спрашивала ее. Она просто молчала. И не потому, что она верила или не верила Эдлин. Она наблюдала за событиями и что-то решала про себя. Она позволяла леди Бланш и ее жалкой служанке сочинять небылицы о якобы недостойном поведении Эдлин, однако при этом выражение лица леди Корлисс не изменялось.

Леди Бланш захихикала фальцетом и долго не могла остановиться.

— Зачем же этому мужчине понадобилось забираться так далеко, чтобы подорвать вашу репутацию?!

Эдлин поклялась говорить правду, хотя ее слова могли прозвучать довольно глупо.

— Потому что он хочет взять меня в жены, — угрюмо сказала она.

— Зачем ему покупать корову, когда он может пить молоко бесплатно? — раздался громкий голос барона Сэдинтона.

Взрыв презрительного хохота толпы едва не сдул Эдлин со скамьи, и ей стоило больших усилий, чтобы сдержать горькое чувство обиды. О, как она ненавидела этого лорда! Она лишила его порции макового сиропа, и теперь он с удовольствием отыгрывался на ней.

Группа мужчин-воинов — Эдлин определила род их занятий без труда — стояла позади, безмолвно и угрюмо наблюдая за происходящим разбирательством. Похоже, по всей округе успела распространиться весть о том, что в монастыре Истбери ожидается развлечение. Неужели она настолько опозорена, что вся Англия должна узнать об этом? Неужели она так ужасно вела себя здесь, что никто так и не заступится за нее?

Хью поднялся, и группа незнакомых мужчин придвинулась ближе.

— Я умолял леди Эдлин выйти за меня замуж, и то, что она сказала, — чистая правда. У нас не было таких отношений, какие бывают между мужем и женой. Я всегда с должным уважением относился к ней.

Необыкновенно благородно, язвительно подумала Эдлин. Очевидно, он рассчитывал своим заявлением исправить содеянное. Он — разрушитель ее жизни, которую она с таким трудом создала на пепелище! Он умышленно поставил ее в зависимое положение от себя, мужчины и воина, чтобы завладеть ею силой.

— Кто вы такой? — спокойно спросила леди Бланш. — Как вы оказались в нашем монастыре?

— Мне нанесли тяжелое ранение. Мои люди продолжали неистово сражаться, а мой слуга, вынесший меня из битвы, спрятал меня в монастырском хранилище. Вот он. — Хью указал на Уортона.

Почему никто не спросит, как случилось, что Уортон привел с собой толпу обвинителей в то место, где находились они с Хью, как раз в тот момент, когда она была в его руках? Над Хью никто не насмехался. Они все уважали его, ибо, если бы они не отнеслись с должным уважением к нему, у него была возможность уничтожить их всех. Все они уважали его за то, что он, обесчестив ее, все же хотел жениться на ней. Она прекрасно знала, что в жизни всем уготовано немало обид, но именно сейчас явная несправедливость больно ранила ее в самое сердце.

— Опасаясь за мою жизнь, слуга заставил леди Эдлин хранить молчание и ухаживать за мной, — продолжил Хью.

— Как же ему удалось заставить ее хранить молчание? — спросила леди Бланш с недоверчивой ухмылкой.

Хью взглянул на нее. Просто взглянул. Но смотрел он до тех пор, пока она испуганно не втянула голову в плечи и не выказала такого же уважения к нему, как и все остальные.

После этого он произнес:

— Уортон, расскажи этой леди, как тебе удалось добиться молчания леди Эдлин?

Уортон выступил немного вперед и тут же попал в центр внимания. Впервые с тех пор, как Эдлин встретила его, он вышел с видом напускной храбрости. Как только она посмотрела на него, он содрогнулся, словно ему предложили настоя бузины, чтобы прочистить кишки.

— Я держал у ее горла кинжал, — заявил он хриплым голосом.

— Все время, пока она оставалась в домике, где готовят лекарственные травы?.. — прощебетала леди Бланш с явным сарказмом. Она могла позволить Хью на какой-то момент запугать себя, но она не испытывала подобных чувств в отношении Уортона, и, надо сказать, совершенно напрасно. — Но когда она выходила оттуда, она могла бы и рассказать об этом кому-нибудь из нас.

— Я бы выследил ее и убил.

Леди Бланш легкомысленно захихикала.

— Ах, можно подумать, что она так этому и поверила!

Уортон повернул голову в ее сторону и ощерился, показав свои сломанные, почерневшие зубы. В мгновение ока с побледневшего от страха лица леди Бланш слетела спесь, так чудовищно было выражение лица этого человека. На некоторое время она замолчала, так что можно было подумать — у нее внезапно отнялся язык.

Эдлин испытала прилив ликования, но, когда из толпы вышел один из монахов, она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Брат Ирвинг, отвечающий за дом для гостей, бросил на нее печальный взгляд и, дождавшись, когда леди Корлисс кивком головы дала ему разрешение начинать, заговорил. Вкрадчивым голосом он произнес:

— По ночам леди Эдлин тайно уходила из дома.

Никто не проронил ни слова, но все взгляды устремились на нее. Незнакомые мужчины из группы, стоящей поодаль, переглянулись, а Эдлин вцепилась в скамью обеими руками. Нет, она не вскочит, чтобы защитить себя. Ни за что!

— Куда она ходила? — бесстрастно спросила леди Корлисс.

— Я боялся за нее и поэтому всегда незаметно провожал до того места, которое она посещала, — сказал брат Ирвинг. — Она ходила в домик, где готовят лекарства.

Эдлин не выдержала, она больше не могла сохранять чувство собственного достоинства и, вскочив, принялась оправдываться.

— Я покидала дом только в тех случаях, когда за мной приходил Уортон и забирал с собой. В течение четырех ночей! А почему вы тогда не сказали, что не спите?

Брат Ирвинг откашлялся.

— Я не голубых кровей. Я не смею говорить, когда меня не спрашивают.

Эдлин перехватила взгляд леди Корлисс, брошенный на монаха, и поняла, что брата Ирвинга сместят с должности привратника.

— Эдда тоже хочет кое-что сказать. — Леди Бланш, уже оправившись от страха, вытолкнула из толпы свою сводную сестру. — Не так ли, Эдда?

Эдда с сердитым выражением лица воскликнула:

— Нет! Мне нечего сказать.

— То есть как?! — закричала леди Бланш. — Неужели ты не хочешь рассказать им, как леди Эдлин солгала тебе о пятнах крови на ее фартуке?

— Нет.

— А что ты видела, когда шпионила у окна домика, где готовят лекарства? — Леди Бланш впилась взглядом в Эдду. — Ну, расскажи нам всем, как леди Эдлин обнимала мужчину и устраивала его поудобней.

— Он был без сознания. — Эдда с ненавистью посмотрела на леди Бланш. — Он даже и не знал об этом.

Они снова ссорятся, поняла Эдлин. Возмущение Эдды поведением своей сводной сестры время от времени захлестывало ее, и тогда из обыкновенной служанки она превращалась в фурию. Леди Бланш частенько бывала слишком ворчливой и требовала слишком многого, Эдда упрямилась и не желала делать больше того, что считала нужным. На некоторое время между ними возникала настоящая война. И как раз сейчас все наблюдали ее последствия.

— Однажды ты видела, как они целуются. — Леди Бланш наклонилась и тыкала пальцем прямо в лицо Эдды. — Скажи им! Скажи, я тебе приказываю!

— Ты заставляла меня стоять под дождем, чтобы шпионить за ними, — возвысила голос Эдда. — Я ничего не стану рассказывать! Ничего не было!

Леди Бланш протянула руку, схватила Эдду за волосы сквозь головной платок и дернула изо всех сил. Эдда упала на колени и взвыла от боли, но увернулась и ударила леди Бланш ногой. Теперь упала и леди