договоров (их на столе довольно высокая стопка, но уже к обеду секретарша берется за печать и начинает 'заготавливать' новые комплекты), приносят подписанные бумаги, согласуют вопросы взаимодействия со смежниками, закупку материалов и комплектующих, даты испытаний; звонят телефоны - 'вы наши деньги получили? Когда можно приходить?' 'Давайте после трех, хорошо?' 'Татьяна Сергеевна, позвоните в банк, закажите сумму' 'У нас машины сегодня нет…' 'Ничего, на троллейбусе привезу…' Потертый 'дипломат', набитый доверху пачками банкнот (раньше я такое только в кино видел!), без всякой охраны мирно едет в троллейбусе, прислоненный к стенке, на грязном полу…
С часу до трех - затишье, можно выпить кофе. И поговорить о наших собственных делах, поскольку 'пропускать через себя договора' (как это в те времена обычно называлось) - дело несложное, но понятно, что временное. На сей счет сомнений нет. Что означает 'собственный проект'? Это, как правило, разработка или комплексная поставка оборудования или производство. Нам - по прежней жизни инженерам - ужасно хотелось развернуть производство… При том, что нет ни намека на собственную производственную базу. Эпоха романтического капитализма!
С трех - 'дурдом'. Выплата денег членам ВТК. В это время бухгалтер - главное лицо, а мы можем поехать по смежникам. Смежники - заводы, с которыми у нас договоры на изготовление изделий, институты - разработчики технологических процессов, следовательно, - согласующие инстанции. Сегодня наш главный проект - серия полуавтоматов для производства бетонных блоков. Рабочую документацию за месяц сделал приглашенный нами конструктор (оклад по месту основной работы 210 рублей [Здесь и далее цены тех времен], 'гонорар' за разработку - 1500 рублей), металл, комплектующие, автоматику и транспорт взял на себя мой зам, а моя часть - переговорить с заводами, согласовать чертежи с местными технологами, 'ударить по рукам' с дирекцией и организовать приемку и испытания. Коммерческий директор 'наводит мосты' со строителями и выясняет ситуацию на рынке. Мы волнуемся - на выходе первое изделие с нашей маркой.
Так вот, смета. Один полуавтомат на выходе с завода нам обошелся в 5780 рублей. Рыночная цена аналогичных устройств - 55 тысяч. Коммерческий директор предлагает нашу отпускную цену 45 тысяч рублей. Все на совещании важно кивают, испытывая некоторое внутреннее потрясение. Реклама, звонки, короткие переговоры и первая партия из пяти полуавтоматов 'улетает'…
Вечерняя сцена: комната, полумрак; на столе, на полу, на книжных полках, на телевизоре, везде, где есть немного места, лежат стопочки денег - по 150 рублей. Мой товарищ показывает на них и говорит: 'Вот это я заработал бы на заводе за январь, вот это - за февраль, вот это - за март…' В глазах огромное удивление, как от случившегося чуда [Для привязки к текущей реальности примем один тогдашний рубль за пять нынешних долларов (как предлагает одна из партий, только что баллотировавшихся в Госдуму), - и это дает психологически правильный порядок соответствия. Тогда упомянутые выше цифры таковы: оклад конструктора 1000 долларов, его гонорар - 7500, себестоимость полуавтомата - 29 тысяч долларов, рыночная цена - 275 тысяч, ВТК продает его за 225 тысяч. Ну а зарплата инженера на заводе - 750 долларов].
Декабрь 1991 года, вечер. Москва усеяна ларьками со всякой всячиной и, по случаю приближения Нового года, - с китайской пиротехникой. Передо мною на столе разложены кучками петарды, фонтаны, 'пчелки', бенгальские свечи, 'римские свечи' (которые и свечами-то, собственно, не являются), мортирки,
