Когда Джимми отошел от них на достаточное расстояние, она повернулась к Лорджину. Встав на цыпочки, ухватила его за наглое ухо, дернула и хорошенько закрутила.

– О-ох! Отпусти немедленно! – Лорджин был потрясен, что у кого-то, а тем более у девчонки хватило нахальства так обращаться с рыцарем Чарла.

Но Дину было не так легко запугать, как бедного Джимми. Она снова дернула его за ухо, чтобы не оставалось никаких сомнений.

– А как ты себя ведешь? К твоему сведению, он'мне нравится.

Лорджин сомкнул пальцы на ее запястье, слегка сжал его, и она рефлекторно разжала руку, выпустив его ухо на свободу. Все еще не отпуская ее руку, он повернул ее к себе и тихо, но уверенно сказал:

– Ты больше не будешь видеться с этим мужчиной.

– Что? – Она не могла поверить своим ушам и туг же вырвала у него руку.

– Я сказал то, что хотел сказать: я этого не разрешаю.

– Ты не разрешаешь?.. Слушай-ка, приятель, что дает тебе право так...

Она замолчала на середине фразы, потому что он в ярости схватил ее за плечи. Пронзая ее сверкающим взглядом, он четко произнес:

– Я взял себе это Право. Ты не станешь с ним встречаться.

– Я никогда не давала тебе этого права. – Господи, о чем это она говорит? Ее слова звучат так же по- дурацки, как его. Ну и ну!

Он только хмыкнул, услышав ее заявление.

– Ты не давала мне Права, я сам его взял. Не будем больше говорить об этом.

– Нет, будем. Я могу делать все, что захочу. У меня есть свои права.

– Нет.

– Нет? Извините, я правильно расслышала? Нет?

– С твоим слухом все в порядке. Теперь она рассвирепела окончательно.

– Вот что, можешь отправляться обратно в свою первобытную чащу, а меня оставь в покое. Мне не нравится твое отношение.

– Мне это не важно.

Он высокомерно передернул плечами. Спорить с ним было невозможно. Дина была в бешенстве. Он меняет правила так, как удобно ему!

– Послушай, Лорджин, ты можешь объявить себя моим Чи'ин цзе Ло, но это не дает тебе права распоряжаться, с кем мне дружить или водить компанию.

– Ты права. – Она удивленно посмотрела на, него, но через секунду все разъяснилось: – Я сам взял себе это Право.

– Тогда я его не признаю. В эту игру могут играть и двое. С грозным видом он объявил:

– Признаешь.

В течение всего обеда Дина не разговаривала с ним. Впрочем, Лорджин этого вроде и не замечал. Китайские блюда пришлись ему по вкусу. Она никогда не видела, чтобы кто-то съел за один присест столько лапши.

Ее друзья нашли его достаточно любопытным, чтобы заинтересоваться, и вскоре уже пили с ним май- тай, словно он был неотъемлемой частью повестки дня конференции. Дина стала подозревать, что он может перепить их всех, а когда они окажутся под столом, еще и сразиться с парой микроволновок. Его собственническое отношение к ней страшно ей не нравилось. Может быть, он боялся, что она его бросит? Может быть, он чувствовал себя неуверенно в непривычной обстановке, одиноким и чужим?

Звучный раскатистый смех прервал ее размышления.

«Идиотка, да этот тип никогда в жизни не будет неуверенным! Он просто надменное чудовище!»

Дина забарабанила пальцами по столу.

Как ей с ним справиться – вот в чем вопрос. Она снова посмотрела в его сторону. Лорджин разговаривал с ее подругой Кристен. Вдруг он повернул голову и невозмутимо встретился с ней глазами.

Слегка вздернув подбородок, Дина, не моргая, уставилась на него. Лорджин поднял бровь в безмолвном вызове.

Совершенно очевидно, что отступать он не собирался и ее молчание его абсолютно не трогало. Наоборот, судя по блеску глаз, оно его явно забавляло. Дина с досадой отвернулась, но услышала его тихий смешок, когда он тоже переключил внимание на другой конец стола.

Ну и тип!

Дину осенила ужасная мысль: а каков же он будет в своей родной обстановке? Слава Богу, ей никогда не придется наблюдать там его хозяйские манеры. От одной этой мысли она просто заболевала. Не стоит зря расстраиваться: быть зрителем этого спектакля ей точно не грозит.

После обеда все направились в фойе конференц-центра побродить до начала вечернего приема. Лорджина перехватил художник, с которым они познакомились днем.

Кристен решила использовать эту возможность, чтобы допросить Дину о ее таинственном спутнике. В фойе было тепло, Дина сняла жакет и бросила на диван. При вечернем освещении ее ожерелье засияло ярким блеском.