Особенно часто эти «ловцы» (или «хаперы» — от слова «хапать»!) охотились за еврейскими детьми. Среди бела дня, хитростью, а то и силой, вырывали их у матерей и продавали под видом «беспаспортных». Естественно, в первую очередь ото всего этого страдали еврейские «капцоним» (бедняки).
Для надобностей Севастопольской кампании в Крымскую войну было произведено два рекрутских набора. При этом христиане западной части Империи дали по 19 рекрут с каждой 1000 жителей, христиане восточной полосы — по 9 рекрут с 1000, а евреи — по 30 рекрут с 1000. В память героической Севастопольской обороны в 1866 г. в городе Севастополе над могилой 500 (по другим сведениям — 3000) павших русских воинов-евреев был сооружен памятник, увенчанный обелиском из белого мрамора, как зримое свидетельство того, что и евреи (а таковыми в России тогда считались лишь лица иудейского вероисповедания, в то время, как принявшие Христианство «евреями» уже не считались и никаким ограничениям не подвергались) наряду с сынами других народностей Российской Империи, принимали достойное участие в «Севастопольской страде».
По иронии судьбы, эти евреи пали при защите города, в котором тогда было запрещено проживать их единоверцам! К сожалению, памятник был разрушен в начале 20-х гг. ХХ в., когда уничтожались любые проявления памяти о воинской славе исторической России (и уж тем более — памяти о «неправильных» евреях — верных слугах и воинах «проклятого царского режима»!).
Начало царствования Императора Александра II Освободителя было для российских евреев-солдат не особенно благоприятным. С введением в России всеобщей воинской повинности все евреи, достигшие 21 года, должны были отбывать ее на общих основаниях, и никаких «замен» уже не допускалось.
10 мая 1856 г. был издан Высочайший указ о неназначении впредь евреев во флот и о переводе всех матросов-евреев в сухопутные войска. Этот указ свидетельствовал о крайнем недоверии правительства к боевым достоинствам евреев, служивших в русском флоте. Но будущее вскоре показало, что этот акт лишь завершал собою уходившую в глубь истории николаевскую политику по отношению к евреям, а отнюдь не характеризовал образ действий нового правительства. Рядом последовавших за ним распоряжений положение военнослужащих-евреев было, напротив, существенно облегчено.
Так, указом 26 августа 1856 г. (по случаю Коронации) предписывалось «рекрут из евреев взимать наравне с другими состояниями», «рекрут из евреев принимать тех же лет и качеств, кои определены для рекрут из других состояний и затем прием в рекруты малолетних евреев отменить»; Коронационный манифест 26 августа 1856 г. отменил заведения военных кантонистов и возвратил всех находившихся на военной службе евреев моложе 20 лет их родителям. Приказом военного министра от 8 сентября 1859 г. на солдат-евреев было распространено общее право на бессрочный отпуск за беспорочную выслугу 15-летнего срока. 22 ноября 1860 г. было разрешено отставным и бессрочно-отпускным нижним чинам-евреям Гвардейского корпуса проживать с семьями в столице. В 1861 г. эта льгота была распространена и на проживавших в окрестностях Петербурга. В 1867 г. евреям — отставным солдатам — было дано право повсеместного жительства в пределах всей Российской империи.
Таким образом, Царь Освободитель значительно облегчил условия поступления своих подданных- евреев на военную службу и расширил круг прав евреев — отставных солдат. Изменились к лучшему и условия прохождения евреями военной службы. Прежнее недоверие к ним начальства сменилось мерами поощрения; характерный для всей сферы государственной жизни «эпохи реформ» дух гуманности сказался и на военной среде.
В 1858 г. было издано постановление о награждении евреев всеми орденами, которыми награждались и мусульмане. В 1860 г. солдаты-евреи были впервые официально допущены к службе в Императорской гвардии. В 1861 г. последовало разрешение производить рядовых из евреев в строевые и нестроевые унтер-офицеры, в том числе и в писаря, на общих основаниях; прослужившим же в унтер-офицерском звании 10 или 12 лет предоставлялось право пользоваться всеми обычными в таких случаях преимуществами, связанными с отказом от производства в офицеры (Высочайше утвержденное положение Военного совета от 13 ноября 1861 г.).
В 60-х гг. XIX в. был впервые поднят вопрос о производстве евреев в офицеры русских Императорских армии и флота. Комитет об устройстве евреев еще в 1860 г. высказался в пользу утвердительного разрешения его («Новое Время» № 65 за 1874 г.), однако, военный министр Милютин, несмотря на всю свою «прогрессивность», заявил, что право на производство в офицерские чины «едва ли может быть даровано евреям (здесь опять-таки имеются в виду военнослужащие иудейского вероисповедания — В.А.) и в том случае, если бы оказалось возможным допустить их к поступлению вовсе без изъятия гражданские должности, так как солдат-христианин с пренебрежением будет смотреть на офицера-еврея и самая строгая дисциплина окажется бессильной в борьбе с религиозными чувствами и убеждениями».
Позднее, по мере нарастания противостояния правительства Всероссийской империи с террористическим революционным подпольем, рекрутировавшимся, в значительной своей части, из евреев, и возраставшей в этой связи опасностью проникновения подрывных элементов в русскую военную среду (чему имелось немало примеров), произошел определенный поворот правительственной политики в сторону «реакции» (заметим, кстати, что это слова означает «ответ» на враждебные действия другой, революционно-террористической стороной!). В этом контексте началось и обратное движение в сфере военной службы.
В 1876 г. были опубликованы первые «меры к ограждению правильного исполнения евреями воинской повинности», за которыми последовали и другие, носившие все более ограничительный характер. Эти меры свидетельствовали о все возраставшем недоверии российского правительства к добросовестности внесению евреями долга по несению «повинности крови», хотя данные повседневной практики, в сущности, никаких оснований к такому отрицательному отношению не давали. Путем тайных циркуляров и устных распоряжений на инспекторских смотрах было приостановлено действие некоторых законоположений (так, например, был прекращен прием евреев-вольноопределяющихся в саперные батальоны).
Хотя поведение евреев в Русско-турецкую кампанию 1877-78 гг. (войну за освобождение балканских славян от османского ига) показало, что евреи оказались столь же мужественными и способными к самопожертвованию русскими солдатами, как и прочие их товарищи по оружию. О подвигах русских солдат- евреев в Балканскую кампанию сохранилось немало свидетельств современников. Наибольшее число евреев служило в 16-й и 30-й боевых пехотных дивизиях, контингент которых был навербован в Могилевской и Минской губерниях. Эти 2 дивизии включали в свой состав почти четверть всех евреев- новобранцев; в некоторых ротах число евреев превышало половину общего числа солдат. 16-я и 30-я дивизии участвовали в нескольких решающих боях, причем не было недостатка в проявлении евреями- солдатами исключительного мужества.
Так, в бою под Горным Дубняком в Болгарии 13 августа 1878 г., когда нашим войскам пришлось брать сильно укрепленный турецкий редут, внезапно открытый турками артиллерийский огонь произвел замешательство в рядах русского отряда, который уже начал отступать, как вдруг раздался громкий крик: «Шма Исроэль!» («Слушай, Израиль!» — обычное восклицание верующего иудея перед лицом неминуемой гибели).
Оказалось, что горсть солдат-евреев с криком: «Шма Исроэль!» бросилась в штыки, увлекая за собой всю русскую штурмовую колонну, которая, с бессознательным, но огромным воодушевлением подхватив: «Шма Исроэль!», ворвалась в турецкие траншеи, переколов всех турок. Так был взят один из важнейших плевненских редутов.
При переходе русской армии через Сельченский перевал 24 декабря 1877 г. одна из рот 16-й дивизии неожиданно очутилась плечом к плечу с турецким отрядом, в 5 раз превосходившим ее по численности.
«Пришлось отступать, но куда? Посмотришь вниз по спуску — мраморная стена, с навесами… Голова закружится — верная смерть. Уныние охватило солдат, как вдруг раздалось несколько голосов: «Валяй турка! Валяй турка!» — и моментально моим глазам, рассказывает очевидец, майор Г., представилась бесподобная картина: 7–8 еврейских солдат перебежали к неприятелю и через несколько секунд, таща за собой каждый по 2, по 3 турка, держа их у пояса, и с криком «валяй его» бросались в неведомую пропасть; их отчаянному примеру последовали многие другие храбрецы роты». По произведенному потом подсчету, оказалось, что турок было брошено в пропасть 67 чел., с русской же стороны добровольно бросилось 26 чел., из них 19 евреев. (С.Е. Корнгольд, Русские евреи на войне 1877/8 г., Русский Еврей, 1879, № 7).
Генерал М.Г. Черняев, известный герой покорения Туркестана и вождь русских добровольцев в
