местах, они могут назначать такую цену, какую хотят, и получают ее с легкостью. В противном случае ночевать придется в туннеле, а это опасное занятие.

Для вечерней трапезы Янифф приготовил густую похлебку. Дина не осмелилась поинтересоваться, что в нее положено. Блюдо не было изумительно вкусным, но вполне съедобным. После еды Лорджин достал из плаща какой-то флакон и повел ее в дальний конец пещеры.

Коридор круто сворачивал вниз и, огибая скалу, открывался в помещение без других выходов. Дина увидела, что у стены в каменном полу была дыра. Со стены тихим водопадом изливался естественный поток, от которого в полу образовался небольшой водоем.

– Мы можем здесь выкупаться, – сказал Лорджин и начал снимать рубашку. Затем его руки потянулись к поясу брюк.

– Стой! – завопила Дина.

Реакция Лорджина была мгновенной: он выхватил сирикс из-за пояса и обернулся, пригибаясь, словно готовился к прыжку.

– Что случилось?

Он явно ожидал увидеть незваного гостя, а не услышать возражения. Не видя нигде угрозы, он нахмурился:

– Почему ты закричала, Адианн?

– Потому что ты стал раздеваться! – возмущенно ответила она.

Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую:

– По-твоему, я должен купаться в одежде? Дина задрала подбородок и яростно сверкнула глазами.

– Раздевайся, зайра.

Она вовсе не собиралась раздеваться при нем!

– Только если ты выйдешь.

– Так не пойдет. Я говорил тебе, что в этом секторе крутится неизвестно сколько всяких преступников. Я не оставлю тебя без защиты. Теперь раздевайся! Мы зря тратим время на эти глупости.

– Не буду.

– Будешь.

Он оттолкнулся от стены и решительно двинулся к ней. Дина попятилась. Ее глаза метнулись к входу в коридор, и она попыталась рывком проскочить туда. Но не успела она сделать двух шагов, как Лорджин настиг ее.

Он обхватил ее сзади руками и оторвал от пола.

Дина брыкалась и вопила, но на него это не произвело ни малейшего впечатления. Одной рукой он удерживал отчаянно брыкающееся и вырывающееся тело, второй сорвал с нее одежду, оставив в одном ожерелье.

Она издала возмущенный вопль, перешедший в вопль протеста, когда он бесцеремонно окунул ее в холодную воду.

Вынырнув, Дина, отплевываясь и откидывая со лба мокрые волосы, залепетала: