Ровно в семь, как и было назначено, Эндрю явился к Дессе на ужин. С ним пришла его сестра Клариса, очаровательная хрупкая блондинка с тонкими чертами лица, великолепной фигурой и ослепительно белой кожей. Расчет Эндрю был прост: увлекшись Кларисой, Бен забудет о Дессе, и он сам получит полную свободу действий.

Его плану, казалось бы, все благоприятствовало: Бен сразу понравился Кларисе настолько, что она мгновенно прониклась своей ролью и стала проявлять к нему максимальное внимание, какое только может проявлять воспитанная девушку к малознакомому холостому мужчине.

Бен чувствовал себя полным идиотом; Десса злилась, но отнюдь не на Кларису, которую знала давно и хорошо, а на саму нелепую, глупую ситуацию, спровоцированную Эндрю. Чтобы немного разрядить атмосферу, она вставила в фонограф новый перфорированно-игольчатый металлический диск. Зазвучала музыка, не раз игравшая в «Золотом Солнце».

– Не хочешь ли меня пригласить? – кокетливо спросила Десса Эндрю; тот с готовностью вскочил, а Клариса вопросительно посмотрела на Бена.

– Я не умею танцевать, – покачал головой он.

– Зато я умею, – обворожительно улыбнулась она, взяла его за руку и заставила встать. – И, говорят, довольно неплохо. Я вас быстро научу.

Бен беспомощно взглянул на Дессу; та едва заметно пожала плечами, как бы говоря: «Ты же видишь, я занята. Поступай как знаешь».

– Расслабьтесь, Бен, – глубоким грудным голосом проворковала Клариса, кладя левую руку на его правое плечо. – Обнимите меня за талию. Так, хорошо, теперь вслушайтесь в музыку и постарайтесь двигаться в такт. Нет, на ноги смотреть не надо, смотрите на меня и повторяйте мои движения.

Бен чувствовал себя абсолютным бревном, видя, как гибкое тело этой изящной блондинки начало покачиваться то влево, то вправо вслед за мелодией.

– Танец называется «вальс», Бен, – сказала Десса, проносясь мимо вместе с Эндрю. – Ты просто настройся на нужный лад, а музыка сама подскажет, что делать. Тебе понравится, поверь мне.

Бен продолжал стоять как вкопанный, и Клариса, отчаявшись расшевелить его, выскользнула из его объятий и закружилась в одиночном танце, высоко привставая на носках, грациозно откинув голову и поводя руками в такт мелодии. Казалось, она без труда парит над полом, похожая в своем белом шифоновом платье на снежинку, несомую порывом ветра. Эндрю и Десса остановились, с восхищением наблюдая за ней.

Когда музыка прекратилась, все трое зааплодировали. Клариса присела в низком реверансе.

– Тебе следовало бы поступить на сцену, – сказала Десса. – У тебя великолепные балетные данные.

Клариса бросила быстрый взгляд на брата и отвела глаза.

– Она думала об этом, – сказал Эндрю, – но отец запретил. Категорически. Бедная девочка очень переживала.

На бледных щеках Кларисы выступили пунцовые пятна. – Что ж, он все равно не может помешать вам танцевать для собственного удовольствия… и удовольствия тех, кто смотрит, как вы это делаете, – сказал потрясенный Бен. – Пожалуй, теперь я понял, что к чему. Если вас не затруднит, мне бы хотелось попробовать еще раз.

Она наградила его благодарной улыбкой, и ее узкая ладошка снова утонула в его большой руке. Десса опять завела фонограф.

Бен вслушивался в музыку, стараясь прочувствовать ее так же, как чувствовал красоту рассвета в горах, тихий шелест листвы, ровный бег коня… И тут случилось чудо: его ноги сами собой заскользили по натертому до блеска мозаичному паркету, а руки уверенно подхватили хрупкую партнершу и закружили ее в ритме вальса.

Он двигался немного угловато, но в каждом его шаге, жесте и повороте головы читалась природная грация, врожденное изящество, свойственное лишь диким животным и людям, чья жизнь неразрывно связана с природой.

Глядя на него, Десса думала о предстоящем разговоре с Эндрю. Тогда, в кабриолете, ей не хватило смелости, да и требовалось собраться с мыслями. Что сказать ему? Какими словами? Следует ли сделать это наедине? Отослать Бена и Кларису в библиотеку и прямо заявить, что детской дружбе Энрю Дрюхарта и Дессы Фоллон пришел конец? Вернее, не самой дружбе, а матримониальным планам Эндрю, которые он и не думал скрывать, тем более что их вполне разделял ее отец… Господи, ну почему все так сложно? Почему нельзя просто поступать так, как хочется, никому ничего не объясняя?

Музыка смолкла. Еще несколько мгновений Бен и Клариса продолжали двигаться в танце, затем остановились. Девушка широко улыбнулась своему способному ученику, и он сразу простил ей ту незавидную роль, на которую ее обрек брат. Неизвестно, что тот ей наговорил, да она и не знала, просто не могла знать, насколько глубоки чувства, связывающие Бена Пула и Дессу Фоллон.

Он посмотрел на Дессу, и она, поймав его взгляд, быстро и незаметно кивнула ему; ее плотно сжатые губы говорили о твердой решимости поставить все точки над «i» не откладывая.

– Клариса, милая, и ты, Бен… надеюсь, вы не рассердитесь на нас с Эндрю, если мы оставим вас ненадолго? Нам надо поговорить.

Она взяла Дрюхарата под руку и вышла с ним из гостиной.