всяком случае, репутация Лиссабона сильно преувеличена. Практически он был главной дверью, через которую покидали Европу люди, не нашедшие себе места в начинавшейся борьбе.

Отличительная особенность этой войны заключалась не только в том, что любой мирный житель мог в ней погибнуть, но и в том, что каждый глубоко штатский человек мог принять участие в борьбе.

Бесполезных людей не было. От больных, прикованных к постели, от пленников в концлагерях и лагерях уничтожения, от слепых — враги получали удары, порой не менее чувствительные, чем те, что наносились союзной авиацией или отрядами коммандос.

Это была подлинно тотальная война, и уроков ее забывать нельзя! Никакие супербомбы с ядерным расщеплением, никакое биологическое оружие не сможет истребить полностью целые народы.

Последняя война показала, что погибают лишь те люди, которые покоряются гибели.

Это открытие не менее существенно, чем радар, «фау», биологическое или ядерное оружие.

Когда вокруг трех французов, о которых пойдет речь в первой главе, мгновенно и стихийно возникла безыменная тайная организация, это можно было расценить только одним образом: западноевропейскую цивилизацию преждевременно объявили мертвой и похороненной. Она поднялась на самозащиту и оказалась крепче иных тысячелетних империй.

Однако подобная отчаянная попытка могла оказаться успешной лишь при том условии, когда она поддерживалась союзниками, обладающими собственной, неоккупированной территорией.

Из таких союзников в 1940 году оставался на ногах только один — Англия. Следовательно, необходимо было наладить связь с английским правительством.

В романах все это происходит чрезвычайно просто: английская «Интеллидженс сервис» вездесуща, ее агенты проникают всюду, и связаться с ними — пустяковое дело. В это твердо веруют английские романисты, а также немецкая пропаганда. В действительности организации «Интеллидженс сервис» не существует вообще, она выдумана. На деле есть армейская служба разведки (М. И.) и аналогичные службы при морских и воздушных силах. Кроме них, в те времена были созданы две организации специально для оккупированной Франции — «РФ» и просто «Ф».

Занимались они преимущественно вопросами саботажа.

Даже обладая превосходнейшими связями и знакомствами, найти кого-нибудь из этой агентуры в неоккупированной зоне было очень нелегко. И причина была не в грозящей нам опасности — полиция Виши охотно закрывала глаза на наши действия. Немецкая контрразведка в неоккупированной зоне была в значительной степени подавлена нашими боевыми группами. Иногда они могли даже расстреливать тайных нацистских агентов, и никто им не мешал. Интересующихся этими вопросами мы отсылаем к книге Пьера Нор «Мои товарищи мертвы».

Трудность состояла в том, что число квалифицированных британских агентов во Франции тех дней было очень невелико.

Мы относили их малочисленность за счет секретного соглашения между Даладье и Хор Белишем в 1938 году. Это соглашение было прелюдией к заключению тотального англо-французского военного союза. Предполагалось, что там был пункт, по которому англичане отозвали всех своих секретных агентов из Франции, а французы — из Англии. Правда, официального подтверждения эта версия так и не получила.

Во всяком случае, нам пришлось собственными силами собирать материал, необходимый для создания хотя бы приблизительной картины европейской действительности к концу 1940 года.

Начнем с Польши. Эта страна продолжала сопротивляться немецкому террору.

Достаточно ознакомиться с протоколами и стенографическими отчетами нюрнбергского процесса, чтобы понять, чем были для Польши немецкая оккупация и установленный ею режим.

Масштабы этого стихийного ужаса невозможно себе представить, невозможно изложить на бумаге. Однако даже и в этом десятом круге Дантова ада, люди продолжали бороться. Им удалось наладить связь с военной организацией польских эмигрантов во Франции, и Франция помогла в установлении и поддержании этой связи.

Поляки сыграли огромную роль в борьбе против «фау» и стяжали в ней бессмертную славу. Бернард Ньюмен в своей книге «Они спасли Лондон» воздает честь полякам, участвовавшим в борьбе против «фау». И честь эта заслужена.

Страшная правда о том, что происходило в Польше, укрепила во многих французах волю к продолжению борьбы. Надо было только увидеть эту правду и суметь в нее поверить.

Германия к концу 1940 года определилась как страна, в которой, как ни странно, нам проводить работу было легче, чем на оккупированных территориях. Служба безопасности «СД» и гестапо были чрезвычайно действенны против коренных жителей, но совершенно бессильны перед потоком пришельцев, наводнивших страну. На приезжих не было заведено ни дел, ни картотек, не за что было ухватиться пресловутой немецкой аккуратности. В лагерях для военнопленных непрерывно готовились и осуществлялись побеги и организованные бунты. За пределами рейха немецкие антифашисты (а такие были тоже!) начали вновь организовываться.

В Бельгии борьба шла полным ходом. Многочисленные тайные организации использовали против врага все возможные средства. Среди этих организаций особенно выделялась «Красная капелла» (Die rote Kapelle). Казалось, предатели ни в одной стране не обнаруживались так четко и не наказывались так быстро, как в Бельгии. Начиная с 1941 года, ценные разведывательные данные шли из Бельгии непрерывным потоком.

Также и в Нидерландах тайный антифашистский фронт делал свое дело. Позднее предательство и непозволительные ошибки английской секретной службы несколько раз обезглавливали голландскую организацию, но она неизменно возрождалась вновь.

Из Дании и Норвегии поступала информация о ходе ядерных исследований, — но это уже другой рассказ, к тому же в значительной степени уже рассказанный [6].

Свое путешествие во времени и пространстве вокруг Европы 1940 года мы, естественно, заканчиваем во Франции.

О французском Сопротивлении говорилось и писалось немало. Эта книга отнюдь не претендует быть его историей, да такую историю в наши дни и невозможно написать.

Приходится признать, что исторически достоверно о французском Сопротивлении мы не знаем почти ничего. Какие-нибудь «Свидетели Иеговы» или заговор Жоржа Кадудаля известны французской читающей публике гораздо лучше.

Андрэ Эльброннеру довелось присутствовать при зарождении одного из тысяч крохотных ростков будущего Движения. Один офицер из Пятого Бюро сказал ему 5 июня 1940 года: «Я уезжаю в Кале организовывать сопротивление». Мы никогда больше не слышали ни об этом человеке, ни о том, как он выполнил задание.

Если эта книга попадется на глаза кому-нибудь из тех, кто участвовал в этой организации, мы убедительно просим его связаться с Комиссией по изучению Сопротивления, которая создана при Министерстве национальной обороны.

Вот еще один «росток». В оккупированном городе Аббевиле летом 1940 года кто-то начал стрелять по немцам из пистолета системы «эрсталь» калибра 7,65.

Этот человек регулярно убивал по одному немцу каждый месяц, и до сих пор никто не знает, кто он был,

Таких случаев были тысячи.

Даже если начать описание с позорного перемирия, заключенного в конце 1940 года, и то придется одновременно идти по тысяче запутанных следов, разбираться в десятках тысяч сложнейших историй. У меня не было этих возможностей, поэтому я и ставил перед своей книгой иные цели.

Пафос французского Сопротивления отлично передан английским поэтом С. Д. Льюисом в следующих строчках: