аннигиляционном оружии и о планетах.

— Есть какие-нибудь предложения? — отрывисто спросил Хейнес.

— Нет — в подобных вещах я, увы, не разбираюсь. Что, если нам нацелить наши Линзы на Кардинга?

— Хорошая мысль!

И через несколько секунд они связались с сэром Остином Кардингом, самым выдающимся математическим умом Земли.

— Киннисон, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не отвлекал меня? — мысли престарелого ученого были готовы заискриться от ярости. — Как я смогу сосредоточиться на жизненно важных проблемах, если каждый молодой и самонадеянный нахал нашей Солнечной системы будет так дерзко и бесцеремонно врываться в мое…

— Погодите, сэр Остин, не горячитесь, — мягко обратился к нему Киннисон, — Пожалуйста, простите меня. Я бы не рискнул ворваться в ваше сознание, но перед всеми нами стоит вопрос жизни и смерти. Ведь если босконцы используют свою гиперпространственную трубу и пошлют к нам какую-нибудь планету размером с Юпитер или, скажем, аннигиляционную негбомбу, то это будет гораздо худшим вторжением в ваш кабинет, не так ли? А как раз его-то они и готовят.

— Что-что? — Кардинг ощутимо напрягся, но затем успокоился и задумался. Что ни говори, а уж думать-то сэр Остин Кардинг умел, как никто другой, — особенно когда чувствовал такую необходимость. Оперируя символами чистой математики, он в любой жизненной ситуации умел находить единственно верное решение. Оба линзмена воспринимали его мысли, но не были способны следовать за ними. Кроме членов Ассоциации ученых, едва ли кто-нибудь другой мог что-либо понять.

— У них ничего не выйдет! — математик вдруг ликующе засмеялся. — Невозможно — абсолютно невозможно. Такие вещи тоже подчиняются определенным законам, и ты напрасно беспокоишься, мой пылкий и невежественный молодой друг. Выход из гиперпространственной трубы не может быть установлен в такой близости от Солнца с его массой. Что следует из…

— Доказательств не надо — достаточно выводов, — поспешно прервал Киннисон. — На каком расстоянии от Солнца он может быть установлен?

— Пока не могу сказать, — ответил ученый. — Ясно только, что расстояние должно быть не меньше одной астрономической единицы, но для более точных расчетов требуется время. Впрочем, задача довольно любопытна, и для тебя я готов решить ее. Назову минимальное расстояние, когда закончу необходимые расчеты.

— Заранее благодарю вас. От вашего совета будет зависеть многое. — И Киннисон отключил связь.

— Старый самодовольный осел! — фыркнул Хейнес. — Так и хочется сбить с него спесь.

— Точно такое желание испытывал и я, но это не принесло бы никакой пользы. Общаясь с ним, приходится надевать перчатки. К тому же, вы должны прощать некоторые слабости человеку с такими мозгами, как у него.

— Пожалуй. Но как все-таки быть с адской трубой. Допустим, мы узнаем, на каком расстоянии от Земли она может быть установлена, — но где именно? Вот в чем вопрос. Ты сможешь взяться за него?

— Да. Сам я не смогу на него ответить, но думаю, помогут специалисты. В таких вопросах лучше всех разбирается Мудрый с Медона. Почему бы не пригласить его сюда?

Командир Порта согласился с предложением Серого линзмена.

Мудрый с Медона явился на вызов, поговорил с ними и быстро покинул офис Хейнеса.

Решив заинтересовавшую его задачу, сэр Остин Кардинг сообщил, что минимальное расстояние от солнечного ядра до центра так называемой пространственной воронки — сложной геометрической фигуры, являющейся местом пересечения трех-и четырехмерного пространств, — составляет одну целую и две тысячи шестьсот сорок семь десятитысячных астрономической единицы, а также, что эти данные довольно приблизительны из-за быстро изменяющейся массы Юпитера и…

Далее Хейнес перестал слушать — у него не было времени знакомиться с очередной диссертацией по математике — и вызвал командиров подразделений.

— Срочные поиски гиперпространственной трубы! — приказал он. — Киннисон объяснит вам ваши действия. Приступайте немедленно!

Вскоре быстроходные космические крейсеры, оснащенные новейшим поисковым оборудованием, уже курсировали вдоль намеченных трасс, контролируя отведенные им участки пространства.

Планеты, предназначенные для тарана, переправили на исходные позиции, чтобы в нужный момент три-четыре из них могли быстро достигнуть расчетной точки. Пограничные отряды Великой Армады также были подтянуты к предполагаемым местам сражений. Остальные корабли пока находились в бездействии, однако на каждом из них объявлена полная боевая готовность.

— Никаких следов, — пришло наконец донесение от медонских дозоров, и Хейнес скептически взглянул на Киннисона.

— Превосходно, шеф! Рад слышать, — ответил Серый линзмен на его немой вопрос. Обнаружение следов означало бы, что они уже приступили к боевым действиям. Надеюсь, они еще месяца два не обнаружат себя, и бьюсь об заклад, изберут именно такой способ нападения. Чем дольше не начнется атака, тем лучше. У нас есть возможность осуществить еще один план, который потребует некоторой подготовки. Но мне придется сменить место жительства — могу я воспользоваться «Неустрашимым»?

— Он в твоем распоряжении. Можешь рассчитывать на все, что тебе понадобится.

Киннисон отправился в путь. И, как ни удивительно, взял с собой сэра Остина Кардинга. От одной звездной системы к другой, от планеты к планете мчался «Неустрашимый» на огромной скорости. Каждая посещенная им планета была родиной одного из членов Ассоциации ученых. На протяжении многих дней выдающиеся разумы трудились над поставленной перед ними сложной проблемой.

Затем, доставив каждого гостя на его планету, Киннисон направил «Неустрашимого» на Главную Базу. Не успела его летающая военная лаборатория совершить посадку, как сотни метеорных старателей — скоро они должны исчисляться миллионами — уже начали создавать искусственный астероидный пояс, состоящий из железных метеоритов.

Через некоторое время в космосе стали появляться новые объекты относительно небольшого размера. Они не имели вооружения, если не считать защитных экранов. Каждый из них был по существу энергетическим резервуаром, до отказа напичканным атомными двигателями, ускорителями и генераторами особой конструкции и особого назначения. Незамеченные никем, кроме выбившегося из сил Торндайка, который спешно перекочевывал от одного странного объекта к другому, неизвестные объекты заняли свои места на строго определенном расстоянии от Солнца.

Новый плотный астероидный пояс появился между орбитами Марса и Юпитера. Часть кораблей Великой Армады выстроилась в форме гигантской полусферы, опоясывающей Солнце и выгнутой в сторону Земли. Во всем ближнем космосе теперь сновали быстроходные дозорные корабли и небольшие эскадры. Однако все эти действия казались напрасными, потому что ни одна стрелка на детекторах пространственных искривлений не отклонялась от нулевой отметки.

Почти в самом центре скопления космических эскадр и соединений курсировал флагманский корабль «Директриса», имевший технический номер Z9M9Z и сигнал GFHQ. У входа в командный пункт корабля всегда стояли две сотни ригелиан, державших свои щупальца на изготовку. Они были безмолвны и неподвижны.

Межгалактическое и межзвездное пространства оставались свободными. Казалось, что космические корабли напрасно расходовали топливо.

Но если космос выглядел спокойным и бесстрастным, то внутри корабля Z9M9Z все обстояло иначе. Что касается Хейнеса и Киннисона, то нервы обоих линзменов, ответственных за исход операции, были напряжены до предела.

Командир Порта отдал все необходимые приказания, однако район предполагаемых боевых действий был слишком огромным, а противник мог появиться в любом месте. Если бы Хейнес не успел вовремя перестроить боевые порядки, то последствия оказались бы поистине трагичны. Вот почему у него было так тревожно на душе. Минуты тянулись одна за другой — он в нетерпении ждал надвигавшихся событий.

Все началось внезапно. Стрелки детекторов отклонились сразу на несколько делений. Щелкнули реле, зажегся яркий красный свет, и в отсеках дозорного корабля зазвучал сигнал тревоги. Мгновение спустя он