ужасный шрам, который был для нее напоминанием о прошлом этого человека.

— Что это значит? — услышала Лиза чей-то возглас и словно очнулась от сна. Вырвавшись из объятий Айвана, она снова оказалась лицом к лицу со своими бедами и напастями, которые преследовали ее со времени того скандала.

В дверях кухни стоял Альберт, а по обе стороны от него — Джордж и Эвви. Конечно, если не считать Эвви, все они видели, как Лиза целовалась с Айваном. А по лицу Эвви можно было догадаться, что она все поняла, хотя ничего и не видела.

Лиза невольно коснулась своих губ, еще горевших от поцелуев. Стараясь удержаться от слез, она хотела отвернуться, но Айван обхватив ее за талию, силой повернул лицом к двери.

— Что привело вас сюда, Руни? — спросил Трамор, не отпуская Лизу.

Лиза понимала, что без борьбы ей не вырваться. Сейчас она даже горела желанием подраться с Айваном, так как была уверена, что он все это подстроил. Но и предыдущая сцена была достаточно позорной для нее и ее родных, а потому ни к чему было увеличивать этот позор.

— Лиза, вы посылали за мной, — горько ответил Альберт. Он достал из кармана пальто письмо и швырнул его на кухонный стол.

— Я… я вовсе не посылала за вами. — Голос Лизы дрожал.

Ей не было необходимости читать письмо, она заранее знала его содержание: там наверняка содержалось приглашение Альберта в Фиалковую Лужайку, и письмо, конечно, было подписано ее именем. Безусловно, писала не она, но Альберт не мог этого знать. Поэтому он и пришел, но только для того, чтобы застать Лизу в объятиях наиболее знаменитого жителя Ноддинг Нолл.

Лиза посмотрела на Айвана. Взгляд ее выражал гнев и боль. Значит, он снова обманул ее! Не любовь и не страсть заставили Айвана поцеловать ее, а желание ее безжалостно унизить и опозорить. Он настолько ненавидел ее, что готов был лишить последней надежды на спасение для их семьи, готов был допустить, чтобы она попала в долговую тюрьму. Может быть, он даже будет смеяться, если это случится? А может, просто будет смотреть тогда на Лизу с жалостью, как смотрели не раз на него самого, когда он был незаконнорожденным сыном Пауэрскорта.

Предательство Трамора потрясло Лизу. Но она все же смогла овладеть собой, как это удавалось ей прежде, когда на ее долю выпадали испытания и утраты. Она посмотрела на Айвана с холодным презрением и спросила:

— Довольны ли вы, милорд? Или вам нужно было большое количество зрителей, а не один Альберт? Может быть, вы бы хотели опозорить меня на глазах у всей деревни?

— Руни никому не расскажет об этом, Лиза, — успокоил он.

Лизе захотелось дать ему пощечину.

— Почему же не расскажет? — удивилась она. — Он имеет на это полное право.

Айван повернулся к Альберту.

— Руни, как джентльмен, вы, конечно, никому не расскажете о том, что здесь произошло, — проговорил он. — Я полагаю, мне нет нужды просить вас об этом.

Альберт затрясся от злости.

— Нет, я расскажу об этом! Расскажу! Вы оба заслуживаете наказания за бесстыдство. К тому же мама спросит меня, почему я не делаю предложения мисс Альсестер, а я никогда не лгу матушке.

— Но ведь начнутся сплетни, — заметил Айван уже с раздражением.

— Ну и пусть. Вам обоим следовало подумать об этом раньше…

Айван перебил его:

— Знаете, любезный, сплетни — вещь очень коварная. — Он подумал немного, потом продолжил: — Представьте, что кто-нибудь пустит слух, что вы посещаете, например, старину Нортона?

Лиза ахнула. Угроза было довольно серьезной. Старый Нортон жил в маленьком домике на краю деревни, и про него постоянно говорили, что его опять видели в корсете и платье. Все знали о нем, но открыто не обсуждали. Это было слишком неприлично. Лиза поежилась и поглядела на Альберта. Тому тоже стало не по себе.

— Вы не посмеете, — возмутился он. — Это будет клеветой.

— Может, и будет. Но только учтите, приятель, хотя бы один из трех человек поверит этому!

— О Господи! — Альберт едва не упал в обморок. Айван подошел к кухонной двери и открыл ее перед Альбертом. Тот не заставил себя уговаривать. Он пустился бежать, словно его преследовали разбойники.

Наступило тяжелое молчание. Лиза посмотрела сначала на Эвви, которая была сильно огорчена, потом на Джорджа, который был страшно сконфужен, и, наконец, на Айвана. Взяв записку со стола, она прижала ее к груди.

— Этот человек также вам не пара, — заявил Айван и потянулся за запиской.

Лиза отступила на шаг.

— А по-моему, вы говорите вздор, — возмутилась она. — По-моему, вы решили сделать так, чтобы у Меня вовсе не осталось женихов.

— Вы все равно не найдете того, кто вам нужен, поэтому нечего и искать, — проговорил он.

— Может быть, вы и правы. Пусть так, я смогу и вовсе обойтись без женихов, но у меня будет все нормально. Я добьюсь этого, хотя бы вам назло!

Не обращая внимания на ее резкий ответ, Айван протянул руку, чтобы взять записку.

— Дайте ее мне, Лиза. Я сожгу ее.

— Нет! — Девушка отступила еще на шаг.

— Но зачем вам она?

— Это улика.

— И что вы собираетесь сделать? Отправите меня в тюрьму за подлог? Давайте ее сюда.

— Нет! — повторила Лиза. — Я положу ее под подушку и буду ее читать перед сном. И буду молить Бога, чтобы все несчастья, которые вы навлекли на нашу семью, обрушились на вашу голову!

— Лиза! — охнула Эвви, пораженная мстительностью сестры.

— Глупая девчонка, — усмехнулся Айван. — Я спас вас от ужасной жизни с этим безмозглым хлыщом, а вы изрыгаете проклятия.

Он снова протянул руку за письмом, но Лиза опять отступила, не желая расстаться с бумагой.

Лиза безжалостно напомнила Айвану о прошлом:

— Вы так поступили потому, что ваш отец хорошо относился к Альберту,

— Так пусть он будет проклят, Лиза!

Лицо Айвана стало каменным. Он снова выругался, без всякого почтения и к умершему. Он ждал ее реакции, ему хотелось борьбы, но теперь бороться не имело смысла. Бросив на Айвана ненавидящий взгляд, Лиза побежала наверх, чувствуя себя униженной и опозоренной навсегда.

Никогда еще наступившая ночь не была так подстать состоянию и настроению Лизы. Она лежала в спальне и тихо плакала в подушку. Лиза могла позволить себе поплакать, потому что понимала: сейчас все равно ничем не может помочь своей семье, а завтра утром снова придется начинать борьбу.

Лиза вытерла слезы. Она не сомневалась, что будет бороться за благополучие своих родных. Айвану не удалось сломить ее. Она найдет способ спасти семью Альсестеров, чего бы это ни стоило. Погруженная в свои мысли, Лиза не слышала, как в спальню вошла Эвви. Она подняла голову, только когда ее коснулась рука сестры.

— Я принесла тебе горячего молока с медом, чтобы тебе легче было заснуть. — Эвви осторожно поставила чашку на ночной столик.

— Все будет хорошо. Клянусь тебе, я вас не подведу, — заверила Лиза, смахнув слезы.

— Конечно. — Эвви прилегла рядом и обняла сестру за плечи. — Все же этот Альберт тебе не пара, тут Айван прав.

— Он хотел опозорить меня и, кажется, добился своего, — произнесла Лиза.

— Нет, нет, Альберт никому не расскажет об этом. Ты же слышала, что ему сказал Айван?

— Слышала. По-моему, он сам предпочитает разболтать всем об этом. Он меня так ненавидит! — Лиза снова начала всхлипывать. Если она прежде и заставляла Айвана страдать, теперь он воздал ей