Обратите внимание на расплывчатость и неопределенность донесений японского разведчика, от которого, по утверждениям многих авторов, зависела судьба сражения. Давайте будем честными перед собой. Все свои решения адмирал Нагумо принимал на основании собственных суждений, а не на основании точных разведданных. Собственно, военный дневник прямо об этом пишет. В подобной ситуации несложно ошибиться. Американские разведчики если и ошибались в оценке состава замеченных японских соединений, то никогда не позволяли себе формулировки «похожий на авианосец» или «возможно, неприятельские корабли». Кого там рассчитывали увидеть японцы? Линкоры Ямамото или совершенно нейтральный испанский флот?!

В 07.05 капитан-лейтенант Томонага передает свой знаменитый сигнал: «Требуется вторая атака». После этого адмирал Нагумо окончательно принимает уже подготовленное решение — совершить повторный налет на Мидуэй, ведь он еще полтора часа назад склонялся к этому. Но для этого требовалось перевооружить самолеты, сняв торпеды и бронебойные бомбы, когда в 07.28 разведчик с «Тонэ» сообщал, что видит вражеские корабли, работы уже шли полным ходом.

А вот сейчас нам придется вылить ушат холодной воды на головы японофилов и любителей альтернатив. Дело в том, что американские корабли были обнаружены по чистой случайности. Футида в своей книге преподносит нам заведомую ложь, когда пишет, что этот самолет в 07.20 достиг конечной точки своего 300-мильного маршрута. Как раз наоборот — по неизвестным причинам унтер-офицер Амари грубейшим образом нарушил план полета и повернул, пролетев чуть более 200 миль. Если бы он точно исполнил полученный приказ и действительно пролетел 300 миль лишь потом повернув влево и после этого — на обратный курс, то в лучшем случае он заметил бы американские авианосцы на час позже, а мог и вообще не заметить, так как они следовали курсом на юг и выходили за пределы обзора разведчика.

В 07.45 адмирал Нагумо отдает приказ снова перевооружить самолеты второй волны, вернув на место противокорабельное оружие. Здесь следует согласиться с теми, кто говорит, что это была одна из его роковых ошибок. Наверное, следовало отправлять самолеты с тем, что имелось на борту. Ведь авианосец — это не линкор, и взрыв 800-кг фугасной бомбы, пусть и предназначенной для поражения наземных целей, нанесет ему очень тяжелые повреждения, хотя никто не будет спорить, что торпеда гораздо эффективнее.

Вероятно, почти идеальным решением было послать в атаку 34 пикировщика 2-й дивизии авианосцев, не дожидаясь перевооружения «Кейтов» «Акаги» и «Кага». С одной стороны, недостатки такого решения очевидны, но, с другой, ведь именно американские пикировщики сокрушили Кидо Бутай.

Имеется еще один нюанс в оценке ситуации. Как мы можем видеть, ни сам Нагумо, никто из его штаба, включая Футиду и Гэнду, в мыслях не держал переключиться, хотя бы временно, на оборонительные действия. Все рвались атаковать и только атаковать. Если же все-таки подумать об обороне, атака пикировщиков могла принести пользу, временно сковав противника. Выигранное время позволило бы лучше подготовиться к нанесению решающего удара. Правда, самолеты ОС 16 уже находились в воздухе, но оставалась вероятность задержать атаку авиагруппы «Йорктауна».

В общем, в этот момент — Нагумо показал себя твердолобым доктринером. Атаку следует проводить, лишь полностью к ней подготовившись, сбалансированной ударной группой. Кстати, мимоходом заметим, что в 09.30 адмирал успел отдать преудивительный приказ: он намеревается полностью уничтожить противника в ходе дневного артиллерийского сражения. Судя по всему, он упрямо считал, что ему противостоят совершенно ничтожные силы и он может позволить себе любой вариант действий.

Вернемся, однако, к атаке американских базовых самолетов. В 07.55 появились 16 пикировщиков «Доунтлесс», которыми командовал майор морской пехоты Гендерсон. Пилоты были совершенно необученными, и вместо смертоносной атаки с пикирования Гендерсон приказал атаковать с пологого планирования, за что и поплатился. Правда, посмертная слава майора оказалась гораздо громче прижизненной. В СССР плавали человеки-пароходы, а вот США обзавелись человеком-аэродромом. Буквально через 2 месяца американские войска высадились на острове Гуадалканал и захватили недостроенный аэродром, который получил название аэродром Гендерсон. Именно вокруг него несколько месяцев шли ожесточенные бои, завершившиеся разгромом японских войск, переброшенных на остров. И именно его самолеты решили исход затяжной кампании на истощение, после которой японцы начали отступать по всему Тихому океану, так как силы их флота были непоправимо подорваны. Именно в ходе боев за Гуадалканал состоялись две следующих авианосных дуэли.

Впрочем, мы немного отвлеклись. Здесь возникает резонный вопрос: а почему адмирал Нимиц, придавая столь важное значение обороне Мидуэя, перебросил туда ископаемые истребители «Буффало» и зеленых пилотов, которые не умели совершенно ничего? Мы ответить на эти вопросы не можем, американские историки считают просто бестактным их задавать, ведь никто не поверит, что на Гавайях не нашлось эскадрильи новых «Уайлдкэтов» и десятка опытных пилотов-пикировщиков. Так что гораздо лучше будет для победителя в Тихоокеанской войне, если подобные вопросы вообще не возникнут.

В 08.20 японцев атаковала эскадрилья «Виндикейторов». Когда командовавший ею майор Норрис увидел, сколько японских истребителей его ожидает, он проявил разумную трусость и не стал пытаться прорываться к авианосцам, сбросив бомбы на первое, что подвернулось. Подвернулся линкор «Харуна», который, впрочем, ничуть не пострадал.

Как только атака американских самолетов была отбита, командир 2-й дивизии авианосцев адмирал Ямагути передал адмиралу Нагумо: «Советую немедленно атаковать всеми имеющимися силами». Однако «немедленно» никак не получалось. На фотографиях, сделанных во время атаки бомбардировщиками В-17, совершенно ясно видно, что на палубах японских авианосцев нет ни одного самолета. Иначе и быть не могло, потому что, например, «Акаги» в 08.08 поднял звено истребителей старшины Оно. Другие авианосцы тоже постоянно поднимали и принимали истребители воздушного патруля. К тому же взлет большого количества самолетов требовал много времени, и это вынуждало почти все самолеты Томонаги, бомбившие Мидуэй, садиться на воду Можно сказать, что к этому времени ход событий уже принял необратимый характер.

Японские авианосцы начали принимать самолеты первой волны в 08.37, причем их немедленно стали готовить для повторной атаки Мидуэя, на чем особо настаивал Минору Гэнда. То есть даже в этот момент после обнаружения «корабля похожего на авианосец», Нагумо все еще не считал американский флот главной угрозой. И в этом, наверное, была самая ужасная из ошибок, допущенных японским адмиралом.

Сильно помешала японцам и плохая организация посадки самолетов, которая уже аукнулась им в Коралловом море, когда приходилось сбрасывать самолеты за борт. Сухие цифры: «Кага» принял свои самолеты в 08.50, «Акаги» — в 08.59, 2- я дивизия авианосцев — в 09.10. Это надо учитывать тем, кто рассуждает о немедленной ответной атаке. К тому же перевооружение самолетов второй волны еще не завершилось. Большинство источников, в том числе и японские, утверждают, что этого следовало ожидать не ранее 10.30.

Но передышки, чтобы спокойно заняться своим делом, японцы не получили. В 09.18 крейсера «Тонэ» и «Тикума» подали сигналы дымом о появлении очередной группы японских самолетов. Здесь мы обязаны подчеркнуть еще одну любопытную деталь. Во многих описаниях фигурирует утверждение, будто японцы ставили дымовые завесы. Это кажется маловероятным, так как расстояние между кораблями охранения и авианосцами было слишком велико, чтобы завеса могла кого-то прикрыть. Вдобавок не меньшее количество авторов утверждает, что на самом деле японцы таким образом подавали сигналы, что в очередной раз подтверждает высочайший уровень развития средств связи японского флота.