Скорее – приятной. И все-таки с большим удовольствием он сейчас понаблюдал бы за залом. Что-то тут не так. Что-то сквозило в полумраке, холодком отдавалось в спине, заставляло щуриться и смотреть, смотреть, смотреть…
Неужели?
Обычно между миссиями проходило несколько месяцев, полгода. А так, чтобы на следующий же день…
Но симптомы были слишком знакомы.
Максим опустил руку во внутренний карман пиджака, словно бы проверяя бумажник. На самом деле его занимало другое – маленький деревянный кинжал, вырезанный старательно, но безыскусно. Он сам выстругивал оружие, еще в детстве, не понимая тогда зачем, но чувствуя: это не просто игрушка.
Кинжал ждал.
Кто же?
– Макс? – В голосе Елены прорезалась укоризна. – Где ты витаешь?
Они чокнулись бокалами. Плохая примета, мужу с женой чокаться – денег в семье не будет. Но Максим не страдал суевериями.
Кто же?
Вначале он заподозрил двух девушек. Обе симпатичные, даже красивые, но каждая по-своему. Та, что ниже ростом – темноволосая, крепкая, с чуть угловатыми мужскими движениями, – буквально переполнена энергией. От нее так и исходили сексуальные флюиды. Вторая, светловолосая, более высокая, – спокойнее, выдержаннее. И красота совсем другая, умиротворяющая.
Максим поймал внимательный взгляд жены и отвел глаза.
– Лесбы, – с презрением сказала жена.
– Что?
– Да ты посмотри на них! Та, темненькая, в джинсах, совсем мужик.
И впрямь. Максим кивнул и придал лицу подобающее выражение.
Не эти. Все-таки не эти. Кто же тогда, кто?
В углу зала зачирикал мобильный – сразу же десяток человек непроизвольно потянулись к своим телефонам. Максим проследил за звуком – и у него перехватило дыхание.
Человек, отрывисто и тихо говорящий по телефону, был не просто Злом. Он весь был окутан черной пеленой, невидимой людям, но ощутимой для Максима.
От него веяло опасностью, причем опасностью надвигающейся и страшной.
Заныло в груди.
– Знаешь, Лен, я бы хотел жить на необитаемом острове, – неожиданно для себя самого сказал Максим.
– Один?
– С тобой, с детьми. Но чтобы никого. Больше никого.
Он залпом допил вино, официант немедленно наполнил бокал.
– Я бы не хотела, – сказала жена.
– Знаю.
Кинжал в кармане стал тяжелым и горячим. Накатывало возбуждение – резкое, почти сексуальное. Требующее разрядки.
– Помнишь Эдгара По? – спросила Светлана.
Пустили нас легко, я даже не ожидал. То ли правила в ресторане стали демократичнее, чем я помнил, то ли с посетителями негусто.
– Нет. Он слишком давно умер. Вот Семен рассказывал…
– Да я не о самом По. О его рассказах.
– «Человек толпы»? – сообразил я.
Светлана тихо засмеялась:
– Да. Ты сейчас в его положении. Вынужден мотаться по людным местам.
– Пока мне эти места не опротивели.
Мы взяли по рюмке «Бейлиса», заказали что-то из еды. Наверное, это наводило официантов на определенные мысли по поводу нашего визита: две неопытные проститутки в поисках работы, – но мне в общем-то было все равно.
– А он был Иным?
– По? Неинициированный скорее всего.
тихо произнесла Светлана.
Я удивленно посмотрел на нее.
– Знаешь?
– Как тебе сказать? – Я поднял глаза и торжественно произнес:
Секунду мы смотрели друг на друга, потом разом засмеялись.
– Маленькая литературная дуэль, – ехидно сказала Светлана. – Счет: один – один. Жаль, зрителей нет. А почему По остался неинициированным?
– Среди поэтов вообще много потенциальных Иных. Но некоторых кандидатов лучше оставить жить людьми. У По была слишком неустойчивая психика, давать таким особые способности – все равно что пироману подарить канистру с напалмом. Я даже не рискну предположить, на чью сторону он встал бы. Скорее всего ушел бы в сумрак навсегда, и очень быстро.
– А как они там живут? Те, кто ушел?
– Не знаю, Светлана. Да и никто не знает, пожалуй. Иногда их можно встретить в сумеречном мире, но общения, в привычном понимании, не случается.
– Я хотела бы узнать. – Светлана задумчиво оглядела зал. – А ты заметил здесь Иного?
– Старик за моей спиной, что говорит по сотовому?
– Какой же он старик?
– Глубокий. Я же смотрю не глазами.
Светлана прикусила губу, сощурилась. У нее уже начинали просыпаться маленькие амбиции.
– Пока не получается, – призналась она. – Даже не пойму, Светлый он или Темный.
– Темный. Не из Дневного Дозора, но Темный. Маг средней силы. Кстати, он нас тоже заметил.
– И что мы будем делать?
– Мы? Ничего.
– Он же Темный!
– Да, а мы – Светлые. Что с того? Как работники Дозора мы вправе проверить у него документы. Они наверняка в порядке.
– А когда мы вправе будем вмешаться?
– Ну, если он сейчас встанет, взмахнет руками, превратится в демона и начнет откусывать всем головы…
– Антон!
– Я вполне серьезен. У нас нет никаких прав мешать честному Темному магу отдыхать.
Официант принес наш заказ, мы замолчали. Светлана ела, но без всякого аппетита. Потом обронила, обиженно, как капризный ребенок:
– И долго Дозор будет так пресмыкаться?
– Перед Темными?
– Да.
– Пока мы не получим решающего преимущества. Пока у людей, становящихся Иными, даже мимолетного колебания не будет, что выбрать: Свет или Тьму. Пока Темные не вымрут от старости. Пока они не смогут подталкивать людей ко Злу с той легкостью, как сейчас.
