времени, чтобы выпустить их на линию?
До сотни машин (или до 300 микроавтобусов) – средний заказ. Но нельзя считать только количество машин, нужно учитывать и их маршруты. Исследовательские организации измеряют качество этого рекламоносителя аналогично измерениям качества в других СМИ.
Второй момент – чисто производственный. Нужно время на декорирование транспорта. Обычно в 22 рабочих дня укладывается любой заказ.
А если я закажу 1000 троллейбусов?
Нереально. Это все, что есть в городе. А ведь есть другие компании, другие контракты. Да и не все маршруты подойдут. Так что – нереально.
Какой вид наземного городского транспорта пользуется наибольшим успехом у рекламодателя?
По моим ощущениям, лидер – троллейбус. За ним – «маршрутка», потом трамвай, и замыкающий – автобус.
Дядя Леша, ты жадный?
А правда, что у тебя расценки очень высокие? Может, ты жадный?
Хочешь, я тебе анекдот расскажу? «Стоит мужик на рынке, торгует помидорами. У всех по 5 рублей, а у него – по 10. Его спрашивают, мол, они у тебя лучше? – Нет, не лучше. – Свежее? – Нет, не свежее. – А почему же дороже? – Очень деньги нужны, однако».
Вот это – жадность. А у нас в цену включено все: рекламопригодность маршрута, весь сервис, замена неработающих машин, гарантия – вплоть до утилизации рекламы после завершения срока эксплуатации. От 50 машин мы берем за месяц 300 долларов, за три месяца – 500 долларов. Есть в Москве ставки и дешевле, но надо смотреть, на чем они экономят. Потому что в итоге может выйти или дороже, или гораздо менее эффективно.
Например, уточни, с какого момента идет аренда. Мы, если делаем заказ 22 дня, то срок аренды всех ста машин начинается в день выхода на линию последней. Это, согласись, немалый бонус.
– Ладно, не будем про расценки и бонусы, а то найдется подозрительный читатель, сочтет скрытой рекламой. Ответь мне на такой вопрос: а не надоело тебе всем этим заниматься? Ведь десять лет уже.
– Нет, не надоело. Мне интересно и с дизайном посидеть, и с клиентом пообщаться. И не надоест, я думаю. Ведь это наше с братом детище. Мы его родили. Пусть оно сейчас не так прибыльно, как другие направления, открытые позже. Но с этого все начиналось.
«А мне летать, а мне летать, а мне летать охота!»
Давай напоследок о чем-нибудь душевном.
Легко.
Как твои прыжки с парашютом?
Никак. Кончились.
Почему? Ты же чуть не полтыщи напрыгал.
Из них два приземления – на запасном куполе. Я не стал ждать третьего. И вообще, я теперь летаю, а не прыгаю. Это завораживает не меньше.
Права пилота получил?
Пока нет. В планах только.
Брат разделяет все твои увлечения?
Не знаю. Летать он тоже летает.
Вы с ним вообще никогда не ссоритесь?
Кто ж никогда не ссорится? Издеваешься, что ли? Поорем друг на друга. Потом пива попьем.
На какой машине сейчас «заруливаешь»?
На «Мерседесе», 220-м. «АМГ», 5.5, если кто разбирается.
Видел, видел. С «блатными» номерами.
Для меня, кроме «Мерсов», других машин не существует.
Да ладно тебе. В нашем пробеге ты и «Ниву» очень даже переварил. Правда, «раздатку» ей убил своими чудо-прыжками на байкальских трамплинах. Но во Владивосток ты въехал на «Ниве», а не на «Мерсе», я точно помню.
Та «Нива» у меня до сих пор есть. У единственного из всех вас. Мы когда Нахабино закончим, я ее там на постамент поставлю.
Ладно, друг Леха, спасибо, что пришел. Дальше интервью закончится твоими прямыми цитатами из прежней жизни.
Спасибо, что позвал. И ты уж там поаккуратней с цитатами, ладно? Мало ли что я говорил…
…На работе я теперь наблюдатель. Не только, конечно. С крупными клиентами все равно веду переговоры сам. Но народу теперь много, и приходится быть наблюдателем. Даже когда ночью мимо еду – благо, производство круглосуточное, – заглядываю…
.. .Дочке моей пять лет. Зовут Саша. Я зову – Буся.
…Я еще и юрист, кстати. На работе бывает, если иностранцы начинают жульничать и забывать, что в прошлый раз обещали, меня просят зайти. Я захожу, улыбаюсь. Они каменеют и начинают выяснять, кто я такой. Им объясняют – юрист…
… Очень хочется съездить в еще один автопробег, до Кейптауна. Я уже и агентство нашел для виз, и карты маршрутные подготовил…
…Деньги всегда портят людей. Они никогда не делают человека лучше…
…Меня пугать бесполезно. Меня или убивать, или смиряться с фактом моего существования надо. Если это мое, я не отдам никакому бандиту…
… Нельзя иметь долю и не работать…
…Вообще-то я добрый. Но, если надо, пальцы переломаю…
…С женой, Полиной, мы живем уже 10 лет. Шесть лет назад поженились официально. Она работала парикмахером, сейчас учится в Институте управления. Мне страшно повезло с Полинкой. Удивительно повезло. Мы абсолютно точно совпали, хотя совсем ни в чем не похожи…
Лирическое послесловие
В принципе выше сказано все, что обычно говорится о человеке в этой рубрике. Ничего информативно полезного не добавишь, не нарушая законов жанра. Разве что пару личных впечатлений с учетом моей пристрастности к сегодняшнему персонажу.
Например, такое.
Когда наша крошечная автоколонна из четырех «Нив» неслась по какому-нибудь скользкому глинистому участку, Лехина «Нива» всегда была на метр левее всех, отсекая от колонны неаккуратных встречных (а неаккуратных там хватало).
Или на обгонах. Лехин левый сигнал мигал до тех пор, пока последний из нас не возвращался вправо. После этого вправо уходила и его «Нива». Так же было в туманах (он вещал нам по рации, что ждет впереди) и в пыльных тучах за Красноярском.
В моей практике это был единственный случай, когда меня прикрывали в прямом смысле слова собственным телом. Причем не потому, что это мой друг или брат (это как раз нормально), а просто потому что так договорились.
И еще: врет он все про пальцы. Мне он казался суровым и жестким только в первый день знакомства. На дуэль урода морального вызвать сможет. А пальцы ломать – это вряд ли.
Вот такая моя точка зрения.
Любовь к потребителю: профессионализм или нетрадиционная рекламная ориентация?
Ирина Морозова
Несмотря на то что я давно и хорошо знал ее по книгам, очно мы знакомы не были.
И лишь прочитав рецензию на ее книжку от одного известного рекламиста («Очень опасно! Настоятельно не рекомендуется!»), я понял, что пора знакомиться ближе.
