ОбеимЧтоб видеться (в тюрьме тоска — не голод),Ты, пленнику, приносишь мне обеды,Усталая пересекаешь город,И наши через щель не веселы беседы.А по ночам божественная дева,Пока я сплю, незримо ждет у ложа.Проснешься – «Здесь ты?» – «Здесь!» Глядишь налево:Окно во тьме. Но ты и так пригожа.Твой голос – свет душе. Не надо утра.Чем сердце ты, богиня, удостоишь?И вот начнет торжественно и мудро.Я тихо вторю ей: нас в мире двое.Ты прежде забавляла — учишь ныне,Я познаю, чем мир стоит и движим.Как человек, подобный мерзлой глине,Восходит ввысь – про то мы строки нижем.И ритмы мира, музыку вселеннойНесешь ко мне и сыплешь из корзиныТвои цветы, и я ликую, пленный,Вознесенный на снежные вершины.Пока ты здесь в ночи и озаряетМне щелку милый взор в дневную пору,Я не томлюсь… Печаль моя витаетКак облако по синему простору.
ТЕБЕ И ЕМУ
Ты говорила мне, что он уже садитсяИ гордо выглядит, как молодой орел.И любо слышать мне, как сыном мать гордится,Приветствуя ребячий произвол.Он зим еще не знал, и круг его в начале.Стремленье первое – дать юной силе ход.Чтоб руки матери подняться не мешали,Он много раз их гневно оттолкнет.И будет сладкий миг, когда он крепко станет,И лучший миг еще, когда он крикнет: я!И он пойдет на клич, куда его поманитПрекрасная богиня бытия.В углу моем, смиряясь, незримо привыкаюСурово заглушать зов жизни изжитой.Чего еще я жду? Иль, может быть, желаю?– Жизнь хороша, но лучше – на покой…Что впереди с моей я стал бы делать волей?Обманы смутных дней я до конца познал,И ныне утлый гроб мне грезится без боли,Заманчивый, как страннику привал.Расскажешь сыну ты, когда понять он сможет,Как странно наши с ним скрестилися пути;И пусть рука его тебе еще поможетЗа мною вслед покорно добрести.
СТАРУХА
Посвящено В. Е. БахтадзеЕдва повечеру окончится поверкаИ скрежетом ключа мне кровь оледенит,
