планировался к развертыванию, как обычное испытательное подразделение. Но отрадно, что создатели радиополигона пошли дальше. Они планировали создать здесь службу для разработки и производства небольших партий аппаратуры для потребностей радио- и радиотехнической разведки.

Начальником радиополигона был назначен генерал-майор Иван Миронов, бывший командир 1-й отдельной бригады ОСНАЗ. Его заместителями стали однокашники Петра Шмырева по военной академии – полковники Виктор Чайка и Михаил Прокошин.

Развертывание радиополигона потребовало новых кадров. Их искали в войсках, в научных подразделениях, в военно-учебных заведениях – молодых, талантливых, склонных к научным и конструкторским изысканиям.

Занятые реформированием службы офицеры 6-го управления ГРУ еще не подозревали, что приближающаяся зима 1955–1956 годов преподнесет им много сюрпризов. Подготовили эти сюрпризы американцы. Они организовали специальную разведывательную операцию – запуск в наше воздушное пространство сотен дрейфующих аэростатов-разведчиков.

Правда, в последующие годы «янки» будут действовать еще нахальнее и бесцеремоннее. Апогеем этой агрессивной политики станет вторжение самолетов-разведчиков ВВС США в наше воздушное пространство и, в частности, шпионский полет У-2 1 мая 1960 года.

Однако той зимой еще никто не мог предположить такого поворота событий, и массированный запуск аэростатов крайне встревожил как командование вооруженных сил, так и руководство страны.

Шары-разведчики однозначно следовало сбивать, однако прежде, чем это сделать, их надо было запеленговать и передать целеуказание средствам ПВО. Но сделать подобное весьма не просто, так как аэростат имеет очень малую радиолокационную видимость. Говорят, в этой ситуации есть единственный выход – визуальное обнаружение. Но самолету «рыскать» в небе в поисках аэростата – все равно, что искать иголку в стоге сена.

Осталась единственная служба, которая могла справиться с задачей – радио- и радиотехническая разведка ГРУ.

Военные разведчики прекрасно понимали, что главными объектами, которые интересовали американцев в нашей стране, были ракетные полигоны под Волгоградом и в Средней Азии, а также Семипалатинский исследовательский центр ядерного оружия.

Аэростаты стартовали с территории ФРГ и Великобритании. Подверженные только влияниям турбулентности, они перемещались вместе с воздушными потоками со скоростью ветра. Их несло с Запада на Восток, и в среднем они преодолевали расстояние по 150 км в час. Высота полета составляла 8-10 тысяч метров.

Сегодня можно встретить публикации в СМИ, особенно в Интернете, в которых упорно утверждается, что сбить американские аэростаты представлялось невозможным.

Скажу сразу: это вранье. Сбивали, да еще как. Войскам ПВО удалось быстро справиться со сложностями, связанными с небольшой скоростью шаров-шпионов в сравнении со скоростями современных реактивных самолетов. Что же касается малой радиолокационной видимости, то тут, как мы уже говорили, помогли военные радиоразведчики. Дело в том, что американцы установили на каждом аэростате коротковолновый передатчик. Он автоматически включался через определенные промежутки времени и в телеграфном режиме передавал позывной. Это помогало радиопеленгаторным станциям США делать проводку шара-шпиона. Радиоразведка ГРУ по сути занималась тем же, таким образом отслеживая дрейф аэростатов. И делала это, разумеется, не ради праздного любопытства.

Ветераны радиоразведки рассказывали мне, что сбитые шары свозили в научно-исследовательский институт ВВС в Чкаловской, и там можно было познакомиться со шпионским «произведением искусства».

Надо отдать должное конструкторской мысли ЦРУ. Аэростаты-фоторазведчики действительно были сделаны отменно. Судя по всему, на них затратили немало сил и финансовых средств. Они имели ярко выраженное промышленное производство. Никакой кустарщины. Это лишь подтверждает мысль о том, что спецоперация готовилась тщательно и являлась сугубо государственным заказом.

По данным нашей разведки, американцы зимой 1955–1956 годов запустили более 700 аэростатов- шпионов. Но истинную цифру, разумеется, знают только в ЦРУ.

Так что же представляло из себя это «произведение шпионского искусства»?

Разумеется, для военных разведчиков интересен был не сам баллон аэростата. Хотя к тому времени в Советском Союзе строительство аэростатов оказалось «законсервированным», и они практически не выпускались. Так вот спецоперация США по засылке шаров-шпионов дала толчок к возрождению производства отечественных аэростатов. Достаточно сказать, что уже в декабре 1956 года вышло постановление правительства, и на базе 13-й лаборатории Центрального аэродинамического института (ЦАГИ) и «Дирижаблестроя» было создан Всесоюзное опытно-конструкторское бюро, через 10 лет переименованное в Долгопрудненское конструкторское бюро автоматики.

Однако это совсем другая история, а потому возвратимся к американским аэростатам-шпионам.

Итак, разведку интересовала прежде всего шпионская «начинка» аэростата. А тут, признаться, было на что посмотреть. ЦРУ снабдило каждый шар-шпион фотоаппаратом, приборами навигации и поддержания заданной высоты полета, радиоприемником и передатчиком, источниками питания, средствами спасения.

Все было продумано толково. Вот, например, система поддержания заданной высоты. Она состояла из соответствующих балластов, заполненных железными опилками. Падала высота – открывалась заслонка, опилки высыпались. Поднимался аэростат выше, барометрические датчики срабатывали, поставляя ток в электромагниты, те соответственно закрывали заслонки.

Фотоаппарат находился в контейнере из пенопласта. Это защищало его от перегрева днем, переохлаждения ночью. Он имел хорошую плавучесть. Качество фотоснимков, которые попали в руки нашей разведки, было вполне удовлетворительное. Однако те, кто исследовали снимки, признавались, что зачастую на них были облака, реки, участки леса или пустующей местности. Что ж, понятно, американцы старались достичь своих разведывательных целей путем массового запуска аэростатов-шпионов.

Что касается радиоприемника и передатчика, то американцы умело подстраховались – приемник имел достаточно качественный дешифратор команд, который защищал оборудование от сброса, если появятся радиопомехи или поступит несанкционированная команда.

Все оборудование питалось от аккумуляторов.

Перед сбросом фотоаппарата аэростат-шпион переходил на постоянный прием команды. В определенное время поступала команда, и несущая балка с оборудованием отстреливалась, выбрасывался вытяжной парашют, следом за ним – тормозная парашютная система.

Оборудование падало в море. Намокали сухие батареи и начинали давать ток. Балка отстреливалась окончательно и уходила под воду, а на плаву оставался только фотоаппарат.

Включался радиопередатчик. Из контейнера вылетала 10-метровая жесткая спиральная мачта- антенна, которая образовывала большую нейлоновую петлю. Кроме того, выбрасывалось вещество, окрашивающее воду в оранжевый цвет.

В эту точку моря вылетал самолет, используя специальную кошку, подхватывал петлю, поднимал фотоаппарат на борт и доставлял его на базу.

Вот такая сложная и дорогостоящая спецоперация проводилась спецслужбами США. Однако, как считают аналитики нашей военной разведки, аэростаты-шпионы не оправдали себя. Уже в феврале 1956 года американцы прекратили запуск аэростатов.

Летом 1958-го они попытались повторить запуск шаров-шпионов. Потом были самолеты-разведчики, известный полет Гэри Пауэрса, громкий международный скандал. На этом, собственно, полеты американских аэростатов и самолетов-шпионов закончились. Начиналась эра космической разведки.

5 октября 1957 года все ведущие газеты Советского Союза опубликовали сенсационное сообщение