художники. Найдены центры и самых маленьких дуг, например пяток обезьяны и кончиков ее пальцев. Чтобы прочертить такую кривую, в почву забивали тонкий колышек из твердого, как железо, дерева альгарробо (местный вид акации). К колышку привязывали веревку нужной длины и, натягивая ее, проводили на земле дугу. После того как фигура была готова, колышки выдергивали, но центр отмечали камнем, чтобы в случае необходимости рисунок можно было восстановить. Можно с уверенностью сказать, что эти изображения с их мелкими деталями и тонкой прорисовкой не были предназначены для наблюдения с орбиты.

Мария Райхе довольно точно указывает возраст рисунков. Сравнивая направления линий с современными азимутами захода и восхода Солнца в районе Наски, она обнаружила, что этот астрономический календарь частично относится к 350–950 годам, а частично к 800-1400 годам нашей эры.[13] Найденный здесь кусок дерева был исследован методом радиоуглеродного анализа. Оказалось, что дерево было срублено около 525 года нашей эры. Культура Наски, создавшая календарь, находилась в расцвете между 300 и 900 годами нашей эры. Данные совпадают. Итак, самые поздние рисунки были сделаны в 1400 году, то есть во времена европейского средневековья!

А вот Эрих фон Дэникен полагает, что космонавты прибыли в эти места за 10 тысяч лет до начала нашей эры, и не моргнув глазом заявляет: «По-моему, это типичный космодром». В книге «Возвращение к звездам» он поясняет свою теорию: «Вблизи от современного заштатного городка Наска на пустынной равнине когда-то приземлились пришельцы из других миров и соорудили временный космодром для своих кораблей, которые должны были патрулировать в окрестностях Земли. На идеально плоской равнине они проложили две дорожки, а может быть, они маркировали дорожки неизвестным нам материалом? Когда космонавты выполнили свое задание, они отбыли на свою планету.

Но доинкские племена, наблюдавшие работу пришельцев, которая произвела на них огромное впечатление, страстно желали, чтобы эти «боги» вернулись. Они ждали много лет, но, так как их желание не исполнялось, они начали, подражая «богам», проводить новые линии. Так возникли дополнительные рисунки.

Но несмотря на это, «боги» не появлялись. Может быть, люди сделали что-то не так? Может быть, они чем то рассердили небесных жителей? Один из жрецов, исходя из того, что «боги» прибыли со звезд, посоветовал нарисовать на равнине линии, указывающие на определенные звезды. Работа закипела, но «боги» не появлялись.

Шло время. Первые линии – взлетно-посадочные полосы чужой цивилизации – давно стерлись. Новые поколения индейцев слышали о «богах» только из устных преданий… Жрецы преувеличили первоначальные свидетельства происшедшего и потребовали, чтобы народ постоянно выбивал на равнине все новые рисунки, которые должны были привлечь «богов».

Но поскольку геометрически прямые линии не имели успеха, индейцы начали создавать огромные фигуры животных. Сначала стали изображать птиц, символизирующих полет, а позже фантазия перешла к паукам, обезьянам, рыбам».

Вот так Дэникен объясняет происхождение рисунков Наски. Упомянем еще, что неподалеку от «космодрома» найдено циклопическое наскальное изображение так называемого Канделябра Паракаса высотой 250 метров. Этот рисунок, называемый также Трезубцем Паракаса, Дэникен считает сигнальным знаком, предназначенным для инопланетян. Он пишет, что зубья Трезубца шириной до 3,8 метра, «как языки пламени, направлены к небу. Некоторые археологи предполагают, что Трезубец на скальной стене залива Писко – это береговой знак, предназначенный для мореплавателей. Но Трезубец находится внутри залива и не виден для приближающихся кораблей».

Мария Райхе возражает, что Трезубец «прекрасно виден для кораблей, проходящих по пути из Лимы в Чили. Капитаны знают его и всегда обращают на него внимание пассажиров; я сама была тому свидетелем».

Дэникен пишет, что огромный Трезубец слишком велик, чтобы быть сигналом для кораблей, «и, кроме того, сомнительно, чтобы в доисторические времена люди плавали в открытом море. Особенно важно, что тот, кто рисовал этот Трезубец, направил его к небу… В этом месте нет абсолютно ничего, кроме песчаной пустыни, которая вряд ли могла привлечь мореплавателей, а дно бухты с его острыми скалистыми рифами мало подходит для стоянки судов, и так было и в доисторические времена, что также следует упомянуть».

На самом же деле этот район был местом возникновения первой высокоразвитой культуры Перу. Местные жители основывали свою экономику на промысле китов, о чем, приводя научные доказательства, убедительно пишет Мария Райхе. «Паракасская культура, по мнению археологов, представляет большой шаг вперед… К югу отсюда, вблизи Ицы, нашли в песке маленькую модель плота. По-видимому, китобои когда- то, отправляясь на поиск китов и морских львов, открыли Паракасскую бухту и поселились там».

В самом деле, еще в 50-х годах нашего века в этом секторе океана ежегодно вылавливалось около 10 тысяч китов. Здесь их и перерабатывали. Теперь киты в этих водах практически истреблены. Не удивительно поэтому, что многие видят в Трезубце Паракаса гарпун китобоя.

Из Паракаса культура, по-видимому, распространилась в окрестности Наски. Во всяком случае, ученые сейчас все больше убеждаются в том, что древние перуанцы владели искусством мореплавания. Люди, создавшие рисунки в Наске, находились в тесной связи с морем, это доказывают многочисленные остатки раковин, найденные в кострищах древних поселений на равнине.

«Примерно в шести километрах к северу от Наски я нашла фигуру кита длиной почти 60 метров, глаз которого пронзен гарпуном. Длинная, почти шестиметровая линия, которая пересекает фигуру, указывает на точку захода Солнца незадолго перед летним солнцестоянием.

У основания фигуры лежит огромное ребро кита, еще несколько лет назад служившее дорожным знаком на ответвлении Панамериканской автомагистрали. Эта кость с процарапанными на ней кружками, по- видимому, была обработана до прибытия испанцев на американский континент».

«Нам кажется, что классический метод исследования доисторического прошлого зашел в тупик и поэтому не может обеспечить правильных и безукоризненных выводов. Он слишком привязан к избранной модели мышления и не оставляет места для фантазии и догадки, которые только и могут дать творческий импульс».

То, что в настоящее время оказывается не под силу тысячам ученых во всех странах мира, берет на себя Эрих фон Дэникен. Так, во всяком случае, он утверждает в книге «Воспоминания о будущем»; в следующем же своем труде, «Назад к звездам», он пишет: «В горах Тассили в алжирской Сахаре насчитываются многие сотни наскальных изображений, на которых видны фигуры в причудливых костюмах. На их головах круглые шлемы с антеннами, и кажется, что они парят в невесомости. Прежде всего, пожалуй, нужно упомянуть о знаменитом тассильском шаре: на этом рисунке, обнаруженном французским исследователем Анри Лотом под полукруглым скальным сводом, где в группе парящих пар различима