которых никогда не пробуждала его невеста. Именно в тот момент Лукас понял, как велика разница между ними. Никогда Эналайз не заставляла его гормоны так бушевать, как это удалось Саре, и, уж конечно, не вызывала в нем желания заботиться о ней, защищать от целого мира. Это мир нужно было защищать от Эналайз.

Проклятье! Он не должен испытывать подобных чувств к другой женщине за неделю до свадьбы. Это всего лишь нервы. Исчезновение Эналайз выбило его из колеи.

Крошечная блондинка проталкивалась сквозь толпу.

— Я не могу поверить, что моя малышка выходит замуж! — воскликнула Клер Брюстер, проходя вперед, чтобы обнять Сару.

Лукас задержал дыхание. Неужели и мать не узнает! Ему нужно как можно быстрее увезти отсюда эту девушку. Его влечение к ней возрастало с каждой минутой.

Сара наклонилась, чтобы Клер могла ее поцеловать.

— О, Клер! Ради Бога, не начинай все сначала! — воскликнул отец Эналайз.

— Замолчи, Ральф! Иди лучше делай свои операции, или отвернись, или… что хочешь. С тобой все в порядке, Эналайз? Ты немного бледная.

Она, сощурившись, посмотрела вверх. Лукас едва не рассмеялся — его будущая теща упрямо не желала носить очки.

— Тебе нужно накрасить губы и подрумяниться. Мне почему-то не нравится твоя новая прическа. Она немного старит тебя, и ты выглядишь такой взрослой. А где ты откопала это платье? Оно такое…

Лукас положил руку на плечо Сары.

— Эналайз не очень хорошо чувствует себя сегодня. Может, отрепетируете без нас? Мы уже все выучили.

— Что с тобой случилось, дорогая? Ты не заболела?

— У нее небольшое недомогание, вот и все. — Лукас уже пожалел, что сказал это. Поверит ли хоть единая душа, что простая репетиция свадьбы могла заставить Эналайз так нервничать?

— Мы не можем продолжать без жениха и невесты, — возразила организатор.

— Конечно же, можете, — оборвала ее Клер. — Я немедленно отвезу свою девочку домой и заставлю Энни приготовить картофельный суп, который ты так любишь, — обратилась она к Cape. — Ты почувствуешь себя гораздо лучше ко времени репетиции свадебного обеда.

— Нет! — воскликнули в один голос Сара и Лукас.

Он совсем забыл об этом проклятом обеде.

Не обращая на них внимания, Клер схватила Сару за руку и потянула к двери. Лукас схватил ее за другую руку.

— Ей нужно идти со мной, — повторил он. — Мы еще не все обговорили.

— Все это может подождать! — возразила Клер. — Моя маленькая девочка больна, и она едет со мной домой. Ты ей еще не муж!

— Это в самом деле, важно — начала Сара сдавленным голосом, но Клер провела рукой по ее щеке и нежно улыбнулась.

— Побудь еще немного моей маленькой девочкой и позволь мне позаботиться о тебе в последний раз.

Лицо у Сары помрачнело, и, к удивлению Лукаса, она медленно качнула головой в знак согласия.

— Тогда я еду с вами. В конце концов, я врач, — выпалил он первое, что пришло в голову.

Клер неодобрительно посмотрела на него.

— Ее отец тоже врач, если ты помнишь!

— Но два врача лучше, чем один. Ему бы самому сейчас врач не помешал. В голове царил полный кавардак. В отличие от Эналайз он не привык действовать безрассудно, и его первая попытка пойти на авантюру могла привести к полной катастрофе.

Они вышли из церкви. Клер кудахтала и суетилась вокруг Сары. Лукас мельком увидел смущенный взгляд Ральфа. Отец Эналайз как будто о чем-то догадывался.

— Лукас, где твоя машина? — Клер обернулась к нему.

— На главной улице, — правдиво ответил он. — У нее перегрелся двигатель.

— А как же вы добрались сюда?

— Я взял напрокат эту машину. — Он указал на белый седан Сары.

— Отгони ее обратно. Мы увидимся позже у нас дома.

— Ключи у Эналайз.

— Отдай ему ключи, малышка.

Сара снова испуганно посмотрела на него и послушно пошла за Клер к «кадиллаку». Лукас улыбнулся ей.

— Я поеду за вами, — крикнул он и побежал к машине Сары.

Во что же он вляпался? Все, что ему удалось пока сделать, — это отсрочить известие о побеге Эналайз.

Клер сошла бы с ума. Ральф был бы сильно в нем разочарован, узнай он всю правду. А положение Лукаса в Бриар-Крикс слишком определенно зависело от его отношений с Ральфом, чтобы можно было пустить дело на самотек.

Лукас выехал на улицу вслед за машиной Ральфа. Как же упросить Сару еще немного поломать комедию? Может, если он позволит ей снова ударить его, она почувствует себя виноватой и согласится оказать ему еще одну услугу?

Сара Мартин была для него загадкой, и он был бы не прочь разгадать ее. Если бы не собирался жениться на Эналайз.

Эналайз — его лучшая подруга. Она никогда не позволит ему потерять контроль над его жизнью, никогда не причинит ему боли. И совершенно неважно, что они никогда не испытывали той безумной страсти, о которой слагают песни, пишут стихи и ради которой, как говорят, стоит жить. Зато их отношения можно назвать надежными и прочными. И хорошо, что он собирается жениться на ней.

Сейчас не время гоняться за дразнящими загадками Сары Мартин.

Особняк Брюстеров стоял на вершине холма. Вокруг большого белого дома с колоннами раскинули ветви огромные старые дубы и изящные магнолии. Яркие розы обвивали решетку, фасад и балкон.

Лукас поставил машину напротив большого гаража. Они вышли и двинулись по аллее к крыльцу.

Клер все еще что-то бормотала, но Сара ничего не слышала. Она посмотрела на посыпанную галькой дорожку, на бархатную зеленую лужайку и обозвала себя идиоткой. Она всегда была уравновешенна и благоразумна, хорошо понимала истинное положение вещей и никогда не увлекалась несбыточными мечтами.

Ее собственная, точнее, приемная мать любила ее по-своему. Джун Мартин была убежденной сторонницей дисциплины и вдобавок очень сдержанной в проявлении чувств. Но Сара едва ли могла жаловаться на недостаток того, о чем имела весьма смутное представление.

А сегодня ей вдруг захотелось, чтобы ее любила и чтобы о ней заботилась такая женщина, как Клер. Она поверила в происходящее, как актриса верит в роль, которую исполняет. Но представление окончено, и сейчас ей хотелось только одного: рассказать всем правду и убежать от этих людей, из этого дома и города, вернуться к своей скучной и тихой жизни и забыть о своей настоящей матери, которой она почему-то не нужна. Так зачем же Саре искать ее?

Руки Лукаса слегка подтолкнули ее к крыльцу, девушка открыла входную дверь и вошла. Над ее головой сверкала хрустальная люстра, а впереди неясно вырисовывалась широкая винтовая лестница.

— Поднимись в свою комнату, а я прикажу Энни приготовить суп, — распорядилась Клер.

Лукас подвел ее к лестнице. Неуверенной рукой Сара дотронулась до гладкой поверхности перил.

— Даже не думай съехать по перилам, крикнул ей Ральф.

Она повернулась. Отец Эналайз улыбался, но его взгляд был пристальным и оценивающим. Он понимал — с его дочерью что-то не так.

Она слабо улыбнулась ему: