верхом.

— Возьмите меня с собой, — серьезно предложила она. — Вы американец, и они вас как пить дать облапошат. Давайте я буду вести все переговоры, тогда это обойдется вам в меньшую сумму.

— Я подумаю об этом, когда проснусь, — сказал он, скидывая с себя остальную одежду и растягиваясь голышом на кровати.

Она посмотрела на него.

— Ничего, если я приму душ? Мне нужно смыть косметику и блестки, иначе они налипнут по всей постели.

— Валяй, — согласился он. — Только выключи здесь свет. Я хочу спать.

— О’кей, — ответила она.

Свет погас, дверь ванной комнаты закрылась за Мариссой. Через несколько секунд послышалось тихое журчание душа. Он закрыл глаза.

“La dotce vita”, — думал он. Контесса была права, когда назвала это так. Это звучало, как хорошее; название фильма, но не для него. Это действительно был другой мир. Он мог наслаждаться им, но не был в состоянии понять его. Потом он заснул.

Приглушенные голоса доносились сквозь дверь спальни. Он медленно приоткрыл глаза. Мариссы в комнате не было. Ее голос слышался из гостиной. Он сел и взглянул на наручные часы — четыре часа дня. Закурив сигарету, он прислушался к другим голосам — мужскому и еще одному женскому.

Он быстро прошел в ванную, поплескал холодной водой в лицо и накинул халат. Босиком подошел к двери спальни и раскрыл ее.

Марисса, Мара и незнакомый ему мужчина сидели за маленьким столиком, официант только что подал кофе.

— Buon giorno, — поздоровался Джо.

Мужчина встал. Это был сильный человек среднего роста, с черными волосами, зачесанными назад и прилизанными по моде того времени, с темно-голубыми глазами, большим римским носом, нависавшим над полными, чувственными губами и квадратным подбородком.

Улыбаясь, он поклонился Джо.

— Signor Dottore.

Джо перевел взгляд с него на Мариссу Мара затараторила:

— Это мой друг Франко Джанпетро. Для него большая честь и удовольствие познакомиться с вами.

Джо кивнул и протянул руку.

— Это для меня большая честь.

Они обменялись рукопожатием по-европейски, дважды тряхнув руками вверх-вниз. Мужчина что-то быстро проговорил по-итальянски Марисса перевела.

— Синьор Джанпетро извиняется за свой незапланированный визит. Если вы хотите вернуться в постель, он будет рад прийти в другой раз, в более удобное для вас время.

— Все в порядке, — сказал Джо, указывая рукой на стул — Пожалуйста, присаживайтесь.

Итальянец кивнул.

— Мой английский не слишком хорош, — сказал он — Но с permesso я попытаюсь.

Джо улыбнулся.

— Вы прекрасно говорите по-английски, — взяв со стола чашку с кофе, которую поставила перед ним Марисса, он откинулся на спинку кушетки Кофе, горячий и крепкий, помог ему окончательно проснуться.

— Чем могу служить? — спросил он.

— Вы — один из ведущих serittore, — сказал Джанпетро. — Мара говорит, что самый лучший в Америке.

— Она очень любезна, — сказал Джо.

Она улыбнулась.

— Vero. Это правда.

— Сантини — сукин сын, — заявил Джанпетро.

— Не буду с этим спорить, — Джо рассмеялся.

— Мара подумала, может, вы согласитесь написать для нее сценарий. Она считает, что Сантини одурачил ее в этой картине, отдал все лучшие сцены американке, — Джанпетро глянул на него.

— Это будет честь для меня, — ответил Джо — Но тут есть кое-какие проблемы: первое — у меня нет продюсера, и второе — у меня нет подходящего для нее сюжета.

— Я могу найти для вас продюсера, — заметил Джанпетро. — И возможно, один рассказ, который она прочитала в журнале, годится для фильма. Этот рассказ хорошо известен в Италии и был хорошо принят публикой.

— Я знаю этот рассказ, — вмешалась Марисса. — Он действительно хорош. Он о девушке, которая крадет большой мотоцикл и колесит по всему Риму, трахается и ворует для того, чтобы накормить свою семью Конец просто захватывающий — полиция гонится за ней по городу, и она погибает, потому что не может переехать ребенка, который переходит улицу.

— Звучит интересно, — сказал Джо. — Но я должен буду сам прочитать рассказ. Можно где-нибудь достать перевод?

— Я могу сделать его для вас за один день, — сказала Марисса.

Джанпетро кивнул.

— Работая со мной, вы получите все свои деньги. Я человек чести, не то что Сантини. И потом, я слышал, что вы хотели бы провести август на юге Франции. У меня есть большая вилла под Ниццей, там будем мы с Марой. Рядом с виллой — чудесный домик для гостей, вы могли бы жить там с комфортом. Я бы даже мог предоставить машину для вашего личного пользования.

— Замечательно, — ответил Джо. — Но сначала прочту рассказ. Может быть, я неподходящий для него сценарист. Я не так уж много знаю о здешних людях.

— Мара и Марпсса расскажут вам обо всем, что вы захотите узнать, — сказал Джанпетро. — И я знаю, какие деньги вам заплатить. Я предлагаю вам тридцать пять тысяч и возмещение издержек по завершению сценария. Вам не придется ждать, пока будет снят фильм.

— Вы более чем щедры, — сказал Джо. — Но я действительно считаю, что должен сначала прочитать рассказ. Я не хочу поступать с вами нечестно, говоря, что могу сделать это, тогда как на самом деле, возможно, не смогу.

Джанпетро устремил на него проницательный взгляд, потом достал из кармана свернутые в трубочку деньги и медленно отсчитал с два десятка купюр по тысяче долларов.

— Здесь двадцать тысяч долларов, — произнес он, кладя оставшиеся деньги обратно в карман.

— Но за что? — удивился Джо. — Я еще не согласился писать для вас сценарий.

— Сценарий здесь ни при чем. Эти деньги я взял для вас у Сантини.

Джо в недоумении уставился на него.

— Все в порядке, — сказал Джанпетро. — Об этом меня попросила контесса.

— Но Сантини не стал бы отдавать их мне, — сказал Джо. — Он говорил, у него вообще нет денег.

Джанпетро улыбнулся.

— Просто удивительно, как быстро подобные типы обнаруживают, что деньги у них есть, особенно если легонько прищемить им яйца.

Джо кинул на него быстрый взгляд и, взяв деньги со стола, положил их в карман халата.

— Спасибо вам.

Джанпетро кивнул.

— Я дал Мариссе экземпляр рассказа, и, может быть, во вторник вечером, после того, как вы его прочтете, мы могли бы пообедать вместе и все обсудить.

— С удовольствием, — ответил Джо.

Джанпетро поднялся со стула, за ним встала Мара. Она взглянула на Джо.

— Вы сделаете из меня очень большую звезду. Большую, чем эта putana.

Он поцеловал ее в щеку и пожал руку итальянцу.

— Во вторник вечером обедаем вместе.