наибольший вклад в общую массу изменений в ансамбле за 5 лет вносит подсистема материального благополучия, поляризуя социальную систему на два мощных потока возрастания и падения уровня благосостояния в тех или иных ареалах социума. На втором месте – подсистема массовых форм идеологического процесса: институциональная структура потока информирования и пропаганды на население, структура демократических институтов обратной связи от населения к органам местной и центральной власти, структура общественно-политической деятельности в рамках производственных общностей. На третьем – подсистема материального и духовного производства, подсистема труда. На четвертом – подсистема межличностного общения.

По взаимосвязям отдельных подсистем на волнах общих изменений (поток возрастания на плюс от точки баланса и поток падения на минус от точки баланса, – оба потока в одном показателе, как и выше) лидирует связь подсистем массовых форм идеологического процесса с подсистемой межличностного общения (+0,718). На втором месте связь подсистем труда и благосостояния (+0,620). На третьем – связь подсистем массовых форм идеологического процесса со скоростью изменения благосостояния (прямая связь +0,583). Обратная связь на волнах в целом зафиксирована между подсистемами труда и досуга (-0,607).

На связях подсистем деятельности и сознания на общих волнах положительная связь фиксируется между волнами изменения досуга и ценностных представлений (+0,513). Слабее связи между трудовой волной и волной планов (+0,425) и волной изменений межличностного общения и волной ценностей (+0,352). Последний коэффициент мы уже приводили с графиком волн межличностного общения и ценностей (рис. 2.13).

Все это, а также изложенное в разделе о коэффициентах корреляции полярных потоков изменения активности на попарной возрастной шкале, в несколько ином, общем ракурсе подтверждает существование общего материального стимула развертки активности, двойных способов его достижения через трудовую и политическую активность, демпфирование дисбаланса времени подсистемами досуга и рождаемости (волна рождаемости на плюс – общая волна изменений досуга дает коэффициент – 0,469, волна рождаемости на минус – общая волна изменений информационно-политической активности = +0.504). Довольно низкие коэффициенты связи волн трудовой активности и планов и волны межличностного общения и ценностных представлений говорят о том, что, хотя планы связаны с трудовой деятельностью, но не только с ней, а ценности, укрепляясь в межличностном общении, имеют и другие социальные детерминанты.

Теперь обратимся к табл. 2.17. Здесь в матрице в 81 клетку распределены одни и те же люди из лонгитюдного московского исследования 1980 – 85 гг. в расчете на 1000 для удобства сравнения. Из всех ячеек проекции сформированного четырехмерного социального пространства активности в 1980 г. оказались заполненными 66, а в 1985 г. – 65. 59 ячеек оказались заполненным и в первом и втором замере. Семь ячеек заполнены в 1980 г., но не заполнены в 1985 г., и в них находятся 18 человек на 1000. Шесть ячеек заполнены в 1985 г., но не заполнены в 1980 г., и в них – 6 человек на 1000. Объединяем эти группы в одну и рассматриваем корреляцию 60 пар групп в 1980 и 1985 гг. по следующим параметрам:

1) корреляция распределений массы людей по ячейкам по весу каждой ячейки в первый и второй замер (Пирсон, Кендалл, Спирмен);

2) корреляция распределения массы людей по ячейкам в первый и второй замер по величине активности в каждой ячейке, которая была на стартовом замере (Пирсон, Кендалл, Спирмен);

3) корреляция распределения массы людей по ячейкам в первый и второй замер по величине активности в каждой ячейке, которая была на финишном замере (Пирсон, Кендалл, Спирмен);

4) корреляция распределения массы людей по ячейкам в первый и второй замер по той величине скорости изменений в каждой ячейке, которая была на финишном замере и представляет шкалу от – 30 до +40 изменений числа форм жизни, нормированную от – 1 до +1 (Пирсон, Кендалл, Спирмен);

5) удельный вес людей, оставшихся в своих ячейках проекции за пять лет между первым и вторым замерами.

В первом варианте матриц за 1980 и 1985 гг. в подлежащем мы объединяли в три группы «уровень благосостояния» и «досуг», перемножая их в подлежащем же на «детность» (девять групп), а в сказуемом располагали активность в «труде и информационно-политической деятельности», перемноженную на активность в «межличностном общении» (девять групп). Во втором варианте матриц подлежащее оставалось тем же (9 групп), а в сказуемом располагались три группы по активности в «информационно- политической деятельности и в межличностной коммуникации», которые дробились на четыре группы по активности в «труде», где одной группой были не занятые в народном хозяйстве. Оставив публикацию распределений по матрицам в стороне, приводим корреляционные коэффициенты по всем трем экспериментам (т. е. по шести матрицам: по три указанных на старте и финише).

Кроме этого, мы приводим по всем матрицам, как по последним двум, приведенным в табл. 2.17, так и по четырем, которые были рассмотрены только экспериментально, коэффициенты Пирсона, взаимной сопряженности, Крамера-Чупрова, «хи-квадрат» и нормированную энтропию по всем ячейкам за 1980 и 1985 гг.

Теперь – взаимная сопряженность во всех трех матрицах и значения нормированной энтропии.

Конечно, последняя таблица говорит о некотором стягивании массы субъекта к центру пространственно-временной институциональной «решетки», по которой распределена его активность, но не настолько, чтобы не увидеть принципиального тождества структур, высокой стабильности распределения субъекта деятельности по выделенной матрице. Не это, однако, главное. При сохранении заполняемости всех выделенных ячеек, как бы мы ни меняли комбинацию различных общественных подсистем, скорость перехода в количественных формах активности в предметно- институциональной среде за 5 лет огромна. На своих местах остаются от 12 % до 15 % ансамбля. Это значит, что, скажем, обнаруживая в угловой клетке таблицы 14 человек на тысячу среди массива одних и тех же людей и в 1980 и в 1985 гг., мы должны твердо понимать, что это разные люди. Одни ушли, другие пришли на «свято место», которое пусто не бывает.

Так что при почти стопроцентном совпадении заполнения одними и теми же людьми предметно- институциональной структуры по активности (+0,947 по Пирсону) мы имеем отрицательную корреляцию по скорости изменений в этих клетках (-0,607). Здесь уже другие люди, а на своих местах (и это места, на которых тоже происходят изменения, но не выходящие за пределы метрики стандартного отклонения) остается лишь малая часть тех же самых людей.

Мало того, что заполняемость структуры оказывается одинаковой, а все люди, которые скучать не любят, поменялись местами за пять лет! Сконструировав матрицу четырехмерной проекции, мы задали иную призму рассмотрения корреляции составляющих ее структур. Теперь, взглянув на коэффициенты табл. 2.16В (нижняя часть корреляционной матрицы), мы увидим, что здесь еще больше проявляется поляризация противоположных скоростей волн «детности», досуга, труда, общения, информационной деятельности, ценностей и планов. Только падающая и поднимающиеся волны скоростей изменения благосостояния дают отсутствие как положительной, так и отрицательной корреляции на 60- ранговой таблице. Все остальное поляризовано ярче, чем на возрастной шкале.

Но и это не все. За почти 40 лет эмпирических исследований я не помню случая, чтобы на показателях, сформированных с помощью кластерного анализа на совершенно независимых переменных, при рассмотрении их весов на шкале в 60 пунктов была получена ранговая корреляция коэффициентами Пирсона в +1,00 с данными фактологического плана. Между тем полное совпадение в полученной матрице 60 рангов волн детности на плюс и волны ценностей на плюс, волн детности на минус и волны ценностей на минус, волн достатка на плюс и волны планов на плюс, волны достатка на минус и волны планов на минус говорит о том, что данная четырехмерная проекция высвечивает в первом и несовершенном приближении сущностные характеристики системы «деятельность» – «сознание» – «деятельность», в контуре «общество» – «личность» – «общество».