Одно останется нам — спать.
Сициний
Он и у власти будет безрассуден,
Не кончит так, как начал, и утратит
Все, что снискал.
Брут
Хоть в этом утешенье!
Сициний
Поверь, что плебс, чью сторону мы держим,
Ждет только повода, чтоб позабыть
Сегодняшний триумф его и вспомнить
Вчерашнюю вражду к нему. А повод
Он сам создаст своим высокомерьем.
Брут
При мне он клялся, что когда захочет
Быть консулом, то ни за что не выйдет
На рыночную площадь, не наденет
До нитки вытертых одежд смиренья
И не покажет (как велит обычай)
Народу ран своих, чтоб домогаться
Его вонючих голосов.
Сициний
Недурно!
Брут
Добавил он, что консульства искать
Не станет вовсе, если не попросят
Патриции его об этом сами.
Сициний
Чего же лучше! Одного желаю:
Пусть клятве не изменит.
Брут
Так и будет.
Сициний
А это, как того мы и хотим,
Его погубит.
Брут
Иль его мы свалим,
Иль наша власть падет. Мы с этой целью
Должны внушать плебеям, что всегда
Он ненавидел их, что, если б мог,
Он превратил бы их во вьючных мулов,
И вольностей лишил, и рот заткнул
Защитникам народа, убежденный,
Что чернь в делах и разумом и сердцем
Не выше, чем верблюды войсковые,
Которых кормят, чтоб таскали грузы,
И бьют, когда они под тяжкой ношей
На землю валятся.
Сициний
Все эти мысли
Плебеям мы внушим, как только он
Их спесью оскорбит, что будет скоро:
Ведь Марция на чернь науськать проще,
Чем на овец собаку. Разом вспыхнет
Народ, как куча хворосту, и дымом
Его навеки закоптит.
Брут
В чем дело?
Гонец
На Капитолий вас зовут. Есть слух,
Что Марций будет консулом. Теснятся
Там все: глухие — чтоб его увидеть,
Слепые — чтоб услышать. Путь его
Перчатками матроны забросали,
А девушки и женщины — платками.
Пред ним склонились нобили, как будто
Пред статуей Юпитера, и шапки
Дождем летели из толпы народной
Под гром приветствий. Никогда такого
Я не видал.
Брут
Идем на Капитолий!
Пусть трудятся пока глаза и уши,
А сердце выжидает.
Сициний
Я с тобой.
СЦЕНА 2
