Живут лишь для того, чтоб хлопотать
О возвышении своем. Меж тех,
Кто на богиню устремил глаза,
Один с Тимоном схож. Манит Фортуна
Его к себе рукою белоснежной.
И эта милость превращает сразу
Соперников его в его рабов.
Живописец
Как верно найдено! Я представляю,
Что холм. Фортуна, трон и человек,
Отмеченный из всех внизу стоящих
И наклонивший голову, чтоб легче
Наверх взобраться по крутому склону
Навстречу счастью, — могут стать сюжетом
И моего искусства.
Поэт
Я продолжу…
Так слушайте: все равные ему,
И даже те, кто выше был, бегут
Теперь за ним, в его теснятся доме,
Ему благоговейно в уши шепчут,
Все в нем боготворят — вплоть до стремян,
И только им и дышат…
Живописец
Что же дальше?
Поэт
Внезапно своенравная Фортуна
Толкает вниз недавнего любимца,
И тот, кто вслед карабкался за ним
И полз с трудом, почти на четвереньках,
Дает ему скатиться; не поддержит
Его никто.
Живописец
Обычное явленье…
Я мог бы вам назвать картин немало,
Где следствия таких причуд Фортуны
Показаны ясней, чем на словах.
Но мудро вы напомнили Тимону,
Что люди низкие уже не раз
Падение великих наблюдали.
Тимон
Так он сейчас в тюрьме?
Гонец
Да, господин.
Лишь пять талантов должен он, но нечем
Ему платить, а кредиторы — звери.
Он вас нижайше просит написать
Тому, кто засадил его, иначе
Ему конец.
Тимон
Вентидий благородный!
Исполню все; я не из тех, кто друга
В беде способен бросить. Он мне близок
И помощи достоин. Если помощь
Ему нужна, я вызволю его,
Долг уплачу и от тюрьмы избавлю.
Гонец
Навеки будет он обязан вам.
Тимон
Привет ему! Отправлю деньги тотчас.
Пусть он придет ко мне, на волю выйдя;
Однажды выручить страдальца — мало,
Важнее помогать ему и впредь.
Прощай.
Гонец
Всех благ желаю, ваша милость.
Старый афинянин
Тимон, к тебе я.
Тимон
Да, почтенный старец…
Старый афинянин
Есть у тебя слуга Луцилий?
Тимон
Есть.
И что же?
Старый афинянин
Благороднейший Тимон,
Пусть он придет сюда.
