«Никому не приходило в голову, — говорит Леонид Фоминский, — что, в теплогенераторе могут проявляться релятивистские эффекты теории относительности, возникающие при вращении воды. Ранее считалось, что это возможно только при околосветовых скоростях движения.

Согласно же теории Фоминского, при вращении объектов на любых скоростях они излучают энергию, в два раза превосходящую ту, которая затрачивается на ускорение вращения тела. Это происходит благодаря тому, что в условиях вращения возникают дополнительные связи между частицами вещества, происходят ядерные реакции и выделяется та самая «лишняя», или «дармовая» энергия».

Теория послужила своеобразными рельсами на пути создания новых технических устройств. Когда знаешь, почему работает механизм, гораздо легче его совершенствовать. На сегодняшний день Кишиневская лаборатория профессора Потапова выдала «на гора» целый букет изобретений, которые могут показаться вымыслом писателя–фантаста. Увы, скептиков придется разочаровать. Часть этих устройств находится в серийном производстве, другая часть — в виде действующих макетов и образцов.

«Известен случай, когда в 1951 году профессор Г.В.Дудко участвовал в испытаниях двигателя внутреннего сгорания, который представлял собой гибрид дизеля с карбюраторным двигателем, — рассказывает Леонид Фоминский. — Для его запуска требовался всего стакан бензина, а потом зажигание отключалось, и в камеры сгорания подавалась обыкновенная вода с какими–то специальными добавками, предварительно сильно нагретая и сжатая. Двигатель был установлен на лодке, и испытатели два дня плавали на ней по Азовскому морю, черпая вместо бензина воду из–за борта».

Куда исчез тот чудо–двигатель, история умалчивает, но профессор Потапов не оставил без внимания эту область техники, а Фоминский на основе Теории движения обосновал возможность создания двигателя, использующего для своей работы обычную воду. Оказалось, что требуется воспламенить мизерное количество любого горючего вещества, чтобы молекулы воды, находящейся в капельном состоянии, начали объединяться в группы молекул. Если в такие группы объединить 50 процентов молекул воды, эффект будет такой же, как от вспышки порции бензина.

На этой основе профессор Потапов разработал устройство, которое назвал квантовым двигателем внутреннего сгорания. Формой, он напоминает дыню и в отличие от традиционных двигателей использует смесь топлива с водой, а также не имеет коленвала, шатунов и поршней. Разумеется, он более экономичен, прост и экологически чист. Опытные образцы пока еще достаточно примитивны, но главное, что они работают, подтверждая теорию.

В арсенале Потапова имеются устройства и более крупного калибра. Так запущена в серийное производство квантовая теплоэлектростанция. В настоящее время выпускается десять моделей мощностью от 3,6 до 2000 КВт. Такую установку можно использовать для обеспечения горячей водой, отоплением и электроэнергией отдельно стоящих коттеджей и фермерских хозяйств, где нет возможности проложить газопровод или теплоцентраль.

Важным ее достоинством являются также малые габариты. Модификациями данной ТЭЦ являются действующие образцы ветряной и плавающей квантовых электростанций.

«Люди давно уже знают, что живут среди моря энергии, — сказал в заключение Леонид Фоминский. — Ведь согласно знаменитой формуле Эйнштейна «Е=тс2», в каждом грамме любого вещества содержится столько внутренней энергии, что ее хватило бы на год освещать и согревать целый город, если суметь высвободить эту энергию. Атомы вещества — это как запечатанные консервы с энергией. Но туристы знают, что можно умереть от голода на мешке запаянных консервных банок, если не иметь ключа для их открывания. Таким ключом для открывания атомов является вращательное движение».

Всего–то! Вращай и пользуйся «дармовой» энергией! От вышесказанного создается впечатление, что мы живем в мире абсурда, где люди потеряли сознание и находятся в неком состоянии прострации. Одни вещают об энергетическом кризисе. Другие, закрыв глаза и уши, исступленно твердят словно молитву:

«Вечных двигателей не было, нет и быть не может!» А третьи, не обращая внимания на первых и вторых, спокойно занимаются промышленным производством этих самых «вечных двигателей», для которых не нужно заготавливать топливо на зимний период.

Из всего вышесказанного напрашивается вывод, что первоочередной задачей сейчас является не финансирование новой энергетики, не указ президента о начале массового производства «вечных двигателей», а необходимость людям прийти в сознание, проснуться от долгого беспробудного сна и посмотреть на реальный мир открытыми глазами. А тем, кто уже проснулся, нужно толкнуть под локоть спящего товарища: «Эй, дружище, вставай, пора начинать жить!» И только тогда мы сможем жить иначе.

Довольно часто случается так, что некоторые направления научных исследований начинают вдруг давать обильный урожай практических разработок. Такой своеобразный бум сейчас происходит в области так называемых, биорезонансных технологий. Одним из активных разработчиков в этой области является московский изобретатель, доцент кафедры промышленной экологии Академии легкой промышленности Владимир Сергеевич Гончаров.

Не затевая споров о том, что первично — теория или практика, констатируем факт: теории, описывающей биорезонансные явления, еще не существует, а технические устройства, работающие на этих принципах, уже разработаны. Владимир Сергеевич, например, придумал удивительный прибор, который он скромно назвал «Датчик для определения полевых свойств материалов».

Приставка «био» Гончарова не смущает, так как по роду своей деятельности он всегда имел дело с «живым» материалом — кожей, мехом. Так еще в 1982 году он разработал технологию получения экологически чистой кожи и меха, причем если на традиционное дубление уходило 8–10 часов, то по его методике — 20–30 минут.

Основа его новых разработок базируется на том, что вещество состоит из определенных комбинаций молекул, которые образуют макромолекулярные структуры, представляющие особый интерес. От того, как скомпонованы молекулы в веществе, во многом зависят свойства изделий, пищи, лекарств и пр.

В процессе исследований выяснилось, что природные и техногенные, то есть созданные руками человека, материалы имеют различную макромолекулярную структуру, а значит, и свойства. Научившись их фиксировать, можно выяснить, какой материал ближе к природному, а значит более безопасен для человека. Более того, оказалось, что можно воздействовать на вещество, задавая ему нужные свойства. Грубо говоря, можно сделать так, чтобы железобетон обладал свойствами дерева. Конечно, речь идет не о механических свойствах, а о характере воздействия на человека.

А начиналось все с экспериментов. Когда был изготовлен первый датчик, Владимир Сергеевич занялся исследованием полевых свойств различных веществ. Когда датчик подносили к банке с обычный водой, он фиксировал одно значение поля, бензин давал другое значение, алюминиевый стержень влиял на датчик не так, как медный, и т.д. Причем многократные измерения свойств одного и того же вещества давали одинаковые результаты, тем самым соблюдался принцип воспроизведения результатов эксперимента.

Затем пришла идея измерять характеристики природных и техногенных веществ. И выяснилась любопытная вещь. Замеряешь кусочек чистого дерева — одно показание, кусочек строительного материала на деревянной основе — другое показание. То есть переработанные материалы меняли свои полевые свойства.

Потом пришел черед исследований полевых свойств человека. Оказалось, что эти свойства изменяются в зависимости от–того, с какими материалами человек взаимодействует. В деревянном доме, полевые свойства человека одни, в каменном–другие, железобетонном — третьи. И, соответственно меняется состояние здоровья. Правда, есть техногенные материалы, близкие по свойствам природным. Грубо говоря, если береза имеет показатель 5, то имеются стройматериалы, имеющие характеристики, также близкие к 5. Это значит, что эти материалы будут воздействовать на человека так же, как береза в лесу. И эти материалы можно считать экологически чистыми.

Получается так, что человек своими собственными руками создал себе аномальные условия для